Чаровница

Жнецы приподняли его в воздух, унося следом за собой, минуя одну локацию за другой. Они добирались до старинного замка, практически разваливающегося на глазах. Под окнами красовались большие выступы, а с них свисали корабельные цепи. В некоторых местах по камню проходили трещины, откуда выглядывали странные пучеглазые существа небольших размеров.

– Эйлерт Яр и Рансу Ахонен, – прозвучал грубый голос.

Посреди разрушенного зала с трещинами в потолке и стенах стояла высокая женщина, одетая в такой же плащ жнецов, только заметно поношенный, разодранный в районе рукавов и подола. Капюшон полностью скрывал голову.

– Вы устроили настоящую вакханалию и помешали работе сотен жнецов, – она стояла недвижно. Хоть лица не было видно, ее пристальный взгляд ощущался на скованных астральных телах.

Стоило заклятью кос отпустить их, какая-то вязкая, черная жижа сковала ноги пойманных, не позволяя и шагу в сторону ступить.

– Сами виноваты, я говорил, мне здесь не место, – недовольно отозвался Эйлерт. – Ты сама Смерть? – поинтересовался юноша.

– «Смерть» понятие относительное, придуманное физическим планом. Я мать и начальница всех жнецов. А вы…

– Постойте, – Рансу перебил ее. – Это ошибка. На Эйлерта наложили заклятье изгнания души, и мы найдем способ снять его. А еще мы отмечены вечностью.

– Вечность… – она вздохнула. – Хизэши, чтоб его, – раздраженно произнесла женщина. – Не знала, что эта чертова метка будет передаваться.

– Я тоже не знал. Хизэши ведь Бог, почему Вы так о нем отзываетесь?

– Бог?! – громкий смех раскатился по зданию. – Этот прохвост всего лишь мятежная душа. Он сбежал из круговорота и отправился изучать время, пространство и физический план, притом будучи блуждающим духом. Видимо, ему стало скучно и захотелось поиграть в спасителя. Дал людям надежду и исчез, словно его никогда не было. Вы даже не представляете, как долго мы за ним гонялись.

– И не поймали, – хмыкнул Эйлерт. – Не важно, кто он, где он. Его вмешательство помогло многим, а это самое главное. И, погоди, отмеченные вечностью? – юноша покосился на Рансу.

– Только дошло? У тебя метка.

– Его чертово заклятье сотни веков мешало забрать мне души троих неугодных, а теперь, когда одна наконец-то умерла, астральное тело обратилось в осколки! Чем дальше, тем хуже. Рансу прав, я не могу забрать вас. Пока тело не находится в состоянии невозможности исцеления вы мне не принадлежите. Печать не означает неминуемую гибель, только если душа самостоятельно решится на переход, – женщина явно пылала недовольством. – А Хизэши, будучи простой душой, создал мне еще больше проблем. Он вмешался в естественный ход вещей, – она махнула рукой, а черная жижа отпустила их обоих.

– Мы можем идти? – на всякий случай уточнил Рансу.

– Да, вон отсюда, и не приходите, пока не умрете безвозвратно, – она подняла руку, а из-под рукава показался длинный палец с острым когтем. Женщина опускать его ниже, разрезая воздух.

Сияющая трещина превратилась в портал, а сквозь него Лунград видно, как через окно.

– Уходите.

– Подождите, а… – Эйл не успел договорить. Рансу схватил его за руку, утаскиваясь внутрь.

***

– Прошу прощения за вторжение, – Злата низко поклонилась. Она прошла в помещение, опускаясь на колени, кладя на небольшой столик поднос, переставляя на столешницу кружки с зеленым чаем. – Выпейте чаю.

– Спасибо, – Ванесса взяла кружку. Ее рука немного дрожала. Пока Александр находился в больнице женщина осталась в храме, не собираясь никуда уходить.

Злата не хотела навязываться. Она узнала о подробностях происходящего позже, когда прибыли Ли Ван с Таави. Вся ситуация удручала еще и тем, что возможности помочь у нее нет. Девушка покинула помещение, стараясь не мешаться.

– Ли Ван… – Таави подошел к юноше, сидящим за столом среди кучи книг. – Ли Ван, тебе надо отдохнуть.

– Нет, я не устал, – сам Чжоу давно носом клевал и выпил не одну чашку кофе.

– Устал. Не спорь. Поспи немного.

– Я не смогу уснуть, – он все же встал с кресла и опустился на мягкие подушки, ложась. Голова тяжелая.

– Хотя бы полежишь. Ты три дня неотрывно сидишь над книгами, если свалишься от переутомления лучше никому не сделаешь.

