Страница 39 из 66
Нежная, буйная, такая разная и… родная.
- Юля, котенок мой ершистый, скажи уже что-нибудь, - пшепчу
Пульс сбивается, сердце долбит, будто пробежал кросс. Хваленая выдержка, которая мне всегда помогала, дает сбой от предвкушения или от ожидания провала. С ней всегда так, не знаешь какой шаг и к чему приведет. Чувствую себя сумасшедшим, но мне это нравится.
- С чего ты взял, что я против? - фраз, способных свести с ума мало. Юля произносит одну из них.
Радуйтесь недруги, теперь я самый счастливый сумасшедший!
Глава 30
Александр.
За ворота выношу Юлю на руках. Моя, она такая моя. Вот теперь это точно и однозначно “да”. Без недомолвок, недоговоренностей, без ее активных тараканов в голове.
Единственное о чем думаю, как бы не навернуться - смотреть под ноги нет возможности.
Юля обхватывает меня за шею, поглаживает, сводя меня с ума своими руками.
А нам еще ехать…
- Саша, - улыбаюсь. В голове туман, даже не сразу понимаю, что это не Юля меня зовет. - Саш…
Торможу не дойдя до машины пары метров. Оборачиваюсь и тут же жалею об этом.
Карина.
Юля тоже видит, дергается и приходится поставить ее на ноги. Только далеко отпускать от себя ее не собираюсь. Прижимаю к себе.
- Привет, - тихо говорит Карина, подходя ближе и опуская глаза на мою руку, которой я обнимаю Юлю.
- Привет, Карина, - меньше всего мне сейчас хочется выяснять отношения с бывшей.
Смотрю на Юлю. Она стоит, прижимаясь ко мне и переводит взгляд с меня на Карину и обратно, и явно удивлена.
Почему я сейчас трачу время на что и кого угодно, кроме Юли?
- Карина, ты хотела что-то? Прости, мы просто спешим, - это грубо? Наверное. Но меня сейчас это мало волнует.
Бывшая удивлена и недовольна:
- У тебя найдется для меня пары минут? - скорее утверждение, чем вопрос. В этом вся она.
- Нет, не найдется, - качаю головой.
Мягко разворачиваю Юлю, увожу ее в машину, усаживаю на переднее пассажирское и занимаю водительское место.
Нам больше нечего здесь делать.
- Спрашивай, - завожу мотор, обращаясь к Юле. Вижу в ее глазах прыгающие знаки вопроса и это не то, что хочу видеть в ее взгляде.
Как же ты не вовремя, Карина!
- Можно? - Юля кивает.
Я не понимаю, что она хочет, но киваю, а она…
Скидывает туфли, разворачивается ко мне и подгибает ноги под себя на сиденье. Ну вот кто еще будет так делать? Не красуется же, просто делает так, как ей удобно.
- Она твоя девушка, да?
Совсем не то, о чем я хочу с ней сегодня говорить. Тяжело выдыхаю:
- Бывшая девушка. Да, мы с ней встречались несколько лет и расстались незадолго до того, как приехал сюда.
- Как ее вообще можно было бросить? - всплескивает руками Юля, в шоке. - Она же… она…
Ангел. Да. Я знаю, какое впечатление производит Карина. Так же, как и Арина. Такой была и наша мама. Миловидные, аккуратные черты лица, сумасшедше красивые. Вот только ангельская внешность, еще не значит, что душа ангельская. Из троих только наша с Ариной мама была такая - Ангел и внешне, и внутри. Я в свое время повелся на схожую внешность у Карины и ошибся.
- Хочешь скажу, почему я выбрал тебя? - на секунду отрываюсь от дороги, кинув взгляд на притихшую девушку. Беру ее руку и целую пальчики. Каждый, по очереди, кайфуя от ее мягкой кожи. И ей нравится, пальцы на секунду дергаются, а потом краем глаза вижу, как на ее лице появляется легкая, смущенная, слегка удивленная улыбка, которую она тут же пытается спрятать. Я кайфую от ее эмоций. - Ты безумно красивая, но не пользуешься своей внешностью. Ты интересная и яркая, но не пытаешься нравится всем вокруг. Искренняя в своих эмоциях - если злишься, то до крика, если радуешься, то до счастливого визга. А еще я знаю, что если пустишь меня в свое сердечко, то места там больше никому, кроме меня, не будет.
