Страница 4 из 16
Новое дело
— Рассказывайте, что произошло, — собравшись попросил я.
— Мой супруг служит в личной дружине князя Потемкина. И служит там давно верой и правдой. У него есть награды от семьи, благодарственные письма. Илья пользуется… — она осеклась и закусила губу, чтобы потом продолжить, — пользовался доверием самого князя Николая Алексеевича.
— И что же произошло?
— Произошло, — вздохнула женщина и промокнула глаза батистовым платком. — Несколько дней назад Илья сопровождал Софью, дочь Николая Алексеевича Потемкина на прогулке неподалеку от загородного особняка. В тот день, они отошли далеко от дома. Такое происходило довольно часто. Девочка любит природу и уединение. И очень хорошо относится к Илье.
— Неужели? — я постарался скрыть удивление.
Упоминание о хорошем отношении меня насторожило. Семья Потемкина славилась строгим соблюдением законов и правил. И я полагал, что слуг они не особо баловали добрым словом.
— Девочка очень воспитанная, вежливая и чуткая. Просто ангел. Мой супруг всегда отзывался о ней с теплом и уважением. В тот день на них напали лихие люди в масках. Моего мужа оглушили одновременным ударом с нескольких сторон, а когда он пришел в себя, на дорожке осталась только кровь и рюкзак, с которым Софья отправилась на прогулку. Илья вернулся домой и доложил обо всем. Он был серьезно ранен и с ни работал лекарь семьи. А на следующий день его задержали жандармы. И отправили Илью моего в острог. Вот и вся история.
Я прикрыл глаза и представил всю историю в картинках. И картинки эти не были веселыми.
— Ну что, Павел Филиппович? Вы мне поможете? Никто не согласился взяться за это дело. Деньги у меня есть. Мы с Ильей копили на квартиру побольше, чтобы была детская. И я готова отдать все, что у меня есть.
- Вы уверены в его невиновности, — произнес я скорее для самого себя.
- Илья достойный человек. Он воин и не обидел бы ребенка ни за какие посулы или угрозы. Костьми бы лег за вверенную ему девочку. Поверьте, Павел Филиппович. Если бы я хоть секунду колебалась, то не стала бы заступаться за мужа. Мы не лиходеи. Помогите восстановить справедливость, мастер Чехов.
Она с надеждой посмотрела на меня, и я вздохнул:
— Обещать не могу. Но попытаюсь, — честно ответил я. — Сколько дней прошло с момента его задержания?
— Вчера забрали, — сообщила женщина. — Я приходила вчера к вам, но не застала дома. Прошу, не откажите. На вас одна надежда.
Я кивнул:
— Идите, пишите заявление у секретаря. И я постараюсь вам помочь.
На лице гостьи проступила робкая, едва заметная улыбка. А в погасших глазах блеснула надежда:
— Благодарю, Павел Филиппович, — заламывая руки, начала она. — Большое вам спасибо. Я вам отплачу…
— Оставьте, — я качнул головой. — Если ваш супруг не виновен, то он не должен страдать в остроге за чужие грехи.
Женщина встала с кресла, поправила подол юбки и выпрямила спину. Она сразу же показалась выше и чуточку моложе. Словно только что стряхнула с себя лет пять.
— О вас говорят хорошие слова, мастер Чехов. Уверяют, что каждого человека вы считаете ценным. И я буду молиться Искупителю за вас.
Лиза вышла из кабинета. Я же откинулся на спинку кресла и задумался.
Князь Потемкин был из старой Романовской аристократии. Значит, скорее всего, имел разрешение на собственную дружину. При найме в которую, боец давал клятву крови. Не навредить членам семьи, которую охранял, и быть готовым сражаться за семью до конца. Перед наймом в дружину, воины проходили строгий отбор, долгую подготовку, как боевую, так и психологическую. И по сути, после подписания договора и клятвы становились преданными семье и готовыми драться за нее до последнего вздоха. А здесь дружинник убил члена княжеской семьи, которую охранял. Хотя после Смуты такое случалось. Хоть и редко. Любая подготовка всегда может дать сбой.
Я вынул из кармана телефон, и принялся искать в списке контактов номер Беловой. Нажал на вызов.
Алиса взяла трубку почти сразу:
— Привет, Павел Филиппович. Что случилось?
— Разве я звоню тебе, только когда что-то случилось? — спросил я, стараясь добавить в голос немного растерянности. — Просто хотел узнать, как дела.
— Как могут быть дела у сотрудника жандармерии? — вопросом на вопрос ответила собеседница. — Работаем с улыбкой на лице и песней в сердце. У Иванова подозреваемого в остроге зарезали. Перевертыша, который женщин убивал. Вот у начальника настроение и плохое.
— Почему? Он испытывает приступ жалости к душегубу?
— Потому что часть эпизодов теперь доказать скорее всего не получится, — ответила Белова. — Добронравов страдал забывчивостью, а платья, найденные при обыске, дают прямые доказательства только двух убийств. Ну да, есть разрез и кровь на ткани. Но вот был ли нанесенный удар смертельным, по платью определить нельзя. Что и сказала экспертиза. Происхождение других вещей невозможно установить. Кольца, чулки, ремешки от сумочек — непонятно кому принадлежали эти вещи. Какие-то из них вполне могли быть сувенирами отца Антона, которые тот забирал у избитых актрис. Остальных тел нет, как и показаний Добронравова. А два трупа на серию не тянут. А значит, ловец серийного душегуба медаль не получит. И звание тоже.
— А Райская? — уточнил я.
— Пока молчит. Говорит, что знает только про убийство Дианы. Оно произошло, когда она общалась с отцом, и Добронравов ей все рассказал. А учитывая, что Райская прямо в преступлениях участия не принимала…
— Теперь понятно, почему жандармы обыскивают болота у старой мануфактуры, — протянул я.
— А ты откуда знаешь? — хитро уточнила Алиса.
— Да так, слух один слышал, — не вдаваясь в подробности, ответил я. — Ты сегодня тоже ныряешь у старой мануфактуры?
— Слава Искупителю, сегодня я на дежурстве и должна быть в отделе, — ответила собеседница. — А вот остальным повезло меньше. Особенно на водолазных работах ценятся люди с водной стихией. И воздушники. Хотя, ты тоже бы сгодится. Просто приказал бы, и мертвые вышли на берег.
— Боюсь, часть мертвых не дошли без серьезной подпитки, — возразил я. — Слишком уж долго они хранятся в тех болотах. А тратить силы на миньонов ради Иванова я бы не стал. Не в тех мы с ним отношениях.