Испанский поход

— Похоже, здесь только что побывала дочь Гасдрубала, — пробормотал он, останавливаясь на мгновение у крыльца и провожая взглядом повозки.

— Может быть, — кивнул Урбал, — но не стоит так откровенно разглядывать ее. Здесь хоть и владения Карфагена, но Сифаксу вряд ли понравится, что ты так глазеешь на его жену. А донести об этом может всякий. Любой его подданный уже шпион.

— Идем, — хмуро заметил на это Федор, вспомнив слова Бибракта и мысленно соглашаясь с ним.

На совете оказалось, что дела идут не так хорошо, как планировалось.

— Пока мы добирались сюда, Сифакс потерпел несколько поражений, — сообщил командирам Гасдрубал, — и его силы уменьшились почти на треть. Прибывших со мной воинов хватит для победоносной войны. И все же я хочу иметь больший перевес. Поэтому послезавтра вся армия отправится со мной в новый поход в глубь Ливии на поиски Масиниссы, который постоянно меняет свои лагеря, а ты, Федор, отправишься, обратно к морю.

— Но зачем? — не сдержал удивления Чайка, у которого еще не изгладились из памяти песчаные бури и страшная жара, которая здесь, в оазисе, ощущалась гораздо меньше.

— Чтобы привести сюда прибывшие подкрепления, — отрезал Гасдрубал, — пока ты будешь добираться до берега, где мы высадились, туда уже должны приплыть корабли с пятью хилиархиями пехотинцев из Испании. Ты примешь командование и проводишь их сюда, в Цирту.

А когда все офицеры разошлись, Гасдрубал оставил слегка обескураженного Федора, чтобы сказать ему пару слов наедине.

— Но твоей главной задачей, Чайка, будет не только это, — проговорил командующий армии, — есть еще одно деликатное дело, которое я могу в этой стране поручить только тебе.

Федор застыл как изваяние из глины, ожидая, в какую еще авантюру попадет по милости семейства Барка. «Наверняка опять какое-нибудь тайное задание, — подумал он, глядя, как Гасдрубал раскрыл небольшой ларец на массивном столе и достал оттуда свиток, — нет, братья явно что-то задумали. Только вот что?»

— Прибыв к морю, ты должен будешь разыскать квинкерему под названием «Тапс», — сказал пуниец, протягивая ему запечатанный свиток, — и передать ее капитану вот этот свиток. У капитана рассечена левая бровь, так что ты не ошибешься. Как вернешься, мы поговорим с тобой о награде за верность. А я умею быть щедрым.

«Видимо, я умру очень богатым человеком, — подумал при этом Федор, безмолвно принимая письмо от недавнего властителя Испании, — раз уж оба брата обещают мне награду всего лишь за доставку письма в один конец. Впрочем, наверное, потому что все другие посыльные уже мертвы, а посвящать в это дело новых людей небезопасно».

Отказаться он, понятное дело, не мог, хотя и печенкой чуял, что все глубже погружается в то самое болото, от которого сам же Гасдрубал советовал ему держаться подальше. «Может быть, он забыл о своих словах, — рассуждал Чайка, направляясь в конюшню, где специально для него держали пару лошадей. — Ладно, доскакать до побережья можно довольно быстро, если никто из людей Масиниссы не будет пытаться остановить меня. Да поможет мне Баал-Хаммон».

Чтобы не привлекать лишнего внимания, Гасдрубал разрешил ему взять с собой лишь пятьдесят человек, поэтому эскортом Чайки стали пятьдесят тяжеловооруженных иберийских всадников.

«Не слишком большой отряд, но Гасдрубал прав, привлекать внимание не стоит. Главное, быстрее добраться туда. Зато обратно буду возвращаться с целой армией», — успокаивал себя Федор, верхом покидая Цирту, где он оставил солдат хилиархии на своего вечного заместителя. У остальных африканских отрядов были собственные достойные командиры, Адгерон и Карталон, по воле случая везде следовавшие за Чайкой.

— Я скоро вернусь, — напутствовал Федор Урбала, перед тем как покинуть город, — вы еще не успеете даже найти и окружить Масиниссу, а я буду уже здесь.

— Мы подождем, — ухмыльнулся пуниец.

На этот раз путь выдался вдвое быстрее и безопаснее. На каждом перевале его встречали либо кельты, либо разъезд нумидийцев Сифакса. Съезжая с последнего холма, Чайка увидел морское побережье. Он даже остановился ненадолго, чтобы полюбоваться открывшимся перед ним зрелищем — около двух десятков квинкерем и грузовых судов уже стояли в гавани. Еще несколько кораблей спешили к ней.

— Ого, — вырвалось у Федора, — да здесь гораздо больше солдат, чем мне приказал встретить Гасдрубал. Может быть, его брат прислал новые подкрепления из Испании? Только вот где он их взял.

Решив не вдаваться в детали, Федор погнал коня вскачь, чтобы как можно быстрее расстаться с письмом, которое жгло ему грудь. Прибыв в порт, где полным ходом шла выгрузка подкрепления, больше походившая на прибытие второй армии, он пробрался сквозь патрули и разыскал нужный корабль.

— Я хочу видеть капитана, — заявил он, едва поднявшись по сходням.

— Он сейчас вон там, — указал его помощник на приземистое каменное здание на краю гавани, — о чем-то разговаривает с местными властями. Обещал скоро вернуться, но пока задерживается. Если хотите, можете подождать его здесь.

— Я тороплюсь, — отказался Федор и направился в указанную сторону, решив передать письмо прямо там, пользуясь своим статусом. Он знал, что по первому требованию ему предоставят свободное помещение, где он сможет переговорить с капитаном с глазу на глаз.

Свой эскорт Федор оставил в порту, наказав ждать его возвращения. Он решил, что встречу не должны видеть посторонние люди, пусть даже и охранники. Тем более что ему здесь ничто уже не угрожало.

У ворот дома, обнесенного высоким забором, к его удивлению, дежурили не нумидийцы, а пехотинцы из африканских частей. Бесцеремонно остановив его, они поинтересовались, кто он и куда направляется, рассматривая его так, словно он был шпионом Масиниссы. Чайка едва не возмутился таким досмотром, но решил оставить все разбирательства на потом, сначала надо было сделать дело.

— Я, Федор Чайка, помощник Гасдрубала. Мне нужен капитан квинкеремы «Тапс». На корабле мне сказали, что он здесь.

— Да, здесь, — кивнул начальник пехотинцев в чине помощника командира спейры, хитро прищурившись, словно хотел пробуравить его своим взглядом насквозь. — Проходите. Он ждал вас.

«Откуда он знает, — промелькнуло в мозгу Федора, когда он толкал одной рукой дверь в полутемное помещение, а другой держал шлем, — нет, все-таки я накажу этих наглецов, что так непочтительно обходятся с помощником самого Гасдрубала».