Охота на младенца

А теперь самое интересное. В 1943 году в селе Юрьево, где обосновались жены Степана и Ивана Беликовых и их 8 детей, колхозники, как и остальные советские люди, все отдавали фронту. Чтобы разбить врага, селяне выгребали последнее из сараев и погребов и отправляли на передовую. Сами же пухли от голода, надрывались на тяжелой работе и безвременно покидали этот свет. Кладбище в Юрьево расширялось с пугающей быстротой. Как пел великий бард: «А, значит, нам нужна одна победа, одна на всех, мы за ценой не постоим!» Победа была первичной, все остальное – вторичным, даже жизнь…

И в это тяжелейшее время Беликовым, в которых жизнь едва теплилась, пришла посылка. Без опознавательных знаков. Когда картонную коробку с опаской вскрыли, то в ней обнаружили две пары туфлей сказочной красоты и письмо от деда Митьки. Он сообщал родне, что в лагере руководит обувным цехом и посылает им, с разрешения начальства, свою премию за работу. Туфли велел не прятать до лучших времен, знаю, мол, вас, экономов, а продать. На вырученные деньги кормить-поить детвору, да и себя не забывать. В конце приписал, что премия эта, как он надеется, не последняя, а так как в лагере «румынки» ему ни к чему, он будет отправлять их в Юрьево. И действительно посылки приходили регулярно, несколько раз в год, до самого 1947, до возвращения Дмитрия Васильевича. Появился он внезапно, крепкий, мускулистый, словно не в лагере был, а в санатории отдыхал, одетый с иголочки и при деньгах. Был обцелован родней и омыт ее благодарными слезами.

А вот другим членам семьи не повезло. Иван умер в заключении. Степан Васильевич, правда, вернулся. Здоровенный мужчина гренадерского роста, весивший до ареста под 100 кг, усох до 38. Его жене сказали: «Он не жилец, дай ему спокойно умереть», но она выходила супруга. Он прожил еще 20 лет, однако все эти годы тяжело и мучительно болел.

Дмитрий же Васильевич всю жизнь проработал в снабжении, дожил почти до 90. Он подвизался в маленьких организациях, где его очень ценили, так как в условиях тотального дефицита дед Митька мог достать что угодно. Видимо, гены свои он передал внучатому племяннику. В 90-е годы Вадим нашел свою нишу, сумел сколотить капитал, а немногочисленных конкурентов «истребил», не прибегая к насилию.

С бизнесом ему везло, в отличие от личной жизни. Все любимые воспринимали Вадима, как денежный мешок, все жаждали материальных благ, чувства в отношениях вообще не фигурировали. И хотя большинство дамочек пыталось это скрыть, получалось плохо. Два долговременных гражданских брака принесли Соколовскому стойкое разочарование. Было у него огромное количество сожительниц разных возрастов, и жизнь с ними получилась настолько суматошной, нервозной, лихорадочной, отравленной скандалами, женскими истериками и взаимными обвинениями, что Вадим, шутя, уверял друзей, что вполне может претендовать на звание «ветеран гражданской войны».

А вот рядом с Тамарой он чувствовал себя счастливым. И это было для него ново и странно. Во-первых, она кардинально отличалась от его идеала женщины. Во-вторых, Вадим не был уверен, что любит Тамару. Но без нее ему было плохо. Пару дней без нее – и Вадим начинал ощущать бешеный дискомфорт. Он вдруг понимал, что если немедленно не увидит свою Томку, не поглядит в ее бездонные глаза, не ощутит ее нежный запах, не прикоснется к мягкой, блестящей коже, то просто сдохнет. Прямо на месте.

Глава 4

– Мам, ты чего сияешь, будто солнечных лучей объелась? – спросила Тамару Марина.

– Вадим сделал мне предложение, – призналась Тамара.

– И ты дала согласие?

– Нет, сказала, что у тебя спрошу.

Девушка задумалась.

Отец нелепо погиб 5 лет назад. Он был богат, по национальности – таджик, звали его Ахтан. При нем Назаровы были обеспеченным семейством. После ДТП, унесшего жизнь самого лучшего мужа и папы на земле, Тамара унаследовала фирму. Пыталась ею руководить, но выяснилось, что бизнесмен из нее никакой. В итоге предприятие пришлось продать, причем раза в четыре дешевле, чем оно стоило при отце.

