Миры Игры: Легаш

– Не легко тебе будет здесь устроиться, ни один клан не позарится на такого, – дед тем временем что–то делал за столом и скоро протянул мне кусочек бумаги.

– Эй, ни в какие кланы я вступать не собираюсь, буду сам по себе, – я взял листок и понял, что это не бумага, а тонкая кожа с тиснением.

– Значит, хочешь быть вольным вором? Тоже можно, – кивнул дед, – в этом есть и свои плюсы и свои минусы. Но, вот что я тебе посоветую, будь вдвойне осторожен. На сложные дела лучше не подряжайся и найди Старого Лиса, он тебе расскажет, как нужно быть вором.

Тебе пора. Как выйдешь, иди по тропинке, дойдешь до харса, а там уж полагайся только на случай. Дальше тебя встретят кланы, решат твою судьбу. Не спорь, твое мнение спросят, но вероятнее всего от тебя откажутся.

Когда я был на выходе, дед остановил меня окликом.

– И запомни, у харса ничего нельзя просить.

Узнать, почему просить ничего нельзя я не успел – оказался за дверью, под ливнем. Настроение сразу упало, и почему–то стала подниматься злость. Я затопал по тропинке, которую невозможно было не заметить, этакая дорожка меж метровых стен, дождь больно ударял по плечам и голове, а ноги скользили. До загадочного харса было метров двести, за которые я успел околеть и весь изошел матом.

Харс оказался загадочным сооружением, как будто у дирижабля отрезали одну треть от баллона и оставшуюся часть поставили на землю. По бокам от него отходили две высоких стены, так что миновать его нельзя было никак. Дверей у цельного металлического сооружения я не заметил, но когда подошёл вплотную, предо мной засиял ровный прямоугольник. Я шагнул внутрь.

Внутри харса было тепло и сухо, к моему удивлению, я тоже оказался сухой, но теплее мне не стало. Злость всё еще осталась и я решил отомстить этому миру за своё состояние. Решил, что так будет справедливо, не я первый проявил не гостеприимство. Что бы такое сделать? А вот, дед говорил, что у харса ничего нельзя просить, значит – буду ему приказывать.

– Эй, харс, а ну выдай мне тёплую одежду, – зло закричал ввысь, только тут соображая, что передо мной еще одна стена. Харс состоял из двух помещений, одно в другом, и основное, судя по всему, было внутреннее. Но не успел я войти внутрь второго корпуса, как передо мной хлопнулась стопка одежды.

– Вот, так– то лучше, – сварливо сказал я и стал разбирать одежду. Но что это, шуба? А это, меховые штаны? Дед же говорил мне, что здесь можно и голому ходить, тепло.

– Харс, это что еще такое, я тебя шубу просил? Я просил одежду, и не верхнюю.

Передо мной опять плюхнулась одежда, на сей раз меньше, но опять не то. Короткие шорты, майка и панама.

– Харс, сволочь, – закричал я и тут же заткнулся. Хорошо, я конкретизирую задачу.

Я во всех подробностях описал одежду которую хотел бы получить. Вся выдержанная в средневековой моде. Штаны, камзол и куртку, теплые, но, чтобы не было жарко, чтобы не промокали, не продувались ветром, воды не держали и еще кучу параметров, большинство от балды, пускай подумает этот харс.

Получилось! Как заказывал – штаны, свободные и нигде не давят, камзол сидит как влитой, и куртка, слегка мешковатая со множеством карманов. Коричнево–зеленые цвета. Материал мягкий, не обычный, я такого и не встречал, и изнутри намного качественнее чем снаружи, то, что и нужно вору, не броское, но добротное.

– И сапоги, чтобы не промокали, не скользили, до колен.

Пожалуйста, сапоги. Немного не то, что я заказывал, без каблуков, в обтяжку. Но когда я их одел, понял, что лучше и придумать нельзя. Сгиб на пятке мог становиться твердым или мягким, сапоги не жали и кожа дышала. Удовлетворившись, я направился внутрь второго помещения. Тут у меня случился шок.

Все пространство конусообразного купола вдоль стен было усеяно всевозможными вещами, у меня даже глаза разбежались. И чего дед говорил, что просить нельзя? Подходи да бери.

