Страница 59 из 68
Глава 15 Погребальные костры
Мне снился дождь, его капли стучали совсем рядом, но меня не касались.
Тук-тук-тук…
Дробный перестук накатывал волнами, но вместо холода и влаги почему-то становилось жарко.
Тук-тук-тук…
Странный дождь. Неправильный. Тревога трусливой мышью забилась под сердцем, я заворочался пытаясь её прогнать, но уже убегая она пронеслась по руке и цапнула меня за пальцы…
— Ссс!
Раскрыв глаза, я зашипел от боли и резко сел, тряся прокушенными пальцами. Сон смешался с явью и мне не сразу удалось понять в какой ужасной заднице я оказался.
Тук-тук-тук… пробарабанили стрелы совсем рядом. Крыша уже полыхала, занимался пожар. Подхватив свой меч, я перекатился в сторону, спасаясь от огня, который стремительно вгрызался в край пробитой стрелой шкуры, только что приколоченной к крыше.
Как ни одна из этих стрел не впилась в моё тело — ума ни приложу. Отделаться в такой ситуации чуть-чуть обожжёнными пальцами было сродни дикой удачи.
Сегодня мне определённо везёт.
Убегая, а точнее укатываясь, я свалился на крышу нижестоящей пристройки и только сейчас понял, что вокруг разлилась странная тишина. До меня доносились только те звуки, чей источник находится в непосредственной близости, буквально на расстоянии вытянутой руки. Остальное же, глушилось намертво.
Я видел, что в отблесках занимающихся пожаров на ближайшем участке стены мечутся тени. Искры летят от столкновений клинков, разеваются рты в страшных криках — но ни звука не доносится с той стороны, как, впрочем, и со всех остальных.
Южане… их одежды и изогнутые клинки ни с чем не перепутать. Пока одни сковали боем немногочисленных защитников стены, прижимая и оттесняя тех к башням, другие уже спускались в поселение.
В этот момент вся неопределённость ситуации, весь хаос и сумбур для меня закончились. Под рукой меч, вокруг враги… знакомая и привычная стихия заставила ухмыльнуться и потянув клинок из ножен прыгнуть вниз, прямо в гущу воинов, что сбегали по внутренней лестнице.
Кровь забрызгала и меня и друзей южанина, разрубленного мною напополам. Я появился среди них грозным демоном, рассёк одного, и круговым взмахом покончил ещё с двумя. Третий тоже был обречён, из обрубка его руки толчками фонтанировала кровь. Воин пятился, не сводя своих удивлённых глаз с искалеченной руки.
Не часто мне удавалось появляться столь эффектно.
Тройка смуглых бойцов задержалась на каменных ступенях узкой лестницы. Идущий первым, по виду очень молодой, так впечатлился быстрой гибелью своих товарищей от моего клинка, что замешкался, не позволяя пройти остальным.
— Анурис!
Призванная на помощь воздушная стихия швырнула меня вперёд. Я промчался мимо лестницы на бешеной скорости, ударил молодого воина пониже колен, заставив его жалобно заголосить где-то за моей спиной.
«Как он умудряется оставаться в сознании лишившись обеих ног?»
Что-то пощекотало мне щеку и задрав голову я увидел над собой лучника. Стоя на стене, он накладывал на тетиву новую стрелу, но в этот момент его голова вдруг дёрнулась, а тело обмякло. Труп с рассечённым затылком упал на землю передо мной, а на его месте, там, где ещё недавно он грозил мне своими стрелами, появился неизвестный воин горец и отсалютовав мне топором, исчез из поля моего зрения.
Хаос боя увлекал меня всё глубже.
У меня осталось всего два противника. Те самые южане, которых притормозил уже затихший на земле молодой. Перешагивая останки своих товарищей, они спустились во двор и прикрываясь круглыми щитами норовили разойтись в стороны в попытке зажать меня в клещи.
Эти — были опытными бойцами. Смерть не смущала их, трупы и кровь были привычным делом. Булава и сабля против длинного меча не лучший расклад, особенно если напротив два человека неизвестного уровня угрозы…
Я успел наложить на себя золотистый щит-оберег прежде, чем клещи сжались. Увидев, что я творю заклинание, оба воина бросились ко мне, и от их былой, напускной осторожности — не осталось и следа.
Я встретил их размашистым ударом, за которым уже привычно маскировал отступление и стремительный контратакующий выпад.
Реагируя на удар остриём Легиона, вражеский щит хрустнул разрубленным металлом, но дальше… всё пошло не по плану. Вместо того чтобы проникнуть глубже, достать до податливой плоти и ужалить врага в грудь, волшебный меч вдруг отклонился в сторону и покинул мои руки. Враг крутнул щитом, и используя его как рычаг, хитрым приёмом вырвал мой меч из рук.
Золотистая вспышка не заставила себя ждать.
Я сознательно подставился под второго, жертвуя оберегом и желая покончить хотя бы с одним смуглым воином. Не вышло. Следом за ударом булавы в меня врезался малый щит, отбил руку и бок, усадил на задницу.
— Спиракту!
Шея бойца хрустнула и неестественно вывернулась, вознесённая над головой рука с зажатой в ней булавой сухо щёлкнув, сломалась. Вал разрушений прокатился внутри человеческого тела и заставил его сложиться изломанной куклой.
Но второй всё ещё был здесь и не собирался отступать. Время, которое он потратил чтобы избавиться от меча, застрявшего в щите, я использовал чтобы подняться, но на этом моя фора закончилась.
— Крио Кима!
Волна холода притормозила воина в метре от меня, притормозила, но не убила. Я успел заметить, как всполохом пламени сверкнуло что-то на его запястье, а затем мне пришлось отскакивать от удара саблей.
«Вот чёрт!»
Направленный выброс сырой энергии стал выходом из сложившейся ситуации. Воздух изогнулся и ударил южанина в грудь вминая кольчугу и одежду прямо в рёбра. Прежде чем воина отбросило прочь, из его рта ударил фонтан крови полный частичек разорванных лёгких…
И без того заляпанный кровищей с головы до ног, я посмотрел на свои руки, заметил стекающие по запястьям белёсые образования и согнувшись — проблевался.
Не знаю, что повлияло на меня… вид останков, чувство крови на лице и губах, руках, волосах, во рту и даже на шее, или может работа с сырой энергией? Так или иначе, позыв я сдержать не смог и сплюнув горькую слюну, с чувством выругался.
Легион лежал в какой-то паре метров и вскоре вновь оказался в моих руках. Нейронная сеть перестала наполняться энергией и вместе с тем в окружающий мир вернулись звуки. Над моей головой, на стене кто-то ругался десятком голосов сразу на нескольких языках. Орали горцы, им вторили русы, да и сами южане в долгу не оставались. Орали раненные, живые, умирающие, кричали за стеной полыхающего дома женщины и им вторили дети.