Лиля меняет пароль

— Так зачем ты вернулся, если решил исчезнуть? — холодно перебила Марина.

— Чтобы спасти свое черное сердце.

— Совесть?

— Любовь.

Марина никак не отреагировала на это слово, как будто не придала ему значения. Руслан поднялся и встал прямо перед ней. Девушка едва доставала ему до плеча в домашних тапочках. Она смотрела вниз, держа руки на столешнице по обеим сторонам от себя. Руся чувствовал запах её волос, хотелось уткнуться в них носом.

— Я влюбился в тебя, — прошептал он, забирая её маленькую ручку в свою ладонь, — не планировал, не хотел этого, просто так произошло само собой.

Марина рассмеялась и подняла глаза, по щекам опять текли слезы. Руслан положил вторую руку ей на щеку и снова поцеловал, но она отвернулась, едва он прикоснулся. Глаз не сводит, а во взгляде боль и обида.

— А как насчет меня, а? — спрашивает она. — Почему ты не думал обо мне, когда задумал всю эту муть?

— Я не знал тебя тогда, малыш. Не знал, что все обернется вот так. Прости, — прошептал он, — прости. Когда я понял, что на самом деле происходит, было уже поздно.

22

Руслан ушёл от Марины уже после трех часов утра, получив согласие прогуляться во второй половине дня. Он заснул, как только опустил голову на подушку, Марина же, напротив, еще долго лежала без сна, перебирая в голове воспоминания о его словах, взглядах и прикосновениях. Обида от ощущения, что ее использовали, наплевав на чувства, перевешивала все признания в любви и поцелуи. Если бы он не пропал после первого интимного прикосновения, было бы совсем неважно, с какими намерениями он вступал в эти отношения, все было бы понятно. С другой стороны, его исчезновение — показатель наличия совести или чего-то подобного. Вместо того, чтобы продолжать игру он остановил ее, когда понял, что перешел границы. Но когда в таком случае пришла любовь?

Марине нравились его жилистые руки с длинными пальцами. Каждый раз, когда Руслан прикасался к ней, Марина чувствовала тепло и комфорт. И не хотелось больше ничего выяснять, потому что эти ощущения можно было назвать единственным подходящим словом «дом». Когда её ладонь была в его руке, когда он прикасался к ней губами, сжимал в объятьях, она чувствовала, что всё правильно. И как отказаться от этого чувства?

Теперь, когда картина как будто сложилась, странное двоякое поведение Руслана получило свое объяснение. Ведь Марина не единожды чувствовала, что он словно заставляет себя общаться, объясняя это тем, что отвык от ухаживаний. Но, получается, все дело лишь в том, что он пытался вести игру. Игру с самим собой. И проиграл.

Проснувшись около полудня, Марина все еще чувствовала себя на перепутье, но ощущала непривычную лёгкость. Знать правду, какой бы она ни была, наверное, важнее многого. Важнее гордости и даже любви.

Вскоре написал Руслан и назначил встречу на два часа. На улице было сухо и в меру морозно, поэтому Марина наконец смогла достать свою короткую шубку. Прогулка по центральному проспекту города в новогодние праздники с любимым мужчиной — именно для этого случая нужна шубка, решила она. И остановилась, глядя на себя в зеркало. Любимым? Подняв тонкие брови, она поджала губы, молча отвечая на собственный вопрос. Когда это произошло? Кажется, уже давненько, явно не вчера. Ночью она просто разрешила этому войти в сознание.

Руслан встретил её у подъезда, легко приобняв и взяв за руку. Поцеловать не решился, как будто чувствовал, что нужно дать немного пространства. Но глаза его горели, он улыбался и как будто тайком рассматривал Марину. Она дала ему много поводов насладиться зрелищем. Во-первых, макияж (легкий смоки-айс), мягко подчеркивал большие зеленые глаза, придавая им глубины и сексуальности, как считала она сама; плюс прозрачный блеск на губах. Во-вторых, кожаные ботфорты на высоком каблуке, закрывающие колени, привлекали внимание к стройным ногам. И, конечно, темная шубка, словно вишенка на торте. Марина была вызывающе прекрасна, всем своим обликом провоцируя на эмоции не просто любовные, а сводящие мужчину с ума. Руслан поглядывал на нее, пока вел машину, но комплиментов не говорил.

