Страница 48 из 68
Гиллерту пришлось хуже всех. Он дышал со свистом, на губах выступила кровь и подняться самостоятельно он не мог. Анника отстегнула помятый щит и баюкала сломанную руку, как и я, она уселась у стены. Соня и Рокта возились с раненым горцем.
В этот миг наш отряд напоминал шайку инвалидов и лишь Бледный выбивался из общей картины. Он, мягко и энергично ступая, бродил по залу едва не пританцовывая — собирал стрелы, а так же бросал быстрые взгляды в сторону рваного гобелена, за которым раскрыл свою пасть выход из центральной башни.
— Мне нужно чтобы все собрались в круг и взялись за руки.
В глазах Сони плескалась решимость, но опущенные плечи говорили об усталости. Мы сделали так, как она велела, встали в круг и взялись за руки. Жрица оказалась в центре, под ногами у неё умирал Гиллерт. Белый как полотно, рыжебородый воин с трудом пропихивал в себя воздух.
Зажав кристалл силы в руке, она его поглотила и в следующую секунду произошло то, что я сам делал тысячекратно — выброс сырой силы.
Вот только дерево Сони было древом жрицы, целительницы, заточенным только для одной единственной цели — быть противоположностью тьме и разрушению. Мягкий свет вырвался из её тела и наши раны исчезли, а Гиллерт перестал свистеть при каждом вздохе.
Анника положила руку жрице на плечо и тихонько сжав, поблагодарила. Поправив волосы, пошла за своим щитом. Гиллер поднялся, кивнул, смачно выругался и пошёл подбирать топоры. Кудесник расправил плечи, стал как-то даже выше, а на его лице расцвела улыбка. Что до меня, моя нейронная сеть напилась вдоволь, ещё одна такая стычка и выброса не миновать. Теперь можно снова использовать магию и это станет отличным подспорьем в дальнейшем.
Если мне, конечно, не откусят голову.
Мы прошли по грани, но не пали духом. Восстановили силы и снова двигались вперёд. Мрачная лестница, закручиваясь по спирали вела нас в глубины замка. На лицах своих товарищей я видел сосредоточенность, но сам — растягивал губы в усмешке. Эмоции, страх, адреналин, паника, ярость, отвращение… чудесный букет, который я отбрасывал прочь сначала молитвой концентрации, а затем был практически полностью лишён его, запятнав свою нейронную сеть союзом с чёрным принцем.
Я не ценил то, что имею, и теперь понимал, как сильно ошибался. Ограничивать самого себя, лишать себя обычных человеческих атрибутов это хуже смерти. Хуже — потому что то, что получается в итоге, не имеет к тебе настоящему отношения. Боишься? — наслаждайся своим страхом! Испытываешь ярость? — контролируй её!
Отряд повторил мой старый путь, но в этот раз внизу не было никаких некротических псов. Старый фонтан, заваленный всяким хламом коридор и самое начало склепа, встретили нас пустотой и тишиной.
Я кивнул на разруху и многочисленные могильники в стенах:
— Здесь они спали.
Под ногами скрипели куски отделки. Той самой, что в своё время скрывала в стенах полчища выродков.
Гиллерт остановился на перекрёстке и прорычал:
— Где эти выродки? Бледный, мы должны найти их!
Лучник не ответил, нахохлившимся вороном походил взад-вперёд, поворошил ногами камни, провёл пальцами по центральному саркофагу и неожиданно замер. Повернулся, окинул нас взглядом и мотнул головой на могилу, так и не проронив не слова.
Но мы — в пояснениях не нуждались.
Вдвоем с Гиллертом навалились на крышку могильника и поднатужившись, сдвинули её с места. С пугающим грохотом каменная плита шваркнулась по другую сторону от постамента и разбившись на несколько кусков утихла.
Тошнотворный запах тухлого мяса стал нам наградой.
— Фу! Ну и вонь!
Но вопреки своим словам Анника не отступила прочь, а наоборот — с лёгкостью запрыгнула на край саркофага и вглядываясь в темноту, проговорила:
— Тут есть лестница.
Горец махнул лучнику и пояснил для остальных:
— Первым пойдёт Бледный, не хватало нарваться на ловушку.
Новая лестница вела нас прямиком в царство ужасной вони…