Вырученные деньги – вполне солидную сумму, кстати – мать разделила на несколько частей и положила в разные банки под проценты. Доход небольшой, но стабильный. Семья не бедствовала, однако от прежнего достатка не осталось и следа. Марина и Тамара привыкали к новым реалиям, учились экономить, как большинство представителей среднего класса. Не сказать, что Марина болезненно пережила этот период, но воспоминания о прежней шикарной жизни порой вгоняли девушку в тоску.

Несколько месяцев назад Тамара познакомилась с одним из самых богатых людей Нилуса – Вадимом Соколовским. Они стали встречаться. Материальное состояние Назаровых сразу улучшилось, но мать всячески подчеркивала, что она с Вадимом не из-за денег. Ее избранник неожиданно оказался приятным дядькой. Не пытался с Мариной подружиться, занять место отца, вел себя корректно. Девушке уже исполнилось 14, она выросла из юношеского максимализма, как из старого пальто, и прекрасно понимала, что мать не предавала папину память. Пять лет – большой срок. Тамара – молодая женщина, ей надо думать о будущем, ведь у нее растет дочь. Ну, и… секс ей тоже нужен. И если Вадим предложит Тамаре руку и сердце, это будет перспектива на будущее, прочный фундамент для строительства дальнейшей жизни.

– Вадим Вадимович – хороший человек, – сказала Марина матери. – Я ему симпатизирую.

– То есть, ты не против, чтобы мы поженились и жили вместе?

– Ну, супруги должны жить вместе. Иначе что это за брак?

– Никогда не думала, что в 14 лет можно так мудро рассуждать, – улыбнулась Тамара.

– Это не мудрость, а здравый смысл. Даже где-то цинизм. Вот ты свои отношения как позиционируешь? Его деньги мне не нужны, у меня свои есть. Я его люблю, он меня любит, при чем здесь бабло? Тем не менее, на 10 дней в Париж мы с тобой поехали на денежки Соколовского. И от норковой шубы ты не отказалась! Знаю, что не выпрашивала, но когда Вадим Вадимыч предложил, ты не сказала «ой, не надо, не надо»…

– Ну, и крыса ты, Маришка! – Тамара захохотала.

– А просто не надо кокетничать и строить из себя невесть кого. Любишь – выходи замуж. С милым, конечно, рай и в шалаше, но в трехэтажном особняке – намного лучше! Деньги – приятное дополнение к любви…

– Вадим хочет, чтобы я ему ребенка родила, – сообщила Тамара и испуганно смолкла, как на это Марина отреагирует?

Девушка задумалась, потерла лоб.

– Я хотела бы, чтобы это была сестра! – сообщила она.

– У меня самая лучшая на свете дочь! – воскликнула Тамара и обняла Марину.

Глава 5

(после нападения на Тамару Соколовскую)

Перед тем, как зайти в следственный отдел, Вадим на миг замер на пороге. За 20 лет здесь мало что изменилось. Здание капитально не ремонтировали, лишь фасад слегка подшаманили да вставили пластиковые окна. Даже дверь, если память ему не изменяла, была та же самая, правда, свежевыкрашенная.

Два десятка лет назад тут размещался отдел милиции. Уголовный розыск занимал половину второго этажа. Потом менты получили отдельное здание, куда и переехали. Старое несколько лет пустовало, пока его не прибрала к рукам санэпидстанция. Но ей пришлось в срочном порядке выметаться, едва родился следственный комитет. Его городской отдел лихо вселился в бывшую милицейскую обитель.

Вадим посетил уголовный розыск, только полностью оправившись после ранения. Врачи и пуля киллера задержали его в больнице почти на 2 месяца. Но сразу после того, как Соколовский пришел в себя, к нему заглянул оперативник из убойного отдела. Его имя и фамилия затерялись где-то на пыльных стеллажах памяти, Вадим помнил только, что они какие-то совсем простые, чисто русские. Когда опер первый раз переступил порог его палаты, Соколовский разочарованно подумал: «Пацан, вроде меня, молодой специалист, что он может?» Милиционер был невысокий, но крепкий, с пышной копной волос, чуть лопоухий. На что еще обратил внимание Вадим, так это на упрямый подбородок. Ему нравились люди с такими подбородками, он заметил, что они всегда доводят порученное дело до конца, ни перед чем не останавливаются.