Неспящая красавица

Надя помедлила, но всё же кивнула. Андрей едва заметно улыбнулся. Ему совсем не хотелось спорить со своей невестой, тем более что он и правда едва сдержался, чтобы не испепелить Долгорукого.

– Знаете, Надежда Ивановна, – тон мага вновь стал суховато-официальным. Надя напряглась. – Вы мне не рассказывали, откуда у вас этот очаровательный шрам.

Андрей с лукавой улыбкой провел большим пальцем по верхней губе барышни. Полицейская дернулась было спрятаться, улизнуть от ласковой руки. Но маг не дал. Наоборот, притянул Надю за подбородок к себе и коротко поцеловал.

– Наверняка что-то героическое, – почти промурчал маг в чужие губы.

– Ничего такого, – Надя вздохнула, сдаваясь. – Неудачно упала с качелей. Папенька недоследил, мне было около трех или четырех.

– Представляю, как ругалась Юлия Фёдоровна, – улыбнулся Андрей.

– Нет, не представляете, – Надя улыбнулась в ответ и тут поморщилась, коснулась пальцами виска. – В висках стучит. Пойдемте на свежий воздух?

Они встали уже на излюбленном крыльце. Андрей по привычке потянулся к портсигару, но отдернул себя. Осталась последняя сигарета.

Надя выдохнула облачко пара и прислонилась к одной из колонн, что подпирали портик. В ту сторону, где остались их следы, полицейская упрямо не смотрела. Вглядывалась в черноту леса на горизонте. Казалось, что поместье стоит в центре какой-то огромной опушки сказачного леса. На многие многие версты никого. Впрочем так оно и было.

И вся Империя, будто лоскутное одеяло, состояла из вот таких вот полян и опушек. Какие-то были поменьше, вроде поместья и деревенек рядом. Какие-то побольше, вроде столицы. А между ними леса, леса, бескрайнее море елок, елей, берез и осин. Часто не знаешь, что там происходит за лесом, у соседей. Что уж говорить о другом конце раздувшегося тела страны. Наступит ли время, когда люди будут друг к другу ближе?

– А вы и вправду с шифром выпустились? – Нарушил тишину Андрей. – И императора видели?

– Вправду, – передразнила Надя, улыбнулась, поворачивая голову к полицейскому. – Так вы тоже, вроде, не лыком шиты, Андрей Сергеевич. Ваш портсигар. На нем императорский вензель – высочайший подарок.

– Это случайность, – маг поморщился, будто вспоминать об этом ему было неприятно. Однако Надя смотрела так пристально, что Андрей со вздохом сдался. – Участвовал в одной кампании по поимке опасной шайки магов-отступников. Но я, верите, даже перчаток не снимал, больше был как… запасной игрок. А наградили всех.

– Что же, иногда подарки выдаются авансом, – улыбнулась полицейская.

– А вы? Почему при дворе не остались?

Теперь настала очередь Нади морщится. Андрей поторопился подбодрить:

– Баш на баш!

– Это не такая сказочная жизнь, какой она представляется, Андрей Сергеевич. Держи голову ровно, улыбайся не слишком широко, смейся негромко, глаз не поднимай, кланяйся, – барышня потянула себя за мочку уха, отводя взгляд и погружаясь в воспоминания. – За десять лет в Смольном мне это уж так осточертело. К тому же, передо мной всегда был пример матери. Она такая… ну, знаете. Смелая, сильная. Как в комнату входят, так ни мужчины, ни женщины дрожи сдержать не могут. А однажды… – Надя неожиданно понизила голос, обращая свой взгляд на Андрея. – Я видела, как перед ней дрожал сам Сумароков.

– Сам канцлер! – Ахнул Андрей, не сдержавшись.

– Ну да, – Надя кивнула. – Мне тоже всегда хотелось быть такой же. А не тягать подол императрицы. К тому же, знаете, говорят что во фрейлинском крыле ужасно неудобные кровати, а без дозволения императрицы и шагу из дворца не ступить. И чем это лучше какого-нибудь острога?

Андрей покачал головой. По всему – ничем.

– Но разве сейчас лучше? Вы, небось, пьянчуг по домам таскаете и утопленников из местной речки-вонючки ловите?

Но Надя уже ему не ответила. Полицейская напряглась всем телом, она определенно больше не слушала мага. Барышня шмыгнула носом. Один, второй раз.

