Хозяйка замка

Черт… Лиззи всегда смеется над тем, как я не умею прятать эмоции. Обычно, когда мне неловко, я краснею и невольно опускаю глаза в пол. Вот и сейчас, пряча дневник, я выдала себя с потрохами. Теперь Джон подумает обо мне бог весть что.

— Нет, я просто читала, — более-менее честно ответила я.

— Хорошо, — улыбнулся Джон, — я зашел спросить, не против ли вы компании за сегодняшним ужином? Я пригласил Генри и его жену Мэри.

— Это прекрасно! — искренне обрадовалась я.

Джон тоже выглядел довольным. Даже больше. Когда я предложила ему свою помощь в готовке, и мы направились в кухню, он непрозрачно намекнул, что вечером нас всех ждет объявление касательно замка. Меня тотчас кольнула совесть. Дневник заинтересовал бы Джона. И я непременно покажу его. Обязательно! Но потом…

Как повар Джон был просто ужасен. И если вы знакомы с хваленой «Британской кухней», то вы обязательно меня поймете. Всё, что готовил Джон, жареное на масле с приправами. Всё с хрустящей румяной корочкой и жирными очень вкусными подливками. Одним словом, это всё — большая куча холестерина. Но, боги, как же всё это вкусно! И, боюсь, если меня продолжат звать на ужины, то к весне, когда я закончу реставрацию, меня просто не смогут вытолкнуть из Кеннет Кастл по габаритам! Я застряну в дверном проеме, как небезызвестный Винни-Пух!

Сегодня Джон решил удивить гостей шотландским пирогом, зажаренным кроликом, запеченным картофелем с подливой и тирамису на десерт. Хорошо хоть тирамису было из магазина, иначе таланты Джона покорили бы меня окончательно. Моей же помощью был салатик из овощей и тунца. Именно «салатик». Очень легкий. По рецепту Лиззи-ярой фанатки здоровой пищи. И то, что я выпила бокал вина, пока мы готовили.

— Скажите, кто учил вас готовить? — спросила я, с интересом наблюдая, как быстро и даже профессионально Джон шинкует ножом овощи.

— Я учился этому во Франции. Один из моих друзей владеет своей сетью ресторанов. Он и его ребята охотно давали уроки. Хотя, как видите, я не перенял французские традиции и добавил в кухню британский акцент, — улыбнулся Джон, подливая масла на сковородку.

Масло весело шипело, а мы с Джоном продолжали болтать обо всём на свете, пока не пришло время встречать гостей.

Генри с женой приехали точно вовремя, с настоящей английской пунктуальностью. Я была рада видеть их. Особенно старика Генри. Что же до Мэри, то в самом начале мне показалась, будто она в замке чувствует себя неуютно. Но скоро это впечатление прошло. А, может, я всё себе придумала?

Ужин был накрыт всё в той же кухне, благо длинный дубовый стол мог вместить два десятка человек, а не только нас четверых. Джон зажег свечи и растопил старинный камин, поэтому здесь стало уютно и даже немножко волшебно.

Разговор шел легко, и вечер был вполне приятным, хотя краем глаза я видела, что Джон словно ждет чего-то. Как ребенок, ожидающий подарка или похвалы, он вертелся, как на иголках. Наконец, ровно после тирамису, Джон торжественно заявил, что у него для нас есть важное объявление.

Генри слегка нахмурил брови, а Мэри, напротив, отвела взгляд. Казалось, старые друзья понимают, к чему клонит Джон. Поэтому лишь для меня было сюрпризом, когда Джон достал огромный плакат и, развернув его, провозгласил:

— Ну как вам?!!

На плакате был изображен Кеннет Кастл, что не было удивительно. Боюсь, иных плакатов Джон не собирался приносить в замок. Небо за Кеннет Кастл сверкало фейерверками, а на переднем плане были нарисованы фигуры рыцарей и дам в средневековых платьях. Надпись на плакате гласила:

«Огненное Рождество в Кеннет Кастл!»

Двадцатого — двадцать пятого декабря.

Чуть ниже перечислялась программа мероприятий:

— Рыцарский турнир

— Средневековые рождественские гулянья

— Световое шоу(каждый вечер)

— Фейерверки — двадцать четвертого-двадцать пятого декабря.