– Ладно. Может, ты прав… – Ли Ван устало закрыл глаза.

Таави укрыл друга пледом, присаживаясь поодаль. Юноша ничем не мог помочь, только следил, чтобы они оба кушали и спали. Все цуно буквально на носочках ходили, не поднимаясь к ним. Девушки тяжело восприняли новость о злодеяниях Верховной Жрицы, но никто не пытался оправдать ее.

Практически неделю в храм то и дело приходил Дамиан и Дэйдалос, приносили книги лично, а также передавали их через Советницу. Поиски возможных заклинаний не привели ни к чему путному, а разбор запретного заклятья не дал никаких результатов. Ванесса прибывала в отчаянии, каждый день молясь Хизэши. Где бы тот ни был, на просьбы женщины не ответил.

Следующим утром Рансу резко распахнул глаза, глубоко вдохнув, чем напугал едва задремавшую Ванессу. Ли Ван подорвался с дивана, а Таави, уснувший на ковре близ дивана, чуть не ударился головой о край мебели.

– Рансу! – Ванесса помогла юноше сесть.

У него болело все тело, ныло от ощущения тяжести. Он недовольно поморщил нос, хватаясь за плечо, тянущее больше всего.

– Ого, я такой потрепанный, – Эйлерт смотрел на самого себя.

– Уф… – Ли Ван выдохнул с облегчением. – Вас неделю не было.

– Так много? – Эйл удивился. Он коснулся плеча Ванессы, а та вздрогнула от холода. – Мам…

– Эйлерт… – Ванесса не смогла смотреть на полупрозрачного юношу. Она постаралась успокоиться, вытирая подступившие слезы.

– Вот не надо плакать! Ненавижу, когда люди плачут, я не знаю, что делать. Особенно, когда все прикосновения будут насквозь проходить… – Эйл присел на край кровати и провалился сквозь нее. – Ладно, над этим еще придется поработать.

– Почему каждый раз, стоит мне отойти, ты влезаешь в какие-то неприятности?! Я не знаю, как тебе помочь, – она закрыла ладонью лицо. – Мы так много книг переворошили и не смогли ничего найти…

– Успокойтесь, – Рансу сел с другого бока, обнимая ее за плечи. – Мы что-нибудь придумаем, обязательно. Теперь Эйл с нами, пусть в такой форме, но это лучше, чем ничего.

– Вот именно, я никуда не собираюсь уходить, тем более, нас в прямом смысле оттуда выгнали и сказали не возвращаться.

– Прав был Дамиан, он даже жнецов довел, – Ли Ван устало посмеялся. – Так странно видеть тебя полупрозрачным.

– Так странно сидетьвкровати, а ненаней, – ответил Эйл, поднимаясь. – В том, чтобы быть всего лишь душой, определенно есть свои плюсы, – юноша приподнялся в воздух, переворачиваясь на спину, закидывая руки за голову.

– Быстро ты освоился, – Таави подошел к нему, касаясь парня, но рука прошла насквозь.

– Эй, щекотно! – Эйл принял вертикальное положение. – Ну, зато я получил метку вечности, и, собственно, подобное заклятье не может меня добить.

– Ого, здорово! – Таави заулыбался. – Это очень удобно, многие смертельные заклятья на тебе не сработают. Наверное… Не знаю. Лучше не проверять.

– Представить страшно, что Эйл натворит за это время, – Ли Ван посмеялся. Он радовался за друга, но с другой стороны волновался, ведь не каждый может вынести такую ношу, особенно с учетом того, как тот до этого отзывался о такой жизни.

– Не это меня сейчас беспокоит и не печать, – Эйлерт вообще подозрительно спокойно относился к происходящему. – Когда мы попали к этой так называемой «Смерти», она начала возмущаться насчет метки и сказала, что из-за нее не могла забрать души троих неугодных.

– Выходит, вас трое? – Ли Ван удивленно взглянул на Рансу и Эйла.

– Тогда кто третий? – Рансу уставился на друга, после переводя взгляд на юного Яра, чье недоумение сменилось улыбкой и блеском в глазах.

***

Тепло от сгорающих поленьев заполняло просторное помещение, по комнате разносился приятный тихий треск. Языки пламени, танцующие на деревяшках, озаряли мягким светом гостиную. За окном бушевала природа, яростно швыряя крупные капли дождя о стекла плотно закрытых окон. Только в дальних углах помещений горели едва заметные шарики, распространяя сияние в небольшом радиусе. Всполохи редких молний освещали старинное здание, так обожаемое своим владельцем.