Страница 16 из 45
Предметом особой гордости жителей современного Натана являются два прекрасных памятника средневековой архитектуры — индуистский храм бога Кришны и буддийский храм Махаббдха. Первый поражает своим изяществом и пропорциональностью, второй необычен уже тем, что стены его сложены из тысяч терракотовых пластинок, на каждой из которых изображен Будда.
Лалитпур был основан в III в. до н. э., и единственное, что осталось от тех времен, — это огромные (о них мы уже говорили) поросшие дерном ступы, построенные, согласно преданию, по велению индийского императора Ашоки.
Ныне они, словно шлемоносные головы великанов, охраняют город с четырех сторон. Возле этих ступ играют непальские мальчишки, а на пологих склонах пасутся козы.
Старая часть Патана — сугубо неварская. Новая — постепенно застраивается современными зданиями.
В Патане живет более сорока тысяч человек. Он считается вторым по числу жителей после Катманду, в котором проживает около двухсот тысяч человек. От Катманду Патан отделен рекой Багмати. Принято считать, что Патан расположен всего в четырех километрах от Катманду. На самом деле города сливаются, во всяком случае их урбанизированные предместья. Поэтому можно сказать, что современный Патан начинается там, где кончается Катманду.
Из этих трех городов Бхадгаон самый «молодой». Он был основан в IX в., позднее Катманду более чем на полтораста лет. Второе название города — Бхактапур, что в переводе с санскрита означает «Город верующих». Почему жители дали ему такое название? Ведь непальцы глубоко религиозны и сейчас. В средние же века неверующих, очевидно, быть не могло. Так, может, в других городах Непала жили безбожники?! Конечно, нет! По-видимому, жители назвали так город, чтобы подчеркнуть свое предпочтение определенной религии, а именно индуизму. Словом бхакта называли не просто приверженца какой-либо религии, а адепта индуистских божеств, причем чаще всего Вишну (Нараяна). Так что непальцы той далекой эпохи в название города вложили смысл, который всем тогда был ясен: «Бхактапур» — «Город бхактов», то есть исповедующих индуизм. В городе более десяти храмов Нараяна, не говоря уже о тех, которые посвящены другим божествам индуистского пантеона.
И, очевидно, не случайно ревностные почитатели бога Вишну (Нараяна) построили свой город таким образом, что в плане он напоминает гигантскую морскую раковину (ведь она — один из атрибутов Вишну). Самый «неварский» город Непала оказывается и самым «индуистским».
В отличие от Патана, который сливается с Катманду, Бхадгаон (Бхактапур) расположен в некотором удалении от столицы. Он лежит примерно в одиннадцати километрах к востоку от Катманду.
Город виден издалека. Он кажется многоярусным, потому что стоит на холмах. Улицы террасами спускаются с холмов. Красные кирпичные дома с острыми крышами вызывают ощущение чего-то фантастического, непостижимого и торжественного.
При въезде в Бхадгаон нельзя не обратить внимание на большой пруд Сидхи покхари, в котором, по поверью, обитают две волшебные змеи. Не знаю, как насчет волшебных, но обычные змеи в Долине водятся. И встреча с ними не сулит ничего хорошего. Тем не менее их культ в Долине Катманду достаточно развит. «Змеиная» орнаменталистика широко используется в храмовых сооружениях, которых в Бхактапуре, как я уже говорила, довольно много. Во всей же Долине Катманду насчитывается примерно две тысячи четыреста культовых сооружений, многие из которых поистине бесценны. К таким сокровищам принадлежат и здания Дворцовой площади Бхактапура.
