Страница 74 из 78
Стая кормилась. Всеядные муты, постоянно искали еду. Растение, насекомое, человек, другой мут или изменённый — им было плевать. Мутации увеличили рождаемость у этих и так плодовитых зверей, сделали их гибче, устойчивей к вредной среде, умнее. Одинокий Скризл был неопасен, вот только всё дело было в том, что поодиночке они никогда не ходили.
Из той информации, что удалось почерпнуть в сети, я знал, что крупные стаи этих всеядных созданий, умудрялись зачищать даже малые гнёзда изменённых. Чего уж тут говорить о двух людях? Навалятся со всех сторон, повиснут на конечностях, повалят наземь и сожрут.
Наблюдая из развалин за улицей, я насчитал семнадцать особей. Глянул на Деда, но тот был спокоен. Меня же с самого выхода из общины не покидало чувство тревоги. Всё слишком быстро завертелось, ни минуты покоя. Не успел выбраться из одной передряги — следующая.
Кто нас заказал? Зачем? Шило так и не сказал, несмотря на то, что мы согласились на его предложение. А предложение главы безопасности было более чем щедрым, хотя и шло рука об руку с опасностью не менее реальной, чем та, что исходила от таинственного заказчика.
Мы должны были доставить в Агрокомплекс информационный накопитель и передать его главе общины лично в руки. Что за информация хранилась на нём — неизвестно. Так же следовало проверить «Шрам», ужасную аномалию, состряпанную из последствий удара по городу американским Распидным излучателем и ежемесячных импульсов приходящих из космоса. И только после выполнения этих двух заданий Петрович (глава заречной общины) приютит нас на несколько месяцев, помогая сохранить инкогнито.
Шрам или, как его ещё называли, караван-дорога, тянулся с севера на юго-восток и, по сути, представлял собой неглубокий овраг, недостающий в самых своих глубоких местах первого яруса подземных улиц. Технология оружия, которым был нанесён удар по городу, предусматривала изменение химического состава, что делало местность, поражённую Распидом, необитаемой. Пересечь Шрам не мог никто из живых, и это делало его своеобразным барьером.
Агрокомплексу в этом повезло. В момент первого импульса в заречном районе (а этот район от города отделяла река) практически не было людей. Вернее были, но общая плотность была значительно ниже, чем на других участках. Плюс все мосты, ведущие через реку, как и аэротрассы, были разбиты и приведены в негодность боевыми действиями.
Сама по себе река вряд ли бы стала серьёзным препятствием для толп измененных, но тут свою роль сыграл целый ряд факторов. Во-первых, небо. Весь мир погрузился в войну. Тучи пепла, дыма и пыли насыщали атмосферу по всему земному шару. Как итог световой день резко сократился, температура упала, а солнечные лучи не могли пробиться в должном объёме к земле, чтобы очистить её от остаточного излучения импульса. Река насыщенная этим излучением стала смертью, стеной спасшей Агрокомплекс от высыпавших на улицы выродков. Шрам же был второй подобной стеной, именно потому его и называли караван-дорогой. Между ним и рекой пролегал самый безопасный путь от завокзального района к заречному. Самый безопасный — не значит, совсем безопасный. Что подтверждали: висящий посреди улицы изменённый и стая Скризлов, копошащаяся среди руин.
Оба этих задания, доставка информации и разведка караван-дороги, были оплачены сразу. Экипировкой. Нас вооружили автоматами АС-У, снабдили новенькими детекторами, произведёнными в общине, и комплектами модульной защиты «Витязь-А». Первая, выпущенная для групп быстрого реагирования и отрядов ДП экипа, ещё не прошедшая обкатки в полевых условиях, вот чем был Витязь-А. Но Дед, как бы это ни было удивительно, не послал оружейника службы безопасности куда подальше.
Вместо этого он забраковал лишь идущий в комплекте броник, вернее, стеклокерамические плиты, которые защищали грудь и спину. А вот всё остальное пришлось старателю по душе. И технологичный шлем с кучей всяких съёмных плюшек, и встроенный цикл закрытого дыхания. Даже прожорливый энергетический щит, чья батарея в кулак взрослого мужчины размером была закреплена между лопаток, снискал его одобрение.
— Подключи свою муху. А то пропустишь самое интересное.
— Я и так всё вижу. — я и в самом деле видел почти всю улицу.
— Тогда через мою муху смотри, упёртый болван.
Наши техсредства были синхронизированы с биоблоками, и оба состоящих в группе человека могли подключаться к одному и тому же разведывательному дрону.
— Видишь? — Дед был слегка раздражен, но то, что я тут же подключился к его мухе, сгладило эффект.
— На что обратить внимание? Не пойму…
Ответа не потребовалось. Миниатюрный дрон, завис на высоте третьего-четвёртого этажа, снимая повисшего на столбе изменённого и улицу вокруг него. Именно с этого ракурса было хорошо видно, что прямо под монстром на земле раскинулось тёмное пятно. И туда, к этому самому пятну, словно притягиваемый магнитом, спешил Скризл. Грызун был осторожен, наматывал круги, принюхивался, но неотвратимо подбирался всё ближе и ближе.
— Что это?
— Вот поэтому мы и задержались. Хочу, чтобы ты понял, насколько хитрожопыми могут быть эти твари. — комментарий старателя совпал с тем, что он изменил настройки мухи, приближая картинку и фокусируя её на тёмном пятне.
Пятно оказалось полупереваренной кровавой требухой, потемневшей от жары. Лежала она тут явно не один и не два часа. Куча мух, омерзительные личинки, и чёрные разводы на асфальте. Идеальная приманка для кого-то вроде всеядного мутанта. И он на неё клюнул.
Скризл не успел даже попробовать «угощение» на вкус. Изменённый над ним в абсолютной тишине рухнул вниз, прямо в полёте разворачивая веер своих лап, соединённых между собой кожистыми складками. Коротким писком оборвалась жизнь грызуна, а изменённый даже не стал останавливаться. Молнией метнулся обратно, крючковатыми лапами уцепился за столб и уже через половину минуты был на его вершине. Скризла как не бывало…
— Вот это да-а…
— Это ещё не самое интересное. Иногда поражаюсь живущим в городе существам и их способности приспосабливаться. Посмотри, что делают остальные Скризлы.
Скризлы ждали. Обступили столб кольцом на безопасном расстоянии и улеглись. Лишь пара особей продолжала ковыряться в камнях.
— Что они делают?
Дед хмыкнул.