Страница 100 из 116
Сегодня юными виртуозами уже никого не удивишь, поэтому нам трудно представить ту сенсацию, которую произвел молодой Ли Морган в 1956 году. В то время практически не было прецедентов, чтобы трубач-тинейджер сидел в оркестре Диззи Гиллеспи и, тем более, играл соло в таком гимне, как A Night In Tunisia. Ли Морган стал звездой сразу после появления на джазовой сцене: 18-летний ученик Диззи Гиллеспи и Клиффорда Брауна умел играть пулеметной скорости импровизации, которые демонстрировали не по годам развитую, дерзкую виртуозность. Он активно записывался практически до самой смерти (трагической и неожиданной), оставив огромное количество записей, а погиб фактически на сцене — от пули, выпущенной любимой женщиной.
Эдвард Ли Морган родился 10 июля 1938 года в Филадельфии. В детстве он проявлял интерес к вибрафону, но на тринадцатый день рождения сестра подарила ему первую трубу. Первым ориентиром для увлеченного джазом подростка стал Клиффорд Браун, у которого Ли Морган в итоге даже брал уроки. К 15 годам юный трубач уже выступал по выходным со своей собственной группой с контрабасистом Джеймсом Спанки Дебрестом в качестве партнера: оба сделали первые шаги на профессиональной сцене, когда барабанщик Арт Блейки, прибывший в Филадельфию, взял их в свой текущий состав The Jazz Messengers.
Ли Морган рассказывал: «Спанки остался там. Я, возможно, остался бы тоже, но не хотел подписывать контракт, так что ушел после двух недель работы. Вскоре после этого Диззи возвратился из своего южноамериканского тура. Я встречал его за несколько лет до этого в клубе, и он знал обо мне. Ему была нужна замена Джо Гордона, а я нуждался в опыте работы в биг-бенде, так что все сработало!» Так в 18 лет Ли Морган уже играл в оркестре Диззи Гиллеспи, который, впрочем, просуществовал всего полтора года и в 1958 году развалился из-за финансовых проблем. Но для Ли Моргана это был огромный шаг вперед, но на дальнейшую его судьбу повлияло трагическое обстоятельство.
После безвременной кончины уникального по силе дарования трубача Клиффорда Брауна в автокатастрофе 26 июля 1956 года весь джазовый мир начал поиски его преемника (так же было после смерти Чарли Паркера). Молодой виртуоз Ли Морган идеально вписался в роль продолжателя дела погибшего в расцвете лет трубача и своего же кумира. Он начал часто записываться — главным образом для Blue Note. К счастью, Альфред Лайон предоставил в его распоряжение всю творческую атмосферу лейбла, первым делом предложив ему записать сразу шесть пластинок в течение пятнадцати месяцев. В итоге в качестве лидера Ли Морган записал для Blue Note двадцать пять альбомов с привлечением более чем 250 музыкантов.
Все трубачи разные, и каждый берет своим. Один может похвастаться красивым тоном, но ему не хватает диапазона. Другие запросто справляются с быстрыми темпами, но кажутся безжизненными в балладах. Третьи фонтанируют идеями, но не блещут в подаче. Ли Морган обладал всем и сразу: полнотой и яркостью тона, надежным диапазоном, непогрешимой техникой и легкой виртуозностью, чувствительностью в медленных вещах, безграничной энергией и чувством юмора. В ранние годы он любил длинные, изящные импровизации, потом привнес в свою игру элементы ритм-энд-блюза и фанка, научился подражать человеческому голосу. К концу карьеры двигался в сторону модальной музыки и фри-джаза, но оставался в рамках традиции и своей собственной манеры. Ли Морган всегда звучал как Ли Морган.
Потрясающая воображение, многогранная, стабильная игра сделала Ли Моргана первоклассным сессионным музыкантом. Перечисление всех сессий звукозаписи, в которых трубач участвовал в качестве аккомпаниатора, заняло бы не одну страницу, и в большинстве своем это сплошная джазовая классика: Moanin’ Арта Блейки (1959), Night Dreamer Уэйна Шортера (1964), Think! Лонни Смита (1968). На Blue Train Джона Колтрейна в 1957 году Ли Морган сыграл на искривленной трубе, выданной ему Диззи Гиллеспи, и исполнил одно из самых знаменитых своих соло в заглавной композиции.
