Страница 62 из 78
Глава 14 Зеленая зона
Территория, перечеркнутая зонами ответственности патрулей, огневых точек, малых укреплений, секретов наблюдателей. Видеонаблюдение, прочёсывание местности, как по земле, так и с помощью летающих спец-средств малой дальности. Постоянно готовые к бою и отсиживающиеся возле выходов на поверхность группы ДП*. Трупы домов, постепенно заплетаемые растительностью, старые кости в зачищенных огнём подвалах. Перекрытые минами улицы, в самых сложных для людей переходах. Следы одичавших мутантов в бетонной пыли. Скабрезные надписи на стенах оставленные скучающими патрулями. Пепел и сажа в подъездах, чёрная и блестящая жиром паутина под потолком. Испещрённые пулями стены, дыры и рытвины от управляемых снарядов, многослойные кладбища аэромобилей, рухнувших с небес и местами воняющих кислятиной из-за повреждённых химических движков… Зелёная зона. Условно безопасная…
ДП*
Узкая тропа, вытоптанная в грязи, вилась в каком-то десятке метров. Подобно змее она огибала нагромождения битого камня, какие-то ржавые балки и вышедшую из строя технику. Мы шли с краю улицы, под тёмными дырами окон, уцелевших, но порядком разрушенных домов завокзального района.
Дед не разрешал ступать на тропу. Слишком очевидно для тех, кто мог притаиться в ожидании добычи. Слишком опасно для нас. И очень уж неудобно — подошвы постоянно норовили соскользнуть, ступить в трещину промеж бетонных плит или вовсе напороться на укрытую горкой пыли острую, ржавую железяку. Так и двигались, прикрывая друг друга подле окон и обходя по дуге совсем уж непроходимые горы завалов.
Спиной чувствовал взгляд. Все высотные точки на районе были заняты, нас вели наблюдатели. Мы даже выходили к одному такому секрету, в котором притаились коротающие смену патрульные. Они знали, что мы идём, скалились, пряча ухмылки, считали, что в той схеме передвижения, по которой мы двигались — смысла нет. Наверняка подшучивали над нами за глаза. Сколько их уже сгинуло здесь? На вот этих протоптанных ими же тропках? Не счесть.
Для человека, работающего на смертельно опасной местности нет хуже чувства, чем усталость и привычка. Поговаривают, что этой проблеме уже много веков. Дескать, и в давние времена солдат, нюхнувший пороху, переставал бояться. Переставал шарахаться от громкого звука разорвавшейся возле окопа мины, не прижимался к его укреплённому деревянными досками боку, не страшился в должной мере осколка или шальной пули. Конец был всегда один — гибель.
Так и патрульные. Шагали неделями по одному и тому же маршруту, привыкали к обманчивой тишине зелёной зоны, начинали шутить, отвлекаться. Переставали настороженно глазеть во все стороны, пытаясь высмотреть притаившуюся опасность. И частенько находили свою смерть в когтях забредшего к границе общины изменённого, бешеного и бесстрашного из-за терзающего голода, но отнюдь не тупого.
А вот сержант встреченного патруля не улыбался. Он был хмур, серьёзен и внимателен. Мигом одёрнул своих бойцов, стоило им начать пялиться на нашу парочку. Поздоровался с Дедом, молча кивнул мне и спросил у старателя: куда мы держим путь.
Получив ответ, выделил место для краткого привала, прогнав своих бойцов за пределы укрытой от ветра площадки. Остался только стрелок, поглядывающий в зеркальце, прилаженное к пролому в стене, да сам сержант, не расстающийся с разложенным ППК на котором виднелись квадратные ячейки видеозаписей. Транслируемых в реальном времени с установленных округ камер.
В секрете отдохнули. Я с удовольствие вытянул ноги, размял руками бёдра и икры, глотнул воды. Дед же не устал вовсе. Но оно и понятно — он и раньше-то был крепким орешком, а теперь, когда я ещё до конца не восстановился после медицинских процедур, разрыв в выносливости и вовсе увеличился вдвое. Там где я потел, матерился про себя и неловко перебирался через завалы, рискуя всякую секунду свернуть себе шею, старатель скакал горным козлом и нисколько не уставал.
Перед выходом лишний раз осмотрел выданный Дедом Сокол. Оружие было непривычным, но потискав его самую малость в руках, я влюбился. Выглядит со стороны, конечно, странновато, но это только если не присматриваться. Вблизи же торчащая сбоку малая батарея, механизм автоподачи боеприпасов и узкая обойма под снаряды ясно давали понять, что оружие это пусть и не высокотехнологичное, но вполне себе годное.
После отдыха выдвинулись в дальнейший путь. Дед был немногословен, и если уж обращался ко мне — всякое его слово несло в себе науку. То зашипит змеёй, стоит мне протянуть руку к угнездившемуся на стене вьюнку, мол, не трожь! О шипы руку наколешь, от аллергии загнёшься! То придержит перед козырьком, нависшим бетонной плитой над головой. Объяснит куда ступать, как двигаться, как крыть друг друга, чтобы обезопаситься, на случай, если какая-то гадость притаилась сверху. Так и шли, не сказать, что быстро, но и не медленно.
Несколько раз до нас доносились звуки. То хлопок разрядившейся мины где-то к юго-востоку. То заполошная очередь из автоматического оружия, принесённая ветром откуда-то из центра города. Однажды, из северной части большого кольца под названием зелёная зона долетел отголосок душераздирающего крика. Город продолжал собирать свою жатву, не останавливаясь ни на секунду. А мы уже достигли края «обжитых» территорий, вышли на открытое пространство и я впервые увидел место, из которого нас эвакуировали общинники — яму.
Ужасный удар, обрушившийся с небес, разнёс в пыль дома в эпицентре, вскрыл землю и пробурил несколько ярусов подземных улиц гигантским раскаленным сверлом. Поднятые в воздух обломки разлетелись по всему городу, ударная волна накрыла район целиком. Страшно представить, какая сильная контузия обрушилась на головы людей в радиусе нескольких километров.
Отсюда нас и достали вояки Кардинала. И здесь же располагалась самая дальняя дозорная точка. Побольше прочих и гораздо сильнее укреплённая. Настоящий блокпост на краю условно безопасной зоны. Капитан Ильяшов или по системному Насса, командир текущей смены дальнего рубежа и был нашим заказчиком.