Час Быка

Чеди встала и прошлась перед стеной экранов и пультов, сжав кулачки от нетерпения.

- А я, кажется, поняла, - медленно заговорила она, - даже позвала Оллу, прежде чем вы пришли, - для эксперимента…

Родис и Олла выжидательно смотрели на Чеди.

- У них существует вторая сеть всепланетных новостей. Та, которую мы ежедневно принимали, контролируется и фильтруется, так же как и наша Мировая Сеть. Но если мы делаем это для отбора наиболее интересного и важного, подлежащего первоочередному оповещению, то здесь это делается с совершенно другими целями.

- Понимаю, - кивнула Фай Родис, - показать только то, что хотят правители Торманса. Подбором новостей создается "определенное впечатление". А может быть, создаются и сами "новости".

- Без сомнения, так. Я догадалась, когда смотрела на "негодование" народа. Группы людей, которые высказываются абсолютно одинаково, с наигранным рвением. Они подобраны в разных городах. А подлинного обзора людей и мнений мы не видим, как не видит его и население планеты.

- Если так… - начала Фай Родис.

- Должна существовать другая сеть, - продолжала Чеди. - По ней идет подлинная информация. Правители не смотрят на фальшивку. Это не только бесполезно, но и опасно для управления.

- И вы хотите настроиться на вторую сеть? - спросила Олла Дез. - Есть соображения о ее параметрах?

- Помните, мы поймали ночные рапорты обсерваторий?

Олла Дез склонилась над аппаратом волнового разреза, и стрелки его индикаторов ожили, прощупывая каналы передач.

Фай Родис обняла Чеди за плечи и слегка прижала к себе. Обе не отрываясь смотрели на слепой экран. Проплывали и стремительно проносились размытые контуры или просверки четких линий. Через несколько минут громкая речь зазвучала одновременно с появлением на экране обширного помещения, заставленного рядами столов с развернутыми на них таблицами и чертежами. Совсем непохожие на буйствующих на улицах люди в коричневых и темно-серых одеждах собрались в кружок на заднем плане. Они были намного старше экзальтированной молодежи.

"Не понимаю этой паники, - говорил один в центре собравшихся. - Надо бы принять звездолет. Подумать только, как много мы можем узнать от них, очевидно, людей более высокой культуры и столь похожих на нас…"

"В этом-то и дело, - перебил другой, - но как же быть с мифом Белых Звезд?"

"Кому он нужен сейчас?" - сердито нахмурился первый.

"Тем, кто твердил о непреложности истины в книгах величайшего гения Цоама, доставленных с Белых Звезд. А если мы с планеты этих пришельцев и там все так изменилось, тогда…"

"Довольно! У Четырех везде глаза и уши, - прервал первый говоривший, - молчим".

Будто по сигналу, люди разошлись по своим местам за столами. Глаз телекамеры переключился на лабораторию с аппаратурой и стеной сетчатых клеток, в которых копошилось нечто живое. Здесь стояли пожилые люди в желтых халатах и разговор тоже велся о звездолете землян.

"Необычайное наконец случилось, - сказала женщина с забавными косичками, на Земле годившимися для девочки. - Тысячелетия мы отрицали разумную жизнь с высокой культурой вокруг нас или считали ее величайшей редкостью. В Век Мудрого Отказа прилетал один звездолет, а теперь появился второй, да еще с нашими прямыми родственниками. Как же можно его не принять!"

"Шш! - совершенно по-земному дал знак молчания старый, согнутый возрастом тормансианин. - Там, - он поднял палец вверх, - еще ничего не сказали".

И опять по безмолвной команде люди разошлись. Камера переключилась на высокий зал с огромными столбообразными машинами, трубами и котлами. И вдруг все погасло. Синий глазок приемника потух, зеленоватое свечение озарило окно фильтратора, и послышалась взвизгивающая тормансианская речь. Земляне, задержавшиеся в столовой, поспешили присоединиться к наблюдателям.

"Пришельцам чужой планеты. Пришельцам чужой планеты. Совет Четырех вызывает вас для переговоров. Вступайте в двустороннюю видеосвязь по особому каналу. Техник пояснит способ включения!"

