Страница 60 из 99
Глава 20
— Но товарищ доктор, она же не дышала, совсем не дышала… И сердце не билось… Я же слушала, — в который раз уже Алиса пыталась убедить госпитального эскулапа, что мне очень плохо и меня срочно нужно спасать.
Доктор, так же уже несколько раз, пытался её убедить, что моей жизни уже ничего не угрожает, и кроме ссадин, шишки на голове и огромного синяка на бедре, у меня больше ничего плохого нет. Ни переломов, ни контузий.
— Всё, Алиса, прекрати немедленно! Я тебе приказываю! — мне всё это уже надоело и я решила прекратить весь этот балаган. Да и сидеть тут в одних лишь трусах тоже было не очень комфортно…
— Доктор, я могу быть свободна?
— Ну в госпитале Вам делать нечего, конечно, но на недельку от полётов я Вас всё же отстраню. Ну а через неделю уже видно будет.
На этом всё и завершилось. Я оделась и, ведомая недовольно надувшейся Алисой, похромала на выход.
Возле самолёта я остановилась и требовательно уставилась на Алису.
— Моя дорогая, ты ничего не хочешь мне объяснить? Например, что это сейчас только что было?
Алиса покраснела, опустила глаза и прошептала:
— Я тебя люблю…
— Я тоже тебя люблю…
— ПРАВДА⁈ — Алиса буквально аж засветилась вся!
— Э-э… Ты про что именно?..
Она это о чём?
— Ты правда меня любишь?
И что прикажете мне ей отвечать? О какой любви? Что, будь я сейчас мужиком, трахнула бы её уже раз несколько?
— Конечно люблю… Ты очень хорошая девушка, замечательная подруга и отличный пилот…
И с каждым моим словом Алиса как будто выцветает, улыбка исчезает, как будто и не было её…
— Извини, я тебя поняла…
И она, шмыгая носом, лезет в кабину. Я же, матерясь про себя, ползу за ней следом… Сама себя ненавижу в этот момент.
Ведь нравится же мне она! Вот ведь честно, нравится! Я же по ней чуть-ли не кипятком пи́саю! Но я то не мужик сейчас!!! И что я ей могу дать?..
Ни-Че-Го…
На месте нас уже встречали. Меня вытащили из самолёта, всю расцеловали, пообнимали и уволокли чуть ли не на руках в расположение. Сзади, тихой незаметной тенью, двигалась Алиса…
За текущими делами я как-то отвлеклась и даже забыла про её слова, сказанные мне у самолёта.
Но на следующее утро она зашла ко мне, вся подтянутая и в выглаженной форме, и молча протянула мне исписаный лист бумаги.
Хоть и было видно, что она совсем недавно умывалась и приводила себя в порядок, но припухшие и покрасневшие глаза были заметны… Ревела она там что-ли?.. Так, и что она мне тут пишет?
«Командиру первой…», так, дальше… «Заявление…», вообще-то в армии рапорта или донесения… «Прошу перевести меня в другую эскадрилью…». Не поняла… Это что за херня???
— Алиса, это что?
— Это просьба о переводе, товарищ лейтенант.
Вот значит как… Я встаю из-за стола и, обогнув Алису, подхожу к двери. Выглядываю в коридор, а потом запираю дверь. Возвращаюсь.
— Итак… Младший лейтенант Селезнёва! Будьте так любезны объяснить мне, Вашему командиру, что всё это значит?
Та стоит, сопит и смотрит молча мимо меня в стенку…
— В глаза мне смотри!
Алиса вздрагивает от моего крика и у неё на глазах начинают набухать слёзы.
— Ты мне можешь нормально, по-русски всё объяснить?
Алиса уже плачет, но молча отрицательно мотает головой.
— Ладно, тогда я буду задавать тебе вопросы, а ты на них будешь отвечать. Хорошо?
Кивает…
— Это всё из-за вчерашнего? Из-за разговора?
Та просто молчит и плачет…
— Значит, ты в меня влюбилась, да?
Алиса утвердительно кивает головой и хлюпает носом.
— И ты даже согласна выйти за меня замуж?
Снова утвердительно кивает… Пи…дец… Дожили…
— Хорошо… И из-за того, что ты решила, что я тебя не люблю, ты решила перевестись в другую эскадрилью?
— Значит, ты меня всё же любишь?
Тьфу ты, опять за рыбу деньги… Кто о чём, а голый о бане…
— Ну конечно же люблю! Только ты не заметила наверно, что я тоже девушка?
— Я знаю… Но ты особенная. Не такая, как все…
Я так и села на жопу… Это она о чём? Неужели узнала?..
— И чем же я отличаюсь от тебя? Да ничем, кроме цвета волос и глаз! Те же самые сиськи и жопа!
— У тебя красивая грудь…
— Тьфу ты! Алиса, ну где ты её рассмотреть-то успела?
— В бане…
Всё, я не знаю, что ей ещё говорить… Ну вот как мне ей объяснить? Ведь старше она меня, должна же понимать…
— Ладно, садись, поговорим. Дорогуша, ты согласна с тем, что ты девушка и я тоже девушка?
— Согласна, но ты другая…
— Алиса! Мать твою!.. Ну и чем я другая? Чем от других девчонок я отличаюсь-то? У меня ведь даже в штанах нет ничего особенного! Хочешь, я даже показать тебе могу!
— Я знаю, что нет…
— Откуда… Ах да… Опять баня… Ну и чем тогда я особенная? Всё то же самое, что и у других.
— Ты внутри другая… Ты вот даже разговариваешь, не как другие девчонки… И интересы совсем другие… Ты вот снаружи вся красивая и даже беззащитная, нежная такая, а внутри, как из железа. Если бы ты была мужчиной, в тебя бы все наши девчонки влюбились…
— Вот! Именно! Ты же сама сейчас сказала, что я не являюсь мужчиной!
— Ну и что?..
— Потому что девушки парней должны любить, а не других девушек! Выходить за них замуж, рожать детей… Природа это такая… Ладно я, ёб…утая, со своими контуженными мозгами, но ты-то чего?..
— Может и у меня тоже мозги контуженые?
Вот и поговорили мы…
Ну и что мне теперь с ней делать прикажете? Ведь эта зараза чувствует же, что нравится мне…
Вся в расстроенных чувствах, я отстранила её на сегодня от полётов и отправила спать. Угробится же ещё, не дай бог…
День прошёл сумбурно как-то весь.
А тут ещё и Женька отчебучила… Пришла ко мне и умоляет отдать ей Петровича!
Я аж глаза вытаращила. Совсем она сдурела, что-ли? Как я отдам его?
Во-первых, он не мой раб.
Во-вторых, он главный по техобслуживанию всей нашей эскадрильи.
И вообще, он дяденька взрослый и самостоятельный давно…
Оказывается, эта дурёха тоже влюбилась! Сохнет она теперь по Петровичу, а тот этого не видит…
И вот теперь она просит меня отдать его ей в механики… Может тогда он заметит и поймёт, как сильно она его любит?
Кое-как я смогла её убедить, что Петрович всем нужен, а если она так сильно его любит, то пусть или признаётся ему сама, или же не морочит мне и всем остальным голову…
Поветрие любовное началось что-ли?