Тоже люди

Наконец они добрались до люка с выдавленной надписью «Осторожно! Надеть защитные маски!». Сэр Рич открыл дверь, и из нее пахнуло застоявшейся вонью и духотой: вентиляция тут отродясь работала очень плохо.

Вошли. Сэр Рич окинул взглядом защиту емкостей с ресурсами и кожух распределительной системы. Потом ладонью стер слой пыли с малого монитора, показывающего состояние систем двигателей, в том числе и счетчик количественной наполненности, и на секунду окаменел: энергии, судя по данным, осталось самая малость аварийного запаса – минут на сорок движения, не более того.

– Что за чертовщина? – Сэр Рич приблизил лицо к монитору. – Сломался, что ли? На терминале только что показывало норму.

Он вскрыл панель контрольного блока и набрал код опознавания. Данные мигнули, появились дополнительная информация, содержащая расчет времени при постоянной работе двигателей в заданном режиме: сорок шесть минут одиннадцать секунд.

Тут капитан совсем «позеленел»:

– Что за дьявольские шутки? Бунт на корабле?

Вдруг сзади кто-то приглушенно чихнул. Рич и охранник разом обернулись. В проеме открытой двери мелькнула спина в темной куртке.

– Стой! – заорал сэр Рич. – Стой, диверсант! Стреляю!

Убегающий человек на долю секунды показался в «трубе» коридора. Еще мгновение и он бы скрылся за углом. Раздалась бластерная очередь.

Беглец всплеснул руками и, коротко вскрикнув, упал на повороте коридора с продырявленной шеей и спиной. Когда сэр Рич подбежал к нему, тот был уже мертв.

Сэр Рич оглянулся. Солдат стоял на месте и спокойно дозаряжал бластер.

– Неужели нельзя было только ранить? – недовольно прорычал Рич.

– Как получилось, так получилось, – ответил солдат.

Сэр Рич наклонился над мертвецом: это был младший техник, новый член экипажа, принятый на судно всего четыре месяца назад на последней стоянке. Он еще не успел прочно войти в команду и пока обретался на незавидных птичьих правах новичка. По жизни всегда хмурый и не особо общительный, к тому же обладатель не самой приятной наружности и потому частенько вызывавший смешки и издевки старых членов экипажа относительно его отношений с женским полом, парень точно не являлся самым счастливым человеком на корабле. Однако это обстоятельство вряд ли могло служить причиной таких странных «вредительских» действий, как намеренное «обескровливание» корабля. За его действиями стоял кто-то, кому подобная «беда» была однозначно на руку, и это сэр Рич прекрасно понимал.

Все члены сильно поредевшего экипажа по требованию капитана были срочно собраны в рубке. Все, кроме наемников. Пленного земляшку тоже привели, и он с интересом созерцал собрание. Здесь были кроме капитана Рича и Кошечки старший техник, стрелок, изнывающий от безделья по причине неисправности атомного орудия, и четверо солдат, причисленных к команде.

Рич начал без предисловий:

– Кто еще не в курсе, почему мы здесь так срочно собрались, сейчас все поймет. Пять минут назад был застрелен младший техник. Я застал его при попытке скрыться с места преступления: он зачем-то «слил» в пустоту почти все корабельные ресурсы. Совершенно очевидно, что это действия он совершил по чьему-то злостному наущению, то есть его попросту кто-то подкупил или заставил каким-то иным способом.

– А может быть это наемники? – выразил подозрение один из солдат.

– Исключено, – покачал головой Рич. – Им это вообще ни к чему.

Он еще раз окинул взглядом всех присутствующих:

– Как бы то ни было, а у нас теперь нет другого выхода, кроме как садится на Джорджию в надежде, что там мы сможем получить недостающее.

– Джорджия! – вдруг вспомнил он. – Кошка, Джорджия – это твоя родная планета?

– Да. – Кошечка почувствовала, что ее план на грани раскрытия, и голос ее дрогнул.

– Значит, это ты решила сбежать домой? Может быть, ты еще и кораблем моим хочешь завладеть, пользуясь неисправностью щита и орудий? Неужели этого недоумка подкупила ты? – Капитан Рич уставился на нее гневно-прожигающим взглядом.