Выйдя на центральную улицу, ребята двинулись к площади у драмтеатра, где традиционно устраивали гулянья, с ледяными скульптурами, небольшими павильонами, стилизованными под русские избы, в которых продавали сувениры и угощения, наливали горячие напитки. Но больше всего Марине нравились цветные гирлянды, украшающие все крутом. Истинный новый год! Именно таким она любила этот праздник, и так давно у нее его не было! Гулять с подружкой совсем не то же самое, что ходить за руку с мужчиной. Так хотелось притянуть его к себе, чтобы обняться и целовать, но еще рано. Он кутался в шарф, светлые волосы разлетались на зимнем ветру, как будто сражались друг с другом за право занять место на его высоком лбу. А ещё Руслан улыбался. Много. Почти постоянно.

— И что теперь, — спросила Марина, пригубив горячий глинтвейн, купленный только что, — ты так и не рассказал, как сейчас дела у Оли?

— Подробностей я не знаю, но вижу ряд изменений. Она теперь реже мне звонит, а когда звонит, это не тревожные разговоры о проблемах, а просто легкая сестринская болтовня. Но самое интересное, я точно знаю, что недавно она ходила на свидание с соседом. Помнишь, когда мы у нее были, она с цветами пришла?

— Значит, у тебя все получилось, как ты и планировал? — глядя в сторону, уточнила Марина.

— Нет, — уверенно ответил Руслан, остановившись возле скамьи и ставя на нее свой стакан с напитком. Потом повернулся к Марине и забрал стакан у нее. А затем, ни о чем не спрашивая, просто обнял ее за талию, эту малышку в шубке. — Всё получилось совсем не так, как я планировал. А ещё у меня не все получилось.

Он улыбался, глядя на нее, и от этой улыбки множество морщинок складывались в узор на его щеках.

— Что еще? — слегка задиристо спрашивает она, глядя снизу вверх.

— Я не все прояснил в отношении одной девушки.

— Так у тебя еще и девушка какая-то есть?

— Не знаю, как по ее мнению, но лично я считаю, что она у меня есть.

— Мм, — раздался нейтральный ответ.

Смотрят друг другу в глаза, стоя в обнимку. Он улыбается. Марина чувствует, что он счастлив, и эта его эмоция наполняет и её. Она верит ему. Уже верит. Потому что невозможно изобразить такое, если в действительности не чувствуешь. Раньше ей всегда что-то мешало поверить: он не был расслаблен, не был искренним, только делал вид.

— А ты как думаешь?

— Мм? — Марина вернулась в реальность и растерялась.

— Я хотел бы узнать твое мнение. У меня есть девушка?

Загадочно улыбнувшись, она лишь пожала плечами, что вызвало новую улыбку на мужском лице.

— Я должна подумать, это непростой вопрос.

И только они вернулись к недопитому глинтвейну, у Руслана зазвонил телефон. Это была Оля. Узнав, что брат вместе с Мариной, она пригласила пару к себе на ужин. Развернувшись, они направились обратно к машине, по пути заскочив в магазин по просьбе Марины, чтобы купить для Ольги небольшой подарок, и примерно через час пожаловали в гости.

Ольга приняла подругу брата в такие теплые и крепкие объятия, что удивился даже Руслан. Вообще сестра выглядела странно, по его мнению. Сначала он просто улавливал какие-то неоднозначные сигналы, но спустя несколько минут отчетливо видел перед собой молодую и счастливую женщину. Стол ломился от угощений, как всегда. Оля кружила вокруг сына, пытаясь его покормить, пока тот не убежал к друзьям. Долговязый Никита, больше похожий на своего дядю, чем на отца, только снисходительно улыбался и аккуратно поглядывал на гостей.

— Марина, я сто лет тебя не видела! — радостно произнесла Оля, чем снова удивила брата. — Кажется, он прячет тебя от меня. Как ты поживаешь? До сих пор вспоминаю твой пирог!

Едва Никита уходит, а Руслан намеревается задать сестре несколько прямых вопросов, чтобы узнать причину столь явных изменений в сестре, раздается звонок в дверь. А затем в квартиру входит высокий седой мужчина неопределенного возраста. Он без верхней одежды и в сланцах. Значит, сосед. Принес две буханки хлеба и пакет мандаринов, что вызвало легкую улыбку.