Чаровница

«Что привело сюда столь юных магов?»

– Этот меч, – Эйл протянул руку с катаной. – Я достал его из оружейной. Меня зовут Эйлерт Яр. Мои родители приходили к Вам. Они сказали, что это меч Чародея и его нужно вернуть Вам. Перед тем, как сделать это, я хочу узнать кое-что.

«Этот меч действительно принадлежит Чародею».

– В этом я не сомневался. Почему он рассекает души?

«Искреннее желание навсегда изгнать зло поселилось внутри лезвия, а боль и отчаяние окрасили его в цвет скорби, – Старейшина протянул руку с длинными, когтистыми пальцами, касаясь ножен. По ним забегали молнии, ударяя электричеством друида, но тот лишь неспешно убрал руку, словно не почувствовав разряда. – Он разрешил тебе пользоваться собой».

– Почему? Такое оружие…

«Сильное или слабое, любое оружие может стать спасением или погибелью в зависимости от того, в чьи руки попадает. У духовного оружия есть своя воля и желания, вложенные в него создателем, и, если они совпадают с желанием мага, этот союз становится сильнейшим».

– Значит ли это, что Эйл сможет убить Чародея его же оружием? – спросил Ли Ван, а Кайл покосился на него.

«Не важно, каким оружием. Друиды тоже не вечны…»

– Вы знаете, почему он делает это? Зачем вступил в сговор с Чаровницей?

«На некоторые вопросы ответов нет даже у нас. Юный Ли Ван… – Старейшина протянул руку, кладя ладонь на его голову, ненадолго замолкая. – Ты пережил много боли из-за Чаровницы, и желаешь отмщения. Тебе следует быть осторожнее и предусмотрительнее».

– Я знаю. Второй раз я сталкиваюсь с ней, и мне не хватает сил чтобы дать достойный отпор.

«Это касается и юного Яра. Вы только начали свой путь магов, и пока должны обуздать собственную энергию, а уже потом использовать внешнюю. Нельзя дойти до конца, пропустив начало и середину».

– Учиться, понял, – Эйл вздохнул. Уж как сильно ему не нравилось это, но по щелчку пальцев ничего не получится. В любом деле необходима практика. – Каковы шансы, что Чаровница придет за мечом? Могу ли я оставить его себе?

«Отняв у человека духовное оружие, он чувствует опустошение. То, что ты не хочешь отдавать меч, обоснованно. Понадобиться он Чародею или нет – неизвестно. Такому могущественному магу не нужна причина, чтобы прийти и убить всех. Оставив себе меч, у тебя появится шанс на самозащиту, отдав его – шанса не будет, но с другой стороны, без меча может не возникнуть событие, при котором придется защищаться. У будущего бесчисленное количество вариаций. Какая из них станет настоящим зависит только от принятых вами решений и действий».

– Понятно… Но это не столь важно. Я решил, что оставлю его себе, только когда узнаю историю появления меча таким, какой он есть сейчас. Вы знаете, как это произошло?

«Меч, рожденный во время гибели людей, предназначался для защиты будущего. Если хочешь узнать, как это произошло, тебе стоит спросить единственного свидетеля того дня – Верховную Жрицу. После случившегося она прибудет в Лунград и пожелает аудиенции с героями, спасшими ее храм. Это фиксированное будущее неизменно».

– Свидетелем… Какие-то игрища древних. Ладно. Что ж, тогда я оставлю меч себе и спрошу ее лично, раз нам придется встретиться с ней.

«Что касается юного Ли Вана, – Старейшина убрал руку, снова скрывая кисти в рукавах. – Тебе остается только отпустить ситуацию. Прошлого не изменить, зато всегда можно стать героем для других людей. Ты сам еще не знаешь, чего хочешь».

– Да, Вы правы, – Ли Ван сложил два пальца, прикладывая их ребром ко лбу, поклонившись. – Простите за беспокойство.

«Я хочу поговорить наедине», – Кайл смотрел прямо на друида.

«Пройдем со мной», – Старейшина повел юношу ближе к стволу, подальше от парней.

– Интересно, что там за секреты такие у него… – Эйл перевел взгляд на Ли Вана.

– Это не наше дело. Захочет – расскажет, – Чжоу развернулся, спускаясь вниз с холма, присаживаясь на мягкую травку.

– Расскажешь, как встретился с ней? В первый раз, – Эйл сел рядом с другом.

– Да, но не сейчас. Мне тяжело говорить об этом, извини.

