Страница 21 из 91
— Вообще, конечно, хреново, что цеховики теперь кооператоры и уважаемые члены общества, — в ожидании Оли развил я тему. — Прямо неправильно и противно, но альтернатива-то хуже, в виде массовых посадок и арестов. Народ нынче не тот, что перед войной был — «Голоса» слушает, привык к спокойствию и стабильности. Враги бы под шумок проблем подкидывали, вплоть до новых незаконных санкций. Нам оно не надо — пусть лучше кровопийцы честно, прости-господи, работают, налоги платят. Наверху, кстати, налогам очень рады — прямо пополняется казна родная.
— Получается выбрали меньшее зло, — кивнул дядя Дима.
— Получается так, — согласился я. — Зло маленькое, тщательно контролируемое и экономически целесообразное.
Из школьных ворот повалили дети, среди них вычленилась компашка из четырех девочек — Оля с подругами — певица осмотрелась и с улыбкой помахала подружкам рукой «пока», направившись к нам.
— Хорошая у Юрия Николаевича дочка, — заметил дядя Дима. — Вся страна любит, а она не зазналась, не разленилась — пашет побольше многих взрослых.
— Очень хорошая, — согласился я. — Лучшая моя находка, остальные-то мои артисты взрослые, и мне их, считай, сверху выдали. Это хорошо и правильно, к тому же делом доказали — справляются на твердую «отлично». Но найти что-то реально ценное самому гораздо приятнее, чем получить из чужих рук.
— Не поспоришь, — улыбнулся дядя Дима. — Я когда из армии демобилизовался, меня всей деревней сватать за всех подряд начали. Я не выдержал, в город убежал, в КГБ на работу взяли, там свою Катюшу и нашел.
— Вам же про личное рассказывать не рекомендуется, — напомнил я.
— Это же «рекомендации», а не запрет, — пожал он плечами. — Хочу, чтобы ты когда по телевизору мою фотографию показывать будешь, про Катю рассказал. Ей приятно будет.
— Лучше все-таки не показывать, — вздохнул я. — Но я запомнил, дядь Дим. Если что — сделаю.
Грусть момента развеяла открывшая дверь и забравшаяся вместе с волной мороза ко мне на заднее сиденье Оля:
— Успеваем? — первым делом спросила она. — Здрасьте, дядь Дим.
— Здравствуй, — поздоровался в ответ КГБшник.
— А со мной поздороваться? — обиделся я.
— Да мы с тобой каждый день видимся, — фыркнула подружка. — Только время на эти привет-пока терять!
— Смотрите, дядь Дим, такая маленькая, а уже всей душой тянется к любимой нашими производственниками рационализации, — шутканул я.
КГБшник гоготнул и повез нас к дому.
— Охрану так использовать нечестно, — фыркнула она. — Ты — самый важный, а я — дочка полковника. Дяде Диме в наших спорах участвовать из-за этого нельзя профессионально-этически.
Нахваталась от мамы с папой.
— Извините, дядь Дим, — признал я правоту ее слов.
— Да мне-то чего, — отмахнулся он. — У нас, рабочих и крестьян, чинопочитания нет, а значит и профессиональная этика от ваших споров не страдает.
— Заедем за вкусняшками? — перевела тему на более важную подружка.
— Заедем!