Темный стереоэкран загорелся вновь. В тесной камере, похожей на обычную автоматическую установку ТВФ, сидел пожилой тормансианин в голубом. Он начал говорить в маленький рупор перед собой, пытаясь объяснить землянам параметры особой линии. Олла Дез мгновенно подключила уже настроенный ТВФ "Темного Пламени". Тормансианин откинулся назад и замер от удивления, увидев на своем экране людей звездолета.

- Звездолет "Темное Пламя" к переговорам готов, - с чуть заметной ноткой торжества сказала Олла Дез, немного спотыкаясь на тормансианском произношении.

Техник в голубом наконец оправился от неожиданности и проговорил что-то приглушенное и неразборчивое в кубик на гибкой ножке, выслушал ответ и поднял побледневшее лицо.

- Приготовьтесь. Выберите среди вас умеющего хорошо говорить на языке Ян-Ях и знающего слова почтения. Переключаю вас на Обитель Совета Четырех!

На экране появилась огромная комната, вся задрапированная вертикальными складками тяжелой ткани густого малахитово-зеленого цвета. На переднем плане стоял круглый стол с массивными, украшенными резьбой ножками в форме когтистых лап. На столе одиноко лежал бледно-голубой опалесцирующий шар. Четыре кресла из той же зеленой ткани стояли на ярком солнечно-желтом ковре. На задней стене виднелась астрономическая карта, слабо светившаяся над черным шкафом с дверцами, украшенными пестрыми и тонкими рисунками. На шкафу горела высокая лампа с бледно-голубым абажуром, окаймленным зеленой полосой, бросавшая свет на четырех людей, с неприличной важностью развалившихся в креслах. Трое скрывались в тени, впереди сидел худощавый и высокий человек в белой накидке, с обнаженной головой и торчавшими ежиком серо-черными волосами. Жесткий рот не гармонировал с притупленным коротким носом, а проницательные узкие глаза - с высоко поднятыми, как бы в усилии сообразить, бровями. Но Олла Дез могла быть довольна. Чойо Чагас производил впечатление властелина и, несомненно, был им.

Фай Родис, по-прежнему в своем красно-оранжевом платье, ступила на круг главного фокуса. Чойо Чагас выпрямился и долго рассматривал женщину Земли.

- Я приветствую вас, хотя вы явились без спроса! - наконец сказал он.

"Для того чтобы запросить "приглашение" и получить ответ, потребовалось бы несколько тысяч лет!" - подумала Родис, и губы ее дрогнули в еле заметной усмешке, вызвавшей столь же быструю реакцию - брови владыки немного сдвинулись.

- Пусть тот, кто у вас владычествует и кому поручено представлять правителей вашей планеты, объяснит цель прибытия, - продолжал он.

Фай Родис кратко и точно рассказала об экспедиции, об источниках сведений о планете Ян-Ях и истории исчезновения трех звездолетов Земли в самом начале ЭМВ. Чойо Чагас бесстрастно слушал, отвалившись назад и положив на мягкую подставку ноги, обтянутые белыми гетрами. И чем надменнее становилась его поза, тем яснее читали земляне смятение, происходившее в душе председателя Совета Четырех.

- Я не уяснил себе, от чьего имени вы говорите, пришельцы. Все вы чересчур молоды! - сказал Чойо Чагас, едва Родис окончила свое сообщение с просьбой принять "Темное Пламя".

- Мы люди Земли и говорим от имени нашей планеты, - ответила Фай Родис.

- Я вижу, что вы люди Земли, но кто велел вам говорить так, а не иначе?

- Мы не можем говорить иначе, - возразила Родис, - мы здесь частица человечества. Каждый из людей Земли говорил бы то же самое, только, может быть, в других выражениях или яснее.

- Человечество? Это что такое?

- Население нашей планеты.

- То есть народ?

- Понятие народа у нас было в древности, пока все народы планеты не слились в одну семью. Но если пользоваться этим понятием, то мы говорим от имени единого народа Земли.