Принц мафии

― Я хочу домой. Мне нужно домой. Не стоило мне оставлять Деклана.

― Ты думаешь, это путь домой? ― он сводит брови над ледяными голубыми глазами.

― Что? Ты считаешь, я собиралась прыгнуть? ― холодный дождь хлещет меня по спине с нарастающей силой.

― А разве нет?

Я не отвечаю ему, потому что мне нравится страх, который вижу в его глазах. Впервые он проявил что-то другое, кроме неприязни или отвращения.

― Из-за тебя, Джек? ― иду к двери. ― Это вряд ли, ― он не двигается, когда я прохожу мимо него. Меня трясет от того, как близко мы оказываемся на краткий миг.

Двери закрываются за мной, и я обхватываю себя руками, ожидая, что будет дальше. Он сказал, что я буду умолять. Это то, чего я никогда не сделаю. Что бы ни случилось, я никогда, никогда не буду умолять Джека О'Ригана.

Его надменность по отношению ко мне заставляет мою ненависть к нему взлететь до новых высот, о которых я даже не подозревала.

― Ты либо отпустишь меня, либо покончишь с этим, ― мое сердце колотится где-то в горле.

― Ты собираешься устроить мне еще один стриптиз? ― спрашивает Джек.

Я не отвечаю, и он наклоняет голову набок, словно что-то обдумывая.

Он поднимает руки, расстегивает свое пальто, и я сглатываю, когда он снимает его и бросает на кровать. Джек придвигается ближе, и я делаю шаг назад.

― Я просто хочу домой, ― говорю я, держа голову высоко поднятой.

― То место, из которого я тебя забрал? ― отвращение в его словах звучит громко и явственно.

Я опускаю руки и отвечаю ему его же монетой.

― Может, у тебя куча денег и шикарных вещей, но держу пари, нет никого, кто бы любил тебя искренне. Ты лишь средство для достижения цели. Решение проблем, ― его глаза опасно сверкают, но я игнорирую предупреждение. ― Совсем как для меня. Так что да, я хочу вернуться домой, в то место.

Предупреждение в его взгляде тает, когда Джек расстегивает на себе рубашку.

Внизу живота нарастает жар, и я заталкиваю его обратно, поглубже.

― Я не заметил особой любви в глазах твоей матери, ― его жестокая усмешка вызывает у меня желание наброситься на него.

― Мои отношения с матерью тебя не касаются.

Его рука взмывает вверх, будто змея, и оборачивается вокруг моей шеи. Страх поднимается глубоко внутри меня и бьет по легким, лишая кислорода.

― Все, что тебя касается, теперь мое дело, ― он подталкивает меня назад, пока я не упираюсь спиной в двойные двери. Джек возвышается надо мной, и, когда он наклоняется ближе, я не могу выдержать его пристального взгляда. ― Поняла? ― его злость вынуждает меня кивнуть. Он сильнее сжимает пальцами мою шею. Я вновь поднимаю на него глаза. От него исходят волны холода, и я боюсь того, что он сожмет ладонь еще сильнее.

― Скажи это, ― он гладит большим пальцем мою шею.

― Я поняла, ― слова выходят хрипло, и он ослабляет свою хватку на мне, но не отодвигается.

Горло жжет, мне хочется плакать, но это последнее, что я сделаю. Я никогда не покажу ему свою слабость, потому что, как только это произойдет, он проглотит меня без остатка. Или как в той сказке про принцессу и великана, ― выжмет из меня жизнь.

Его глаза блуждают по моему лицу. Лед в них, кажется, тает, но не исчезает полностью. Его ноздри раздуваются, как будто он учуял что-то неприятное, и желудок у меня сжимается, когда Джек наклоняется ближе.

Его губы касаются моих. Это невесомое прикосновение лишает меня последнего глотка воздуха, который был у меня в запасе. Его рука на моей шее еще больше расслабляется, в то время как он углубляет поцелуй. Я не отвечаю, когда его теплые губы захватывают мой рот. Крепко сжимаю ноги, когда нервы и все органы чувств в моем теле включаются на полную мощность.

Он прерывает поцелуй, и я рада, что он это сделал, потому что находилась на грани того, чтобы ответить ему. Резко вдыхаю, замечая ненависть, с которой Джек смотрит на меня. Он отпускает мою шею, но вопреки моим ожиданиям не отстраняется. Я жду, что он отвернется и оставит меня, растерянную и жаждущую его. Его взгляд скользит по моим губам, и мой язык предательски облизывает их.