Оставшуюся часть пути мы молчим. Юля склонив голову набок рассматривает меня, не сводя глаз. Хмурится, вздыхает, приоткрывала рот и пробегая по губам кончиком языка, прикусывает нижнюю губу, а я сжимаю оплетку руля до хруста и призывая всю свою выдержку, чтобы не остановиться и не залюбить ее здесь и сейчас.
Нельзя так смотреть на мужчину, особенно когда он за рулем. До конца пути я выдержу, но ей придется за это поплатиться.
Сорвать одежду и взять ее быстро до громких стонов, всхлипов, вскриков… Может быть, через несколько лет, когда мы будем ехать к отцу за нашими детьми, я остановлю машину где-нибудь по-дороге, в лесочке, и осуществлю эту задумку и точно знаю, Юля будет совсем не против.
Сегодня же все делаю тягуче-медленно. Расстегивая молнию на платье, глажу бархатную кожу вдоль позвоночника и смотрю, как разбегаются табуны мурашек по ее великолепному телу. Глажу шею и плечи, оставляя россыпь мелких поцелуев, одними губами прихватываю трепещущую артерию, ловя Юлин первый стон.
Сегодня я изучаю ее сантиметр за сантиметром. Нахмуренный носик, скулы, приоткрытые припухшие губы, снова шея и грудь. Юля прогибается в спине, подставляя бледно розовые соски под мой алчно жаждущий рот. Накрываю упругие холмики руками и сжимаю их вместе. Обвожу по кругу ареолы сосков и снова тянусь к искусаным губам.
- Моя сладкая девочка…
Юля плавится в моих руках, извивается. Ее тело натянуто, как струна и дрожит, словно в лихорадке. Прогибается, стонет, цепляясь за плечи. Сажусь между ее разведенных ног, раздвигаю влажные складочки, выписывая круги вокруг сочащегося клитора.
- Саша… пожалуйста.
Изгибается, подаваясь бедрами вперед и сладко надрывно стонет, когда я погружаюсь в нее. С этого момента мы оба больше не принадлежим себе.
Глава 31
Юля.
- Я знаю, что ты не спишь, - уже знакомые губы прихватывает мочку уха, а горячая мужская рука скользит по моему бедру.
А я… я сильнее втягиваю голову в плечи, надеясь, что так стану незаметнее.
Я переспала со своим начальником. Хотя сейчас даже язык не поворачивается его назвать шефом или боссом. Он же Саша, просто Саша… Мой Саша?!
После всего случившегося, если все хорошо обдумать, включить логику и выстроить причинно-следственные, то… аааа… какая тут может быть логика и причинно-следственные? Кто-то от нервов грызет ногти, кто-то заламывает руки или кусает губы, а у меня в голове происходит взрыв и мозг начинает работать в авральном режиме, выдавая какой-то бред, который заставляет кипеть.
Хочется накрыться одеялом с головой, но тогда Саша точно поймет, что я не сплю. (По тому, как я вжала голову в плечи и зажмурилась, ну вот совсем не понятно, что я не сплю, ага).
Чувствую легкое шевеление пледа, под которым лежу и тут же обжигающе жаркий поцелуй между лопаток, прикосновение колючего от утренней щетины подбородка - будто трется об меня.
Не будто, а так и есть. Поцелуй. Поглаживание носом, подбородком и снова поцелуй. Руки уже путешествуют по всему телу, выписывая узоры на животе, груди, бедрах.
Не смотря на то, что и я и Саша, лежащий у меня за спиной, абсолютно голые, в его действиях нет ничего пошлого или соблазняющего, он просто будто не может не прикасаться, будто для него жизненно важно чувствовать меня в своих руках и он все для этого делает - гладит, сжимает, притягивает ближе, целует. А я плавлюсь и таю, еще никто и никогда не относился ко мне с такой нежностью и трепетом. Еще никто и никогда не давал мне столько.
Еще несколько таких поцелуев и прикосновений, и смущение… нет, не испаряется, просто отходит на второй план, уступая место другому - желанию дарить такую же нежность в ответ. Словно зуд - когда не можешь совладать с собой, хочешь сделать ЕМУ так же хорошо, как и мне сейчас. Чтобы чувствовал тоже, что и я, чтобы так же плавился и таял.
Получать нежность безумно приятно, но самой дарить эту нежность, это что-то из разряда космического, нереального блаженства.
Когда нежно пробегаешь пальцами по подбородку, ощущая покалыванья щетины, лохматишь волосы, запуская в них руки, вырисовываешь на его теле рельефы мышц, легко, почти невесомо прикасаясь губами к его губам, подбородку, целуешь мужскую шею, ключицы, грудь и жмешься ближе к сильному телу.