Репутация и собственный голос Ли Моргана сложились в The Jazz Messengers Арта Блейки, куда он вновь попал в 1958 году в качестве солиста и композитора. Трубач гастролировал и записывался с группой до лета 1961 года. Когда из состава ушел Бенни Голсон, Морган предложил Арту Блейки нанять молодого тенор-саксофониста Уэйна Шортера. Этот состав The Jazz Messengers (с участием пианиста Бобби Тиммонса и контрабасиста Джайми Мерита) записал классический альбом The Freedom Rider (1961). В то же время Ли Морган познакомился с героином, что почти привело его яркую карьеру к краху. Из-за проблем с наркотиками Морган и Тиммонс ушли из группы в 1961 году, трубач вернулся в Филадельфию и два года был в стороне от музыки, борясь со страшной зависимостью.
Когда в 1963 году Ли Морган вернулся в Нью-Йорк, его ждал триумф. Он начал развивать более пространственную фразировку, ориентированную на блюз и фанк, поучаствовал в записи авангардного альбома Грэчена Монкера III Evolution в ноябре 1963 года. Но одна из его записей вдруг протаранила хит-парады. Заглавная пьеса The Sidewinder («Удар сбоку») была выпущена в виде сорокапятки и попала прямиком в хит-парад поп-музыки. По словам барабанщика Билли Харта, Ли Морган сам удивился, что записанная в качестве альбомного заполнителя танцевальная мелодия снискала такой успех. The Sidewinder прозвучал даже в автомобильном рекламном ролике: его использовали без разрешения, и в дело пришлось вмешаться юристам лейбла Blue Note.
Громовой успех привел к тому, что руководство Blue Note призвало всех своих музыкантов записывать аналогичные номера в расчете на новые хиты. Сам Морган несколько раз повторил формулу в Cornbread и Yes I Can, No You Can’t, но не пошел по накатанной The Sidewinder дорожке и в середине 60-х годов взял курс на более серьезную, захватывающую и непредсказуемую музыку. Его поздние записи выходят за рамки хард-бопа: записанный в Лос-Анджелесе концерт Live At The Lighthouse (1970) — обращение к модальному джазу и авангарду, на посмертно изданном альбоме The Last Session можно обнаружить эксперименты с электроникой.
Альбом выходил за альбомом, Ли Морган продолжал записываться и в качестве лидера, и в качестве аккомпаниатора, на год воссоединился с The Jazz Messengers, пока его коллега трубач Фредди Хаббард уходил в другую группу. Под конец десятилетия он увлекся и политической борьбой. Вместе с саксофонистом Расааном Роландом Кирком, известным игрой сразу на нескольких саксофонах, он основал «Джазовое и народное движение», целью которого была защита прав черных музыкантов в музыкальной индустрии. Главной их претензией было то, что джазовым музыкантам предоставляется непропорционально малое время в популярных телевизионных шоу.
К сожалению, дальнейшим планам талантливого трубача не было суждено сбыться. В ночь на 19 февраля 1972 года Ли Морган вместе со своей группой выступал в джазовом клубе Slugs’ в Нью-Йорке. Морган только-только собрался выйти на сцену, когда в зал зашла его гражданская жена Хелен Мор, которая была на тринадцать лет его старше. Она позвала трубача по имени, а когда тот обернулся, выстрелила ему из пистолета прямо в сердце. Осужденная и освобожденная условно-досрочно в 1978 году Хелен Мор так ничего о причинах того инцидента и не сказала: это могли быть наркотики, ссоры или ревность. Одному из ведущих джазовых музыкантов было всего 33 года.
Послушать
Lee Morgan. The Sidewinder (1964)
Blue Note
Этот альбом спас Blue Note от банкротства, но, кроме коммерческого успеха, это был огромный творческий прорыв. Большую часть 1962 и 1963 годов Ли Морган потратил на борьбу с героиновой зависимостью, приобретенной во время участия в The Jazz Messengers, и когда он очутился в студии Руди Ван Гелдера 21 декабря 1963 года после короткого (хотя и не совсем успешного) лечения в реабилитационной клинике, он чувствовал себя готовым к возвращению на сцену. The Sidewinder совершенно неожиданно для своих же создателей и издателей стал поп-хитом, дойдя в начале 1965 года до двадцать пятого места в хитпараде поп-музыки. Дело было в танцевальной доступности заглавного хита, бодрого, ритмичного и броского бугалу-номера, по лекалам которого в будущем музыкантами Blue Note лепились все новые и новые кандидаты в хиты. Хотя многие из них были столь же притягательны, превзойти оригинал Ли Моргана, на котором он исполняет одно из своих самых внушительных соло, не удалось ни одному из них.