Броня из облаков

– Жаль, – уронила Лин. – Вечером из Портелы отправляется дирижабль. Для нас это лучший шанс убраться отсюда! Только пешком мы туда не успеем, идти придется дня два, не меньше, – и она оценивающе покосилась на его многострадальную ногу.

– А в милях сколько? – спросил Крис, до сих пор не привыкший к дурацкой манере континенталов измерять расстояния в часах. На островах так никто не делал, потому что время в пути, как правило, целиком зависело от капризов местных ветров.

– Шестьдесят. Тебе от этого легче?

Он примиряюще улыбнулся:

– Не волнуйся, успеем. Машины у меня действительно нет, но есть другая идея. Пойдем.

Недалеко от города находился аэродром – вернее, просто бывшее поле, которое они с ребятами арендовали и приспособили для полетов. Если бы встреча с сеньором Эррерой прошла успешно, Крис собирался потом встретиться на этом поле с Пабло, чтобы опробовать его отремонтированный биплан. Теперь же он соглашался, что им с Лин следовало поскорее убраться из Капарики и вообще с побережья. Шоу с перестрелкой, устроенное ими в порту, наверняка привлекло внимание местной полиции, а Крис не был уверен, что его фальшивые документы выдержат пристальную проверку.

«Надеюсь, Пабло найдёт нам кого-нибудь, кто бы мог подбросить нас до Портелы», – думал он, шагая по обочине пыльной дороги. Оглянувшись, замедлил шаг, чтобы подождать Лин. Придорожные кусты пестрели желтыми крупными цветами, и Лин, как все девушки, не удержалась от искушения сорвать несколько штук. В её рыжих волосах играло солнце.

– Иду-иду, – улыбнулась она, отбросив волосы за спину. Крис внезапно покраснел, словно буйство этого рыжего пламени осветило его лицо.

Даже если она лжет ему в каждом слове, что с того? Он ведь тоже не образец искренности. На побережье все знали его как механика Криса Фостера, но это была только маска. Вообще-то Крис не любил хитрить – его любимой стратегией было действовать напрямик. Однако на западном побережье до сих пор можно было нарваться на кого-нибудь из сторонников бывшего Альянса, с давних пор заточивших большой зуб на семью де Мельгаров. Так что, если он хотел избежать лишнего шума, вряд ли стоило разбрасываться здесь своими визитными карточками.

(прим.*: Воланте – это аэронавты, которые летают на легких парусных досках между парящими в небе островами Архипелага)

(прим.**: Флайр – волшебное вещество, удерживающее в небе шесть островов Архипелага вместе с их спутниками. Люди могут летать по флайру на воларовых лодках и паровых катерах, но вообще-то пилотирование в его потоках требует особых навыков из-за сложной системы ветров)

Глава 2. Фейлин Эррера

Спроси её кто-нибудь, Фейлин и сама не сумела бы объяснить, как так вышло, что она ввязалась в ту драку в порту. Никаким альтруизмом она отроду не страдала. Просто четверо на одного – это нечестно, и кроме того, она уже была в дурном настроении. А тут они. Сначала она увидела в переулке какого-то дуболома, нависшего над несчастным мальчишкой, как скала над саженцем, а потом заметила трёх его подельников, притаившихся за углом. Непонятно, чего они вообще прицепились к этому парню. На богатого туриста он никак не тянул.

Второй причиной было то, что лицо потенциальной жертвы показалось ей смутно знакомым. Уже потом, сидя под забором в саду, она вспомнила, где могла его видеть: на авиашоу он постоянно крутился рядом с пилотами из «Патрулья Гарса». Судя по одежде, он был механиком. Работая у отца, Лин часто встречала таких ребят – влюбленных в небо, но слишком бедных, чтобы позволить себе учиться.

В общем, она не выдержала и вмешалась. Парню повезло, что её контрагент, которого она поджидала в порту, не соизволил явиться. У неё была назначена встреча с каким-то аристократом с Архипелага Ветров, но всё пошло не по плану. Возможно, отец что-то напутал – о, Лин могла бы многое рассказать о его рассеянности! – или же этот де Мельгар просто струсил и решил не прилетать. Всё-таки для него появляться здесь было довольно рискованно.

