Потрошитель в Зазеркалье

Даже странно что в такой обстановке заклинатели отправили группу на кладбище. Хотя, когда это было сделано, они могли ещё не знать, с кем связались и действовали по инструкции. Если бы я, или любой другой проклятый, поднялся на кладбище без них, то мне не составило бы труда организовать безмозглую толпу на прорыв. И к проблеме летающих мёртвых химер прибавились бы разбежавшиеся по городу несколько сотен голодных зомби.

Ладно, с причинно-следственными связями, разобрались. Теперь нужно составить план. Аккуратно закрываю за собой дверь. В свете происходящего, расследование происшедшего на кладбище маловероятно, но зачем давать врагам подсказку, когда можно этого не делать? А так, кладбище закрыто, все мертвецы на нём уничтожены. Расследование, если оно всё-таки будет, подтвердит, что заклинатели, хоть и с большими потерями, победили. Последний из них перед смертью профессионально закрыл кладбище, значит, и выбраться оттуда никто не мог.

Следовательно, если в скором времени один из представителей молодой аристократии ударится головой, а потом начнёт возрождать бедный, но очень знатный род, то с происшедшим на кладбище это никто не свяжет.

Хорошо бы, пользуясь суматохой проникнуть на территорию ближайшего клана и захватить тело не первого попавшегося аристократа, а молодого наследника клана…

С другой стороны, я здесь единственный, кто может зайти за некробарьер и всё (всех) там порешать. Сделать доброе дело и в процессе приобрести пару-тройку мощных артефактов. Ведь обычно, тот, кто ставит дорогостоящие барьеры и сам укомплектован по полной. А уж потом отправиться на поиски подходящего благородного тела.

Когда жадность объединяется со стремлением творить добро, ей мало что может противостоять. Я уже подходил к поблескивающей сиреневыми искорками плёнке защитного поля, как мне в голову пришла простая мысль.

Там же внутри собрались некроманты и творят свои некромантские дела. А значит, среди них должен быть минимум один высшего уровня. Для него я просто нежить с немного уникальными свойствами. Мой дух, впитавший красную ци, условно на том же уровне, то есть не сильнее обычных здешних практиков. Которые уже обломали зубы об этих… Да меня же там подчинят на раз-два!

Резко повернувшись через правое плечо, решаю пойти на поиск клановых принцев, но из клубов дыма на меня выпучив глаза, выпрыгивает какой-то оборванец с саблей и одним ударом сносит мне голову.

Упс…

Глава 2. Кодекс воина

В прошлой жизни мне часто снились сражения. Неудивительно, ведь я с детства мечтал о боевых искусствах. Тех, что позволяли совершенствоваться вплоть до достижения бессмертия. А если с последним не получалось, то хотя бы гарантировали яркую и полную приключений жизнь.

Из былого наследия бессмертных воинов вокруг были только секции спортивного У-шу. Но его бойцы в спарингах уступали тайским боксёрам. Тайский бокс, конечно, был крут, он вообще был самым крытым из всех спортивных боевых искусств, но карьера профессионального бойца в Таиланде длилась недолго, а всю оставшуюся жизнь они сидели на таблетках. Это, мягко говоря, было противоположностью моей мечты.

Классические виды боевых искусств вообще представляли собой гимнастику. Правда, там был цигун, но по сравнению с боевыми искусствами древности он был, ни о чём.

Среди того, что реально можно было назвать боевым искусством, был рукопашный бой и некоторые школы фехтования. Но опять-таки, никакого пробуждения сверхспособностей там и близко не было.

Приходилось довольствоваться тем, что есть, а об остальном читать, смотреть фильмы и мечтать. А ещё видеть сны.

Через трактаты об Ушу я познакомился с даоской алхимией. Но с сожалением понял, что она не работает без специальных грибов и прочих труднодоступных для жителя мегаполиса вещей.

Решил заменить её магией индейских воинов. Правда, она тоже не работала без галлюциногенных кактусов, но зато дала теорию об искусстве сновидений. И я стал подозревать, что с моими снами что-то не так.