Но я брать не спешил, что–то меня остановило. Лишь спустя минуту я понял, что все висящие в воздухе вещи не материальны, а как будто призрачны. Может это просто иллюзии? На всякий случай стоило проверить.

– Эй, харс, какие вещи полагаются вору? – крикнул я ввысь и мне показалось, что некоторые вещи передо мной дернулись. Я решил не списывать сразу это на видения, решил приблизиться к одной из дрогнувших вещей. Это оказался пояс с двумя маленькими подсумками, каждая была разбита на продолговатые ячейки и отсеки. Не понимаю, для чего нужны эти подсумки, но решил взять пояс, протянул руку и, она сомкнулась на ремне. Я почувствовал твёрдую материю, рука не прошла сквозь мираж. Потянул руку на себя и в ней остался зажат пояс с подсумками, абсолютно реальный, а то место, где он висел, оказалось заполнено новым предметом – кинжалом. Мне он понравился, и я взял его. Опять получилось. На месте кинжала появился мешок, именно такие использовались путниками веке в семнадцатом и больше напоминал котомку. Я быстро нацепил пояс, к поясу кинжал и, взяв котомку, повесил её на плечо. Передо мной появились наручники, или что–то на них похожее, но я отказался взять их, зачем они вору. Зато обнаружил еще миниатюрный арбалет, стрелы к нему, веревку и кошель. В кошельке даже оказалось две монетки, серебряная и медная. Их я сразу переложил в карман штанов, знаем мы, как тут с кошельками поступают.

Еще харс предлагал странного вида ножницы, очки, которые скорее подошли бы инопланетянину с тремя глазами, непонятные колышки, банку мази. Мазь я взял, послушав внутреннего голоса. Больше мне ничего не приглянулось, а нахватывать вещей я не собирался, незачем. Зато вспомнились слова деда о медальонах, мол каждый человек имеет их. Я не понял дословно зачем они нужны, но, судя по всему, мне был просто необходим медальон и чем круче, тем лучше.

Я стал обходить ряды кругами, высматривая что–нибудь на цепочке. Медальоны действительно были, и было их предостаточно. Были диметром от трех до пятнадцати сантиметров и толщиной от сантиметра до волоса. Висящие на волосках, цепочках и цепях, обычные кружочки, разрисованные кружочки, узорные, выгравированные, в виде морд и всевозможных фигур, из дерева, металла, стекла, кости, кожи. Чего только не было. И казалось бы, выбирай сколько влезет, на любой вкус найдешь. Но мне не приглянулся ни один, я даже руки не протягивал.

Наконец, мой взор уперся в потолок и там я с удивлением увидел всего две одинокие вещи, висящие в круге пустоты. Медальон и жезл. То, что мне нужно (а ведь была закономерность, чем выше предмет, тем лучше, но я мог приказать и спустить вещи, как, например, кинжал первоначально был примерно на восемнадцатом ярусе, а арбалет на двадцатом, последнем. Хотя откуда я все это знаю, не представляю).

– Эй, харс, а ну спусти вон те вещички.

Харс содрогнулся, заставив меня поёжиться. Ой, что–то я не на то покусился. И тут же пришла злоба, я не сам сюда напрашивался, так нечего меня и пугать.

Медальон поплыл вниз, и вместе с его приближением наваливалась непонятная тяжесть. Уж не знаю, кто меня давил, харс или медальон, но это сопротивление еще больше разозлило меня и раззадорило. Я решил стоять назло всем, назло этому миру, назло тому, по чьей милости я попал сюда, назло дождю, заставившего меня мерзнуть, назло деду, отговаривавшего меня просить что–то у харса, назло харсу, дерзнувшему меня сломать. Фигушки всем вам, если я сказал, что медальон будет моим, значит будет. Подать его сюда!

Медальон опустился до уровня моих глаз и я увидел, что это очень большой медальон, не меньше компакт диска диаметром, толщиной ребра сантиметра два с выгнутыми сторонами, так что он напоминал линзу. Вся поверхность медальона была черной, будто резиной покрыта, и ровной. Единственная цепочка, на которой он висел, была сверкающей и опрятной.

В первый момент я хотел было отказаться от такого подарочка, но тут злость хлестнула меня самого. Какого черта я буду отказываться от того, что досталось таким трудом? Зря, что ли, так выкладывался, пот ручьями, ноги дрожат, а я на попятную? Фигушки!