― Ты можешь сдерживаться, сколько угодно, ― Джек хватает меня за подбородок, заставляя посмотреть на него. ― Я знаю, что ты хочешь меня.

У меня готова для него лучшая «да пошел ты» ухмылка, которую я только могу изобразить, не вымолвив ни слова. Это срабатывает, но не всегда в мою пользу. Я снова жду, что его избалованная задница отойдет, но этого не происходит. Он заканчивает расстегивать рубашку и только тогда делает шаг назад.

От паники у меня сводит живот. Перед моим взором медленно предстает загорелый торс, рельефный и мускулистый. На боках виднеются татуировки, но я не могу их разглядеть, даже когда он полностью снимает рубашку. Я обхватываю себя руками за талию, представляя, как он накрывает меня своим большим телом. Как это будет ощущаться? Я не думаю, что кому-нибудь удастся уйти от Джека О’Ригана нетронутым. Этот мужчина сложен как бог.

Его презрительная усмешка, говорящая «я вижу, как ты таешь», превосходит все, что я когда-либо видела, и у меня больше нет сил на него смотреть. Он бросает рубашку на кровать, и у меня возникает искушение рассмотреть его, но я заворачиваюсь в последние крупицы приличия, как в изношенное покрывало.

Едва услышав звук льющейся воды, я делаю дрожащий вдох, понимая, что он ушел в душ, а я осталась одна.

― Ты можешь ко мне присоединиться, если хочешь.

Я слышу улыбку в его словах, и это до чертиков раздражает меня.

― Я лучше выброшусь с балкона, ― как только слова покидают мой рот, у меня возникает желание погнаться за ними, схватить и запихнуть обратно. Я жду, что разъяренный и совершенно голый Джек выйдет из ванной и накажет меня. Чего я не ожидаю, так это тихого смеха, который выводит меня из равновесия. Я никогда раньше не слышала, чтобы он смеялся. И слава Богу, что не слышала.

Да, вне всяких сомнений, я уже никогда не буду прежней. Я уверена на сто процентов, что совершила самую большую ошибку, оказавшись на пороге «Гадюки». Я бросила взгляд на дверь спальни, а затем снова посмотрела в сторону ванной. Сейчас или никогда. Я могу сбежать, забрать Деклана и исчезнуть. Поехать в Англию и найти нашего отца.

Прийти к его двери и что сказать? Привет, папа. Помнишь нас? Детей, которых ты бросил.

Знаю одно: мне необходимо убраться отсюда, и сейчас у меня есть шанс.

ГЛАВА 9

МЕЙВ

Я спускаюсь вниз по устланным ковром ступеням лестницы, мои пальцы порхают по белому полированному дереву перил. Все время оглядываюсь, ожидая увидеть за спиной перегнувшегося через перила Джека, сердито глядящего на меня своими голубыми глазами, но каждый раз никого не обнаруживаю. Золотые светильники над огромными картинами заливают коридор мягким светом и отражаются от золотых планок, фиксирующих ковер. Я не удивлена, что Джек декорировал свой дом именно так.

― И куда это ты собралась? ― замираю на третьей ступеньке. Я так близка, и только Фредди преграждает мне путь к свободе. Он стоит, уставившись на меня и широко расставив ноги, как будто готов уничтожить меня, если только дернусь.

Делаю еще один шаг и останавливаюсь на второй ступеньке.

― Джек сказал, что я могу осмотреть дом, ― я улыбаюсь, несмотря на то, что сердце грозит вырваться из груди.

― Да неужели? ― Фредди широко улыбается, но не двигается с места. Его улыбка подсказывает мне, что он ни на секунду не купился на мою ложь.

Я киваю.

― Да, так что не мог бы ты отойти, пожалуйста? ― собираюсь миновать последнюю ступеньку, когда Фредди подходит ближе, пока я не оказываюсь на уровне его груди.

― Мистер О’Риган не позволяет таким как ты слоняться по его дому. В последний раз, когда я проверял, ты была здесь, чтобы погасить долг, ― взгляд, которым меня награждает Фредди, дает мне понять, что он точно знает, как именно я должна погасить долг, о котором идет речь. Щеки заливает румянец, и вся моя уверенность улетучивается.