Страница 43 из 99
Пополнение-то сплошь из девушек состоит. От рядовых и до сержантов у них звания. И это всё оружейники и техники. Распределили их всех по службам.
И зенитчицы теперь у нас тоже девчонки. На тридцатисемимиллиметровых автоматах. Через три дня после налёта их всех к нам пригнали.
Два дня наш аэродром тогда на ушах стоял, пока всё не устаканилось…
Вырыли позиции для зениток, установили их. Копали землянки для личного состава…
У меня нечаянная радость случилась. Наконец-то я больше не буду на машинке страдать печатать.
У нас в штабе теперь появилась настоящая специалистка, которая печатает раза в три быстрее меня. Я сама это видела. Поселили её по распоряжению комполка со мной в одной землянке. Типа, я помогу ей в курс дела войти.
Зовут эту девушку Люся. Людмила Зинченко.
И Люся меня почему-то немного боится. Хотя она и старше меня на целых три года. И обращается она ко мне только на «Вы». Типа: — «Маша, можно я у Вас ножницы на время возьму?»
Кто-то явно ей что-то наговорил лишнего. Или это ей про велосипед рассказали, может быть?
В день их приезда у меня полёты были. Ну а потом я сразу же на речку поехала. Вернулась с купания, поставила велик у землянки, как обычно, ну и зашла вовнутрь. Переоделась, сижу там в одной ночнушке, расчёсываюсь.
Вдруг слышу снаружи женские крики, смех. И брякание велосипедного звонка…
Я выглядываю из землянки, а там эти клуши мой велик взяли и пытаются ездить на нем. Падают, хохочут.
Выхожу и вежливо так спрашиваю в каком таком балагане их всех воспитывали? Вообще-то это мой велосипед и для начала нужно было хотя бы разрешения у меня спросить.
А те просто отмахнулись от меня, как от пустого места и дальше кататься продолжают.
Тогда я подхожу и хвастаюсь за руль.
— Вообще-то это мой велик.— говорю им ещё раз.
— Отстань девочка. Ничего с ним не случится! Покатаемся немного и отдадим…— это мне отвечает фигуристая такая кобыла с одним треугольником в петлицах и отпихивает так небрежно меня в сторону.
Ну да, я выгляжу по сравнению с ней непрезентабельно. Ниже её на полголовы, моложе года на три-четыре, да ещё и в старой ночнушке домашней.
И смеются все вокруг…
— Повторяю, это мой велосипед! Научитесь сначала спрашивать!
— Отстань, деточка! Иди к мамочке лучше, она тебе сопельки вытрет.
И запихивают меня обратно в землянку. И все хохочут так обидно…
Я охренела просто! Как же так? Ну младше я их немного по возрасту, но это же не даёт им права так ко мне относиться!
Рекорд по одеванию я тогда побила точно!
Прямо на ночнушку я натянула гимнастёрку с наградами, штаны, сапоги на голые ноги. Подпоясалась и на выход! Ох и зря же они так со мной!
Я выскакиваю из землянки, на ходу напяливая на голову фуражку.
— Смирно!— ору.
На что все вокруг ноль эмоций… Ну это уже совсем свинство! Я всё-таки старший сержант, а не просто так тут погулять вышла!
БА-БАХ!
Это я из пистолета в воздух выпалила.
Девки замерли, ничего не поймут.
— Смирно!— опять ору.
Те услышали наконец-то, поняли, вытянулись.
— Построиться!
Те бросили мой велик, выстроились в кривую шеренгу.
— Ты!— указываю пистолетом на кобылу,— Быстро подняла велосипед и поставила на место.
А потом продолжила, расхаживая перед их строем. Пистолет так и держу в руке.
— Вы в армии или где? Может быть вы считаете, что вы у бабушки в деревне и команды к вам уже не относятся? Или, может, вы считаете, что старший сержант это никто и вами командовать только генерал достоин?
Так я сейчас вам всем докажу степень вашего заблуждения! Я вам и за генерала, и за бабушку буду! И даже за маму! Буду учить, как сопельки подтирать правильно!..
На мой выстрел и последующее зрелище постепенно собирается народ. Со стороны, наверное, это смешно выглядит.
Перед строем взрослых девушек, женщин, можно сказать, прохаживается почти-что девчонка с пистолетом в руке и что-то им по ушам втирает. Все её очень внимательно слушают и даже не шевелятся. Ну а то, что все они в военной форме… Так все в форме вокруг. Привычно это уже.
Я смотрю в их испуганные глаза. Они уже и сами не рады, что просто даже увидели мой велик.
— Что это за шеренга? У бабы яги зубы и то ровнее! А ну построились все по росту!..
И так ещё минут пятнадцать. Аж самой потом уже надоело.
Выгнала их всех к чёрту и ушла к себе в землянку. Остыла я уже давно…
Так что наземного персонала у нас теперь полный комплект.
А вот пилотов нам не хватает. А ещё больше нам не хватает самолётов. Ждём их…
Приснилась тут на днях мне жена покойная. Хотя столько лет не снилась она уже… Жили-то мы с ней душа в душу. Хорошая у меня жена была. Понятливая… Жаль, что умерла она рано…
И вот приснилась теперь. И во сне этом я опять мужчиной был…
Проснулась я посреди ночи, вся в растрёпанных чувствах. А в землянке аж устойчивый такой женский запах чувствуется… Ну вот к чему всё это? Кое-как я потом опять уснула…
В сводках Совинформбюро каждый день про Сталинград говорится. Все наши очень сильно переживают по этому поводу… Я то знаю, что всё хорошо будет. А другие вот не уверены… Но сильно на это надеются. Всё-таки это город имени Сталина! Не должны его немцам отдать!
… У бабушки моей дома всё хорошо. И денег тоже хватает. Ей же за папу пенсию платят, ну и я ещё половину своих ей отсылаю. У меня же и премий тоже хватает. Плюс у неё огородик ещё есть небольшой. Так что нормально у бабушки всё.
Минимум раз в месяц письма мне приходят от неё, а то и чаще…
Пока была в дивизии, купила как-то раз я там арбузов и дынь. Недорого, кстати, совсем вышло. Хозяин даже довёз мои покупки на тележке до аэродрома. А там я попросила пару бойцов и они мне всё в самолёт и перетаскали. Подогнала им полдыни я за это.
А потом в одно лицо доела вторую половину. Сладкая дыня была… Вкусная… А всё остальное я привезла в полк нашим…
Просыпаюсь потом посреди ночи. Живот у меня крутит. Для месячных рано мне ещё. Да и болит совсем по-другому. Что за дела? А потом всё хуже и хуже.
Чувствую, на горшок мне надо… И очень срочно!
Ну вот что мне за наказание такое? Все ели, хвалили! А вот меня прохватило… Сутки с горшка я потом не слазила. Тьфу, блин! Ну что за невезуха⁈
Сентябрь у меня получился каким-то непонятным. Я летала с разными заданиями в разные места. Пришлось даже экипаж сбитого Ила мне забирать.