Джон застыл в ожидании наших ответов на свой вопрос. Я хотела было сказать, что это здорово, но почему-то слова не произносились. Остальные тоже молчали. Мэри увлеченно рассматривала какую-то точку на полу, Генри же прочистил горло и сказал:

— И как сильно ты теперь влез в долги?

Джон побелел, словно мел, откинул в сторону плакат и, вернувшись на свое место за столом, заявил:

— Это неважно. Рождественский фестиваль окупит затраты.

— При условии, что на фестиваль хоть кто-то приедет.

— Почему нет? Рождество — сказочное время — время прогулок и развлечений.

— Рождество — семейный праздник, Джон, — возразил Генри, — а фестивали всегда несут больше затрат, чем прибыли. И ты это прекрасно знаешь.

— Фестиваль привлечет внимание к замку, — горячо возразил Джон.

— Если ты не спалишь замок своим огненным шоу.

Джон буквально посерел. В его глазах сверкали молнии, и я почти не узнала его голоса, когда он ответил:

— Лучше спалить замок к чертям, чем отдать его Прату.

Генри хотел что-то возразить, но тут Мэри вскочила с места:

— Сегодня чудесный вечер! — чересчур громко сказала она. — Прогуляемся до маяка? Анна, вы ведь еще не были на маяке⁈

Все взгляды вдруг оказались переведены на меня. На миг я застыла, но на самом деле ответ был один. Я быстро кивнула и сказала:

— Нет, не была!

Дело было решено. Мы направлялись на маяк.

Глава 8

Удивительно, что за всёвремя пребывания в Кеннет Кастл, я еще ни разу не прогулялась по берегу моря. А ведь это настоящее наслаждение: идти, вдыхая соленый морской воздух. Слушать шум волны, разбивающейся о прибрежные камни, и крики чаек… Впрочем, волны были редкими, а чайки улетели. Но море дышало рядов, ворочалось и, казалось, разглядывало нас.

Мы шли по береговой линии, ведомые лишь золотым лучом маяка впереди нас. Мужчины впереди, всё еще споря о затее Джона. Мы с Мэри — чуть поодаль.

В воздухе веяло прохладой. Ноябрь кончался. Приближалась настоящая зима.

— Мы с Генри гуляли этой тропой, когда еще были совсем детьми, — поделилась Мэри, — потом, уже в молодости, Генри водил меня сюда на свидания. Длинными звездными ночами, такими как эта, — продолжила она, загадочно улыбнувшись.

— Вы были знакомы с самого детства? — удивилась я.

— Почти так. Только с небольшими перерывали. Я родилась и выросла в этих местах. Потом родители мои решились на переезд в Лондон: хотели попытать удачу. Та не улыбнулась им. Отец, работавший в местной газете, так и не смог найти себя в большом городе. Мы вернулись. К тому времени я уже стала такой «столичной штучкой», — Мэри снова улыбнулась, — и тут снова появился Генри. Его семья владела «Старым замком» уже не одно поколение. Для местных девчонок он был самым завидным женихом. Для меня — деревенщиной, отчего-то заявившей, что он женится на мне. Я тогда злилась ужасно. Хотела уехать обратно в Лондон. Мне было шестнадцать лет, и я уже планировала сбежать из дома.

— Что вам помешало?

— Генри, конечно же. Да, он был и остается деревенщиной. Но, вместе с тем, он самый лучший человек из всех, кого я знаю, –тепло улыбнулась Мэри.

— И вы остались из-за него?

— Да. Ну, и еще немного от того, что у меня не было денег на билет до Лондона.

Мы обе рассмеялись. Я снова посмотрела на мужчин, идущих впереди нас. Споры затихли. Надеюсь, Джон и Генри пришли к согласию.

Мэри поймала мой взгляд.

— Бог не дал нам с Генри детей, — сказала она, — поэтому Джон нам, как родной. Его родители погибли много лет назад, а дед был лучшим другом Генри. Поэтому, надеюсь, вы поймете сегодняшний вечер.

И я понимала. Но лишь отчасти. Обеспокоенность Генри судьбой Джона была мне ясна, но, вместе с тем, отчего Джону тратить средства на замок, ему даже не принадлежащий? Если только…

— «Джон. Кто?» — пронесся у меня в голове голос Лиззи.

Я так и не спросила фамилии…

«Джонов в роду было много меньше, чем Сэлвигов», — всплыли слова самого Джона при нашем знакомстве.

«Лорд Сэлвиг Дж. Кеннет» — так были подписаны наши договора.