Когда я во сне сражался с демонами, я был охотником на демонов. Совершенно другим человеком, со своей историей и взглядами на жизнь. Хотя, что касается взглядов, то как правило, они были близки к моим.

Например, когда мне снилось, что я был членом одной мафиозной семьи и с помощью связки только что купленных остро заточенных карандашей уничтожил боевой отряд триады, я не тронул случайного свидетеля. Хотя это и могло навредить тому мне, но соблюсти кодекс было важнее.

Поэтому я предположил, что во сне попадаю в тела других «я», живущих в параллельных мирах. Причём понял я это во сне, когда был монахом боевого монастыря. Тот «я» размышлял о бесконечности Вселенной, глядя на своё отражение в маленьком пруду. И тут я осознал себя.

После этого, стоило кому-то из моих «я» увидеть своё отражение, как я сразу вспоминал, что сплю и даже мог перехватить контроль над их телом. Но, разумеется, своим двойникам я не вредил.

Я понимал, что вижу большинство других «я» в боевых ситуациях не потому, что все они фанаты боевых искусств и постоянно сражаются. Просто я был настроен на эту волну и часто подключался к ним в моменты боя.

Но однажды случилась накладка.

Я осознал себя в теле маньяка, собирающегося убить и выпотрошить проститутку. Как и во всех остальных случаях, осознание пришло вместе с некоторыми подробностями образа мыслей и действий этого типа. И они вошли в такой конфликт с моим моральным компасом, что я, как говорят здешние практики «потерял себя».

До сих пор не знаю, как мне удалось не выйти из сна, когда после удара ножом в живот маньяк вернул себе контроль над телом. Единственное, что мне оставалось это нашёптывать ему мысль идти в место с зеркалами. Потому что очень не хотел оставлять его в живых.

Во второй раз вырваться он уже не мог. Только кричал и всё. Возможно, моя сила контроля увеличилась из-за большого количества зеркал. Или оттого, что я воспринимал себя не внутри его тела, а как зеркальный двойник, обладающий полной властью над объектом отражения.

Не знаю, как я дошёл до этой концепции, наверно, вспомнил фильм «Зеркала». А воплотить его во сне, который контролировал, было несложно.

Сложность оказалась в другом.

Я потерял способность посещать другие миры. Каждый раз, засыпая я, становился призраком зверски убиенного маньяка, заблудившегося в зеркалах общественного туалета.

Почему я осознавал себя призраком маньяка? Потому что первые дни я воплощался на месте его смерти, причём мог видеть себя в зеркалах. И в отражении я видел его мерзкую харю в кроваво-красном плаще.

Изменившийся цвет одежды, насколько я понимаю восточный мистицизм, означал, что он стал красным призраком. Тем, кто умер жуткой смертью и хочет мстить за неё всем живым.

Ну да, когда ты своими руками раздираешь живот и вытаскиваешь наружу свои внутренности, неудивительно, что потом становишься злым духом. И хочешь питаться энергией живых людей.

Разумеется, такого я ему не позволил. Я вообще не принял его права на месть и дальнейшую жизнь.

Поэтому, каждый раз, когда засыпал в своём мире, и вселялся в него, я понемногу стирал информацию о его образе из того облака кроваво-чёрного ци, что от него осталось.

Как я это делал, не знаю. Просто держал намерение полностью стереть его из реальности. И в итоге занял его место.

Под самый конец, когда его дух окончательно ослаб и был на грани распада, я увидел часть его воспоминаний, что были раньше недоступны. Он и сам о них забыл, когда обезумел.

В самом начале мой двойник был наёмником, специализирующимся на деликатных поручениях. Однажды он получил задание найти и ликвидировать несколько женщин. Причём обставить всё так, чтобы никто не подумал на заказной характер убийств.

Сначала он только отыгрывал поведения маньяка. От перерезанных артерий на шее жертвы умирали быстро и практически без мучений. Потрошил тела он уже после смерти.