– Не извиняйся, я понимаю. Чтобы ни случилось, жизнь продолжается. Пусть тяжело, пусть больно. Знаешь, пока испытываешь такие чувства, можно и правда сказать, что ты живой. А когда их нет… Когда ничего не чувствуешь, когда все обесценивается, можно ли назвать это жизнью? Если Чародей действительно отдает ей такие приказы… Убивать всех без доли сожаления, думаю, для него все потеряло смысл. Он существует. Его поддерживает какая-то цель, но достигнув ее, что потом? Снова искать смысл жизни. Удел бессмертных слишком тяжел. Я не знаю, смог бы жить столько же…

– Тебя никто и не заставляет. Но, в целом, я согласен с тобой. Если так подумать, что он, что Верховная Жрица, живут уже почти четыреста лет. Видимо, были знакомы раньше.

– Что же случилось между ними? Они стали врагами, – Эйл обернулся, глядя на фигуру друга вдалеке. Юноша стоял, пристально смотря на Старейшину, общаясь мысленно. Амио выглядел напряженно и взволнованно, немного расстроено.

Услышав долгожданный ответ, Кайл опустил голову. Слишком очевидно, однако попробовать стоило. Поблагодарив друида за помощь, он направился к друзьям. Все трое давно решили для себя: Чаровницу необходимо остановить. Стоит ли им лезть в дело, с котором даже опытные маги не могут справиться? Конечно же нет, но разве их это остановит? Особенно Эйла. Упрямец невозможный. Сидит такой спокойный, ножны рассматривает, так и носится со своим мечом, еще бы хвастался каждому прохожему. Даже забавно. Удивительно, что ему удалось встретить такого искреннего, честного человека. В прочем, Ли Ван тоже отличался упрямством и особым чувством справедливости.

– Вы заскучали или уснули? – Кайл подошел к обоим.

– О, вернулся! Не уходить же без тебя. Ворота вон, открылись уже, – Эйл кивнул на арку. Юноша с трудом поднялся. – Ах, да! Перила! – он пошел к дереву, а Амио поспешно схватил его за шкирку.

– Не надоедай друидам, идем.

– Но перила!

– Никаких «но»! Не позорься, пожалуйста. Если у тебя чувства стыда нет, подумай о моем.

– Да не тебя же прошу об этом говорить! – возмутился Эйл.

– Откуда в тебе столько энергии? – Ли Ван поднялся со звуками страданий. Так бы лег и уснул тут. От одной мысли, что придется спускаться вниз, хотелось волком выть.

Они потянули непутевого обратно к вратам. На удивление Чжоу, пластины превратились в единую дорожку. Видимо, друиды все же обратили внимание на ситуацию и решили больше не рисковать жизнью юного мага. Кайл и Эйл все равно на всякий случай взяли его за руки, идя гуськом к земле. Мало ли, опять куда-нибудь начнет заваливаться. Юноша неспешно двигался за Яром, стараясь смотреть только ему в макушку и больше никуда. Оказавшись на обрыве, все выдохнули с облегчением. Теперь осталось только спуститься вниз и добраться до поезда, а по пути обратно можно спокойно поспать.

Ребята добрались до спасительных вагонов в состоянии несостояния. Они еле двигались. Мышцы ужасно болели, так же как голова от недосыпа. Сев в мягкие кресла, всех троих сразу унесло в царство Морфея. Кайл сполз на бок, кладя голову на подлокотник, мирно посапывая, а Ли Ван уперся лбом в стекло, сидя напротив друзей.

Три часа поездки прошли по щелчку пальцев, и, кажется, только хуже сказались на уставших ребятах. Словно их пожевали, выплюнули, разгладили и, сказав, что они в полном порядке, заставили идти. Примерно в таком состоянии, еле волоча ноги, друзья добрались до Академии, разбредаясь по комнатам общежития. Яр не успел заселится туда, поэтому, за неимением соседа в комнате Чжоу, на правах первого наглеца всея первокурсников, завалился к нему на верхний матрас двухъярусной кровати. Наконец-то можно лечь и лежать. Непонятно, что сильнее вымотало, – путешествие пешкодралом или же сражение с Чаровницей.

***

Стук в дверь прервал спокойный и безмятежный сон. Кайл еле заставил себя разлепить сонные глаза. Парень приподнялся с кровати, садясь на край, пытаясь осознать, кто он, где, почему и как. Пока мозг приходил в работоспособность, взгляд устремился на окно. Солнце село за горизонт. Весь день прошел мимо него. Хотя, судя по ощущениям во всем теле – прошел по нему. Стук продолжал раздаваться, все громче и настойчивее. Кого нелегкая принесла в такой час?