Удивительно, кстати, что её отец вообще согласился на эту встречу, учитывая его застарелую ненависть к Архипелагу. Лукас Эррера был одним из лучших конструкторов в Капарике и вообще в Грандоле. Он с юных лет занимался проектированием аэропланов и дирижаблей, однако война с небесными островами перечеркнула всё его будущее. Мать Фейлин занималась исследованиями атмосферы. Таинственное поле флайра, окружающее Архипелаг, долгое время не давало ей покоя. Наконец, когда представилась возможность взглянуть на это чудо поближе, она не удержалась от искушения и улетела наблюдателем в составе одной эскадрильи. Обратно никто из них не вернулся. Военный дирижабль, спроектированный отцом, был изуродован магией флайра и погиб в Океане. За один месяц сеньор Эррера потерял всё – и свои честолюбивые мечты, и жену. И работу тоже, потому что правительство Грандолы впоследствии отказалось от таких дорогих проектов, как огромные дирижабли.

Лукас Эррера не сдался. Он переехал в Эрленхейм и продолжил работать, но с тех пор замкнулся в себе. От старых друзей отца Фейлин слышала, будто в молодости он был веселым парнем, душой компании. Честно сказать, в это трудно было поверить. С самого детства она ни разу не видела его улыбки. Впрочем, они и виделись-то не часто, потому что Эррера постоянно пытался сплавить её в какой-нибудь пансион. Лин задыхалась вдали от дома. Её преследовал смертельный страх за отца. Казалось, если она выпустит его из поля зрения хотя бы на день, то с ним обязательно что-нибудь случится, и она его потеряет.

Из первой школы её выгнали за прогулы. Из второй – за успехи в химии. Её опыт с парафином и порошком желтой серы имел оглушительный успех в классе, но вместе с тем вызвал припадок злости у директрисы и попечителей. Когда Лин в третий раз появилась на пороге родного дома, не закончив очередной год обучения, отец в сердцах обозвал её балбеской, долго хмурил тяжелые густые брови, а потом поразмыслил… и взял её к себе на работу.

Сначала она обрадовалась, рассчитывая, что они будут трудиться бок о бок. Прощайте, скучные уроки – да здравствуют чертежи и деревянные модели! Увы, её ждало разочарование. Отец спихнул на неё всё самое скучное: договоры с подрядчиками, телефонные переговоры и домашнюю бухгалтерию. Фактически Лин была машинисткой, домоправительницей, а иногда, бывало, и нянькой. Когда сеньор Лукас увлекался очередным проектом, он буквально прирастал к чертежной доске, забывая про сон и еду. Заботы дочери он встречал угрюмым ворчанием, и все-таки ей казалось, что он стал посматривать на нее с большей теплотой. Она была рада и этому. Со временем привыкаешь довольствоваться немногим. Конечно, в глубине души ей хотелось, чтобы отец хоть раз похвалил ее за усердие или хотя бы запомнил, когда у неё день рождения, но что толку мечтать о несбыточном?

Получив письмо от некоего де Мельгара с острова Сильбандо, в котором содержалась просьба переделать под него модель гидроплана, Лин честно передала его отцу, ожидая, что это послание тут же улетит в мусорную корзину. Вряд ли отец вступит в переговоры с кем-то из этих мерзких островитян! Тем сильнее было её удивление, когда Эррера вдруг согласился.

– Почему? – спросила она.

– У Архипелага есть уникальное оружие – поле флайра, – коротко пояснил ей отец, – а де Мельгары – одна из тех старинных семей, для которых магия естественна, как дыхание. Этот парень может нам пригодиться. Нам нужна информация, – добавил он, скривив губы в улыбке. – Недавно я раздобыл кое-что. Расчеты, с помощью которых, надеюсь, мы доработаем нашу экранирующую сеть. Скоро наши дирижабли станут неуязвимы для магии флайра, и тогда…

Почти каждый разговор с отцом неизбежно сползал на заезженную тему о грядущем возмездии Архипелагу. Лин давно научилась отключать свой слух в таких случаях. Вот и теперь она лишь краем уха прислушивалась журчанию слов, отметив, что отец опять стал много курить. Надо бы спрятать от него коробку с сигарами. Затем она мысленно перебрала свой список дел и покупок на завтра. Флайр, месть и тому подобные вещи были далеки от её интересов. Хватит и того, что из-за этой дурацкой магии она потеряла мать! Казалось бы, восемнадцать лет – большой срок, но почему-то горе Лин с годами не утихало. Оно всегда стояло у неё за плечом и, чуть что, норовило выпустить когти.