Красавицы Бостона. Монстр

– Боже… Я… То есть, я что…

Больше всего на свете я ненавидела чего-то не знать. Я знала все, что только можно было найти в учебниках или в сети. Но этого я не знала. А оттого чувствовала себя ребенком. Ходячим клише.

Он рассмеялся, когда это случилось. Когда теплая волна удовольствия пронеслась по моему телу, вызывая легкие вспышки.

– Думаю, да. – Он углубил поцелуй, всюду касаясь меня руками, а затем провел большим пальцем вверх и потер сосок под тканью платья.

– Ха, – я выдохнула ему в губы. – La petite mort.

Он оторвался от моих губ и хмуро на меня посмотрел.

– Что ты сказала?

– La petite mort, – повторила я. – Кратковременное забытье. В переводе с французского – «маленькая смерть». Так они порой называют миг после оргазма.

Об этом мне рассказывала моя гувернантка-француженка. Глаза Сэма засияли от такого восторга, что мою грудь распирало от гордости. Его улыбки подобны отпечаткам человеческих ладоней. Все они отличались друг от друга настолько, что каждая была совершенно уникальной.

– Ты, Эшлинг Фитцпатрик, восхитительная пытка.

Он разорвал поцелуй. Перед глазами все расплывалось, а трусики промокли насквозь.

Я прижала кончики пальцев к губам.

– Боже, что мы наделали?

Его губы распухли и потрескались, но в остальном он выглядел собранным и хладнокровным.

– Полагаю, вопрос риторический, так что оставлю его без ответа. – Он уже выудил пачку сигарет из заднего кармана.

– У тебя есть девушка? – выпалила я.

Сэм усмехнулся, зажав сигарету ровными белыми зубами.

– Не беспокойся об этом. У меня никогда не будет девушки.

– Почему?

– Потому что ни одна женщина того не стоит, в особенности отпрыск человека, из которого я хочу вытянуть все деньги.

Он закурил. Его жестокие, холодные серые глаза, будто кубики льда, скользили взглядом по моей коже.

– Знаешь, я ведь ни за что никому не скажу, если мы переспим. – Я проглотила свою гордость. Сама не знала, почему так сильно хочу его. Просто знала, что хочу. Всякий раз, когда мы оказывались вместе, он заставлял меня чувствовать себя так, будто я оказалась в параллельной вселенной.

– Я только что сказал, что это был наш последний поцелуй.

– Но почему? – не отступала я.

– Потому что я хочу отжать бизнес твоего отца.

– Я не скажу.

– Ты не стоишь такого риска. – Он пожал плечами и сделал затяжку.

– Не будет никакого риска, – сказала я. Внутренний голос предупреждал меня, что уже хватит. Ее голос.

Он не хочет тебя, mon cheri. Разворачивайся и уходи.

Но я не ушла.

Сэм хмуро посмотрел на меня.

– И даже без риска, ты все равно того не стоишь. Ты слишком юная, слишком невинная и слишком милая для меня. А теперь окажи услугу своему чувству собственного достоинства и уходи.

Но было уже слишком поздно.

Моя гордость так сильно пострадала, что я должна была нанести ответный удар, хотя не обладала для этого никакими средствами.

– Мне жаль тебя, – сказала я, хотя испытывала невероятную жалость не к нему, а к самой себе.

– Да что ты? – ухмыльнулся он, потакая мне. – И почему же?

– Потому что ты полуграмотный, необразованный отщепенец. Ты, наверное, даже таблицу умножения не знаешь. Потому и занимаешься такими делами. У тебя нет иного выбора.

– Хочешь сказать, что я тупой? – Его улыбка стала шире, глаза искрились весельем.

– Да, тупой. – Я вздернула подбородок. – Но ничего страшного. Ты привлекательный и источаешь энергетику в духе «смотри, какой я опасный», так что наверняка кого-нибудь найдешь.

– Не забывай, что еще и богатый. – Он щелкнул пальцами.

– Не по моим меркам, – я ответила равнодушной улыбкой. Черт побери, я говорила, как моя мать. – Главное, не пытайся завязывать разговор. У тебя плохо получается.

– Судя по тому, что еще пять секунд назад ты терлась о мою ногу, как сучка во время течки, я уверен, что могу развлечь их иными средствами.

Его слова звучали грубо, но беззаботная улыбка обернулась зловещей маской равнодушия.

– Ты… ты… ты…

– Я… я… я… что? – Он с ухмылкой захлопнул мой рот, надавив пальцем на подбородок. – Прав?

Но не успела я ответить, как Сэм исчез.

До конца вечера он не обращал на меня никакого внимания.

* * *

Четыре часа спустя я поплелась в свою комнату, все еще пребывая в потрясении от ужина.

Сэм произвел на всех впечатление своим сдержанным юмором, остроумием и окружавшей его аурой. Той, что сулила быструю, но мучительную смерть любому, кто перейдет ему дорогу.

На столе в стиле королевы Анны меня ждал учебник по конечной математике^[12], который я оставила открытым, потому что уже целую вечность ломала голову над одной и той же задачей.

Я со стоном потянулась его закрыть.

– Постараюсь решить тебя завтра. Сейчас меня ждут более серьезные проблемы.

Например, то, что я никак не могу избавиться от одержимости самым известным гангстером Бостона.

Моя рука замерла над гладкой желтоватой страницей. Я захлопала глазами. Задача была решена, только не моей рукой.

А точнее, были решены все задачки на странице. Все до единой.

Как он?..

Хочешь сказать, что я тупой?

Да, это я и хотела сказать. Но Сэм был вовсе не глуп. Судя по одной этой странице, он, считай, гений в математике.

Злясь на него, на себя и на весь мир, я с глухим хлопком закрыла учебник. Из него на пол выпала записка. Я подняла ее.

Разве это сложно?

Он процитировал «Блондинку в законе».

И между делом утер мне нос.

Ох.