Курс на прорыв

— М-да, — промямлил Терентьев. «Знал бы, составил краткий дайджест. Как говорится, слов нет — надо было подготовиться. Но в чём-то он прав».

— Хорошо, чёрт побери, извольте!

Старался вкратце, не залезая в дебри политики, экономики. Не во всех местах получилось, но уложился в минут пять.

Терентьев смотрел на борьбу эмоций и разума, на попытку верить и невольное (вполне разумное) отторжение.

Кустистые брови капитана 1-го ранга ещё больше сомкнулись в переносице, нос (и без того выразительный), казалось, ещё больше удлинился. В какой-то момент Саможенов повёл головой и глазами, вымолвив:

— Хватит! Такое и на трезвую голову противопоказано. Сказочка… если бы не циркуляры из Москвы. Так что считайте, я вам поверил. Почти. Логично бы спросить про коммунизм, но и сам понял, что со «светлым будущим» облом. И неудивительно, зная нашу нынешнюю жизнь. Но что бы так, — указал на надпись «Россия». — Что ж случилось?

— Предали. Партийцы, в первую очередь из верхушки. Зажравшиеся чинуши. Вечная беда земли российской. Что при царях, что при социализме, что при демократии.

— Там у вас демократия?

— Типа того. Дерьмократы… полностью лёгшие под Запад… Надеюсь, что теперь это останется альтернативным кошмаром.

— Как ты сказал? Альтернативным?

— Версией. Хорошо бы не воплощённой.

В дверь постучали.

— Что? — гаркнул Саможенов.

— Товарищ командир, — голос вестового, — вас эти — из особого отдела… командировочные спрашивают.

— Вот бля! Пронюхали. Или стуканул кто-то. А ведь простой подпиской может и не обойтись…

— О чём я и говорил. Попадёшь в число носителей сверхсекретной информации — забудь о море.

— Давай так. Вестовой тебя проводит на катер. А я на мостик, как ни в чём не бывало.

Ночью на «Петре» был небольшой аврал — в районе носового машинного отделения лопнула переборка. В образовавшуюся щель стала поступать вода, затопляя отсек парового котла и прилегающие к нему помещения вспомогательных механизмов.

Устраняли часа четыре, но без суеты. Как потом сказал старшина трюмной группы: «Если бы на море — балла на три больше, это была бы борьба за живучесть, а так… работа».

Но вахтенный офицер, как поступили первые доклады, с перепугу всё же поднял командира корабля. Потому Терентьев и выглядел таким не выспавшимся, будучи в гостях на «Минске».

А Саможенов всё-таки спустился вслед, перехватив его уже на трапе.

— Забыл сказать, что утром должна была прилететь Бе-12 [43]. Привезти кого-то из чинов вряд ли… я так понял, забрать от вас…

Терентьев утвердительно кивнул.

— Так вот, связывались со штабом. Машина ещё не вылетела.

Терентьев лишь поморщился на это, типа: нет так нет. Что-то ему с этой Бе-12 не очень понравилось. Пока ещё и сам не понял, что.

Катер быстро перекинул его на «Петра». Прежде чем подняться на мостик, осмотрел повреждения… нет, скорей разрушения на юте.

Ангар после пожара, даже с учётом наведения порядка боцкомандой, выглядел безобразно. Но Терентьев с удивлением понял, что это его не особо задело. Двинув через шкафут, топая наверх, думал над этим, в итоге придя к выводу, что крейсером ему после перехода уже не доведётся командовать, как и вообще каким-либо кораблём (Саможенов и его трения с особистами — наглядным примером).

'В Камрани какое-то ещё время покукуем… Хоть убей, не помню, есть ли там какие-то ремонтные мощностя? Наверняка подтянутся заводчане. Но однозначно крейсер будет некоторое время торчать у причальной стенки, пока не восстановят прежнюю плавучесть.

Потом короткий перегон в Дальний и всё. Отморячил. «Люксы» ещё задержатся — прибудут представители и специалисты заводов-изготовителей по вооружению, системам РЭБ и прочей радионачинки. Будут осваивать, потрошить, естественно, что-то на предприятия отправят для копирования. А я на кой там буду нужен⁈ В общем, недолго я покомандовал… и сжиться с кораблём толком не успел… и своим уже не считаю… ещё и чуть не угробил'.

Вспомнил к месту строчки из доклада экспертной комиссии по применению «ТАРКов» проекта 1144: «…в случае боевых действий с серьёзным противником крейсер неизбежно получит повреждения, что потребует возращения в базу для ремонта. Не исключается и гибель корабля».

Накатила дурацкая рефлексия, которую погнал… погнал ебухами, матом и сплёвываниями. «До Камрани ещё дойти надо».

А ещё не понравилась эта спешка с Бе-12. После долбёжки ракетами по крейсеру, наскоками авиацией, отпускать такой несерьёзный самолёт, как тихоходная амфибия, со сверхсекретными данными показалось ненадёжным решением. Он-то думал, что документы уйдут уже из Камрани военным бортом с истребительным прикрытием.

За этими думами не заметил, как дошёл до «ходового».

На мостике был относительный порядок… после всего пережитого. Что не восстановили, так это остекление — не было на корабле столько запасного стекломатериала.

«Благо что тропики, а не севера́, а то бы постояли мы тут…»

То, что их взяли в охранение, ещё на значило, что самим можно халявить. Выслушал рапорты вахтенных по каждой БЧ. Посмотрел на креномер — после маленьких ночных проблем крен прибавил полтора-два градуса. Мелочи, если не заштормит.

Вызвал секретчиков, передал им шифры, коды. Естественно, особо выделили задачу по установлению контакта по дальсвязи. Подчеркнув, что если будут конкретно запрашивать его (командира корабля) — немедленно звать… спит ли, ест ли, в душе, гальюне ли, чёрт побери! Понимая, что требовать его может лишь главком. Это важно и… льстило, что ли?.. Горшков личность для него, как ни крути, почти легендарная.

На горизонте появились две цели. С «Минска» тут же предупредили, что это корабли снабжения.

Сходились долго, под острыми курсовыми углами.

На дистанции примерно 15 кабельтов суда-обеспечители резко повернули на сближение.

Довольно неуклюже вошли в ордер. Один, поманеврировав, пристроился к авианесущему крейсеру на траверс. Кинули канатную дорогу, подав шланги, и «Минск» присосался, осуществляя приём жидких грузов.

Второе судно «подкармливало» сторожевой корабль, правда, уже кильватерным способом.

Словно именно на это представление прилетел разведчик. «Орион», судя по всему.

Не было, не было — и вот нарисовался! Точка на экране локатора медленно и нагло приближалась.

На палубе «Минска» засуетились, подняли в вертикальном режиме дежурную пару «яков».