– Горелым пахнет, – в глазах ее мелькнула тревога.

Надя первой ворвалась во особняк, следуя за едким запахом. Андрей – следом, ловя себя на мысли, что всё же кровь – не водица. Надежда Ивановна, как бы этим не избегала, была очень похожа на свою мать – перла вперед, несмотря на препятствия и невзгоды. А ему в этом спектакле отводилась роль лайнера, которого тащили на буксире.

Однако когда они свернули в правое крыло дома, запах почувствовал и маг. Мысль была одна – изобретатель, лишившись своего пособника, решил тоже им напакостить. Признаться, пока они бегали за Долгоруким, Андрей совсем забыл про Иванова.

Догадка подтвердилась, когда они приблизились к лаборатории. Сквозь закрытую дверь сочился едкий дым, даже в предбаннике было тяжело дышать. Надя первой рванула ручку двери.

– Клим Анатольевич!

По мастерской ходили клубы дыма, за которыми едва можно было что-то рассмотреть. Как фаросский маяк в тумане блестел огонь. Рядом металась смазанная фигура изобретателя. Тот пытался потушить пожар, но выходило из рук вон плохо, и огонь занимал всё новые и новые позиции.

– В сторону! – Рявкнул Андрей, отодвигая опешевшую Надю. Он поспешно сложил пальцы в причудливой форме, на пальцах его зажегся синий огонь, но то были отголоски самого колдовства. Поток воды с маленький водопад обрушился на источник огня. Пламя недовольно зашипело, выпустило в комнату ещё больше дыма и нехотя погасло. Прикрывая нос и рот рукавом, полицейская ринулась открывать окна.

– Вы всё испортили, – сдавленно застонал Иванов и немедленно закашлялся.

Пока изобретатель пытался откашляться, Андрей проделал тот же фокус, что и ранее в кабинете Адлерберга, только с дымом. Подгоняемый магией тот поспешно собирался и покидал комнату через распахнутые окна. Пока в лаборатории не стало свежо и немного морозно. Только едкий запах гари мешал.

Теперь можно было осмотреть потери. Покорёженная и обугленная клеть шедима, что уже удивительно, потому что сама по себе она была достаточно крепка, ведь мелкого беса надо было там как-то держать. Как будто её изнутри взорвал демон. Рядом какие-то детальки, механизмы, всё со слоем копоти. К запаху гари примешивался едкий запах чего-то ещё, что Андрей разобрать не мог.

Иванов сидел на стуле рядом, тёр грязную щёку рукой, будто ребёнок, что упал и разбил себе колено. На другой щеке были явственно видны следы от слёз, что бороздой пролегли по темному от гари лицу.

– Что вы тут устроили? – С трудом сдерживая злость, надвинулся на изобретателя Андрей. Но тот поднял полные отчаяния глаза на мага, и Андрей как-то стушевался. Иванов и правда был сейчас очень похож на ребенка.

– Все пропало, – прошептал изобретатель. – Всё пропало.

Волна злости захлестнула Андрея с головой, сдавила горло, толкнула в спину. Он в один момент оказался рядом с Ивановым, взял его за плечи, тряхнул как следует.

– Что пропало?! Да говорите вы! – Голова изобретателя повинуясь законам физики, мотнулась, как у тряпичной куклы. – Безумец, вы нас всех чуть на тот свет не отправили!

Но Иванов только опустил голову ниже и совсем замолк.

– Андрей, – Надя неслышно оказалась рядом, коснулась мужского плеча. Пелена с глаз мага как будто спала. Он поспешно отдернул руки от изобретателя, сделал шаг назад.

Полицейская напротив, шагнула к Иванову, присела перед ним, заглядывая в лицо. Голос её был мягок и ласков, так что у Андрея на мгновение внутри кольнула какая-то иррациональная ревность.

– Клим Анатольевич, голубчик, расскажите, что произошло.

Поначалу показалось, что изобретатель её не услышал. Но потом покачал головой, так и не подняв головы. И без того не особо разговорчивый, сейчас мужчина и вовсе будто язык проглотил. Надя нахмурилась, но не сдалась.

– Вам нужна какая-то помощь? Позвать кого-нибудь? Что-нибудь принести?

Молчанием было полицейской ответом. Надя помедлила немного, но всё же встала, обернулась к напарнику.