Заметно побледневшая Кошечка, из последних сил стараясь не показывать вида, что ее план раскрыт, проговорила срывающимся голосом:

– Нет. Как ты мог такое про меня подумать! Это конечно же не я.

– Конечно же это не она, – громкий и убийственно спокойный голос перекрыл ее лепет.

Все, как один, уставились на пленного, который, воспользовавшись всеобщим удивленным замешательством, поудобнее уселся в штурманском кресле и, с явным вызовом выдержав эффектную паузу, продолжил:

– Мне сейчас стоило бы промолчать. Тем более что капитан уже непререкаемо «вычислил» мнимую виновницу, и, в общем то, никто бы до последнего не догадался о том, что презренный чужак, которого все тут однозначно считают слабаком и размазней, задумал, и, главное, смог привести в исполнение подобное действие. Однако я считаю, что скрываться за слабой женской спиной просто неприлично. К тому же я уже окончательно осознал, что ваши обещания – обман, и жить мне осталось по любому совсем недолго, скорее всего, только до ближайшего причала. Да, сэр, это я направил техника в энергетический отсек с совершенно определенной целью. Маленькая месть, господин капитан…

Признание было так неожиданно, что все замерли, и только сэр Рич, снедаемый страшной яростью, прорычал:

– Но как ты его уговорил?

– Гипнозом. Это же очевидно даже для непосвященных. – Пленный произнес это таким спокойным тоном, ухмыльнулся и даже слегка прищурил глаза, «устало» откидываясь в кресле, что Кошечка мгновенно осознала: он готов умереть прямо сейчас, он даже ждет немедленной расправы.

В наступившей после заявления тишине стало слышно, как в единодушном порыве были сняты с предохранителей пистолеты и бластеры.

– Просто пристрелить мало, – вдруг сказал сэр Рич. – Мы казним его позже, когда у нас будет достаточно времени и фантазии, чтобы эта скотина напоследок со всей отчетливостью осознала, кто здесь истинный хозяин. Он ведь сейчас просто провоцирует нас, хочет легко отделаться.

– Верно! – крикнул техник, а стрелок тут же добавил: – Этот гад должен умирать медленно и мучительно!

Один из стражников «вытряхнул» землянина из кресла, схватил за грудки, ловко съездил «под дых» и толкнул в сторону двери. Тут уж каждый посчитал своим долгом мимоходом «воздать по заслугам» пленному. Кошечка было хотела скрыться за спинами других, но заметила колючий взгляд Рича.

– А что же ты? Неужели щадишь эту коварную сволочь?

– Твои подчиненные меня оттеснили, – тут же нашлась она.

– Разойтись, – властно приказал сэр Рич.

Люди тут же отпрянули, оставив землянина стоять посреди рубки на коленях.

Кошечка подошла к нему вплотную и на секунду замерла в нерешительности. Тот даже мельком не глянул на нее, только покорно и даже как-то приглашающее склонил голову еще ниже, вытирая ладонью кровь с разбитой губы.

– Ну, что же ты? – спросил Рич. – Теперь тебе никто не мешает. Или ты ему все-таки сочувствуешь?

Кошечка взглянула на Рича почти в бешенстве. Менее всего сейчас она хотела быть уличенной в слабодушии:

– Я сочувствую?

И она резко ударила пленного ногой в остром модельном сапожке с такой силой, что тот упал и скорчился на полу, издав еле слышный стон сквозь сжатые зубы. Потом приняла красивую позу, размахнулась и ударила еще, уже с каким-то истеричным ожесточением. Раньше ей почему-то казалось, что он почти не чувствует боли или относится к ней с презрительным равнодушием, и поэтому все происходящее мнилось почти что постановочным фарсом. Но теперь она вдруг заметила, как с каждым ее ударом вздрагивает и сжимается его тело, и осознала, что причиняет ему нешуточные физические страдания. И тогда душа ее опять наполнилась непрошенной жалостью, и она отступила в сторону. Но этого уже никто не заметил. Все (тут даже Рич не удержался) набросились на пленного, и стали избивать, выплескивая нерастраченную энергию, накопившееся раздражение и подспудную обиду на весь свет.