На ней кроме нескольких пагод и шикхар слева от въезда в главные ворота стоит дарбар (дворец) Бхадгаона, прозванный «пятидесятипятиоконным», и примыкающие к нему Золотые ворота. Все те же загнутые углы крыш, замысловатые фигуры божеств, резные подкосы под крышей дворца, ажурные деревянные окна, составившие ему славу и давшие название…
Конечно, все это надо видеть самому — описать невозможно. Недаром один западный исследователь сказал, что если бы в Непале не было ничего достойного внимания, а лишь одна Дворцовая площадь в Бхактапуре, то ради нее одной, чтобы только увидеть это чудо, стоит претерпеть все тяготы путешествия…
Но в Бхактапуре вас поражает не только Дворцовая площадь. Нельзя не восхищаться пятиярусной пагодой Ньятапола, удивительно пропорциональным сооружением с высокой лестницей, которую охраняют парные изваяния великанов, слонов, львов, грифонов и богов.
Невозможно пройти мимо вырезанного из дерева окна одного средневекового здания. Это филигранная работа. Словно сплетенное кружево, распущенный хвост павлина веером расходится от изящной выпуклой фигурки царь-птицы, помещенной в центре окна.
И Дворцовая площадь, и пагода Ньятапола, и «павлинье окно» — все это традиционные достопримечательности, которые обязательно показывают туристам. Но каждый находит здесь свое чудо, не обязательно входящее в список непременных туристических «объектов».
Я часто бывала в Бхактапуре, и всегда мне казалось, что я словно попадала в непальское средневековье: несмотря на всю типичность и похожесть на Катманду и Лалитпур, этот город удивительно своеобразен. Может быть, потому, что в нем нет ни новых районов, ни современных коттеджей, ни монументальных дворцов эпохи Рана. Весь он — как бы увеличенные во много раз уголки старого Катманду. Здесь мало улиц, по которым может проехать машина. Извилистые, они то резко поднимаются на холм, то круто опускаются вниз, то выходят на небольшие площади, где на циновках сушат зерна кукурузы, фасоль, перец… Часто улочки упираются в глухую стену, образуя тупик. Дворики неварских домов темные. Во многих из них стоят небольшие чайтьи[14], посвященные тому божеству, которому поклоняются обитатели данного дома.
Как выглядит неварский дом внутри, я впервые увидела именно в Бхактапуре, куда приехала вместе с группой студентов из Трибхуванского университета. После того как мы осмотрели музей и храмы Дворцовой площади, нам разрешили самим прогуляться по городу. Долго бродили мы вдвоем с Шерпой по извилистым улочкам Бхактапура и все никак не могли выбраться из их лабиринта к месту сбора нашей группы. Шерпа — это тхар («фамилия») студента. Он принадлежит к той народности северо-восточного Непала, которая прославилась своими ставшими теперь уже легендарными горовосходителями. Подобно маленькому Кирату, который настаивал, чтобы его называли только так, Шерпа просил обращаться к нему просто Шерпа. Но друзья-студенты, будучи людьми вежливыми, говорили ему Шерпа-джи. Эта маленькая частица «джи» — свидетельство уважительного отношения к собеседнику.
Шерпа-джи, хотя родился и вырос в глухой высокогорной деревушке, кажется настоящим горожанином. На нем всегда строгие европейские костюмы, и даже в самый знойный и влажный полдень его рубашка сверкает белизной, а воротничок наглухо застегнут. Он спокоен, изящно медлителен в движениях и корректен.
Блуждая по бесчисленным узеньким улочкам города, мы поняли, что местные жители ничем не могут помочь нам. Ведь те редкие старики, что сидели у порогов своих домов, как выяснилось, не говорили на языке непали, а мы с Шерпой не умели объясниться по-неварски.
Вообще-то многие жители Непала знают по меньшей мере два языка — родной и непали, который в этой этнически пестрой стране, став государственным, является средством межнационального общения.
Но выяснилось, что в Бхактапуре, четвертом по величине городе Непала, расположенном менее чем в полутора десятках километров от столицы, есть кварталы, где время словно остановилось, а люди все еще живут в эпохе Бхупатиндры Маллы, того правителя Бхактапура, который в XVIII в. приказал соорудить себе памятник, лицом обращенный к дарбару с пятьюдесятью пятью окнами. Здесь, в старых кварталах города, невары живут в замкнутом мире, погруженные в свои хозяйственные заботы, живут неторопливой, размеренной жизнью.
14
Чайтья — зд. культовое сооружение конической формы.