Пламя возрождения

Пользуясь такой возможностью, У Син погрузился в медитацию, чтобы очистить перед допросом свой разум. Казалось, минуло время, как сгорела пара курительных палочек, когда их с сестрой пригласили проследовать за собой.

— Эта Мин Лань, как представитель ордена Защищающих, прибыла с младшим У Сином по вызову дознавателя Гу Лана.

— Этот младший У Син прибыл, — склонился в почтительном глубоком поклоне монах.

— Досточтимый Гу Лан не может сейчас принять вас, — услышал он в ответ мелодичный женский голос. — Он поручил это незначительное дело мне. Я Су Мин, дознаватель четвёртого ранга. Вижу, вы ранены. Можете присесть. Защищающий У Син, опишите в подробностях все события того дня, когда произошло нападения первой марионетки.

— Все? — удивился монах.

— Все. С самого момента пробуждения, ничего не упуская.

***

У Син не мог видеть, как хищно сузились глаза чиновницы, и как замерла сестра, скрывая волнение. Чуть в стороне писарь обмакнул кисть готовый нанести на бамбуковые дощечки слова монаха. Но, без сомнения, затянувшаяся пауза напоминала затишье перед грозой.

А потом начался долгий и мучительный допрос.

Заклинатель чувствовал себя выпотрошенной и запеченной на углях рыбой, которую завернули в листья и услужливо подали к столу. Две досточтимых высокородных госпожи вели светскую беседу, отщипывая палочками от лакомого блюда и стараясь не дать отхватить слишком большой кусок противоположной стороне.

С каждым заданным вопросом у заклинателя усиливалось неприятное ощущение, что Мин Лань старается оградить орден от внимания Небесного Указа и вмешательства в их внутренние дела, а судьба самого монаха для нее не более чем ставка в этой игре.

Наконец допрос был окончен. Прошло не меньше двух часов.

— Со слов Защищающего У Сина и Защищающей Мин Лань записано верно. Прочитайте и подпишите свои показания, и мы продолжим, — раздался голос чиновницы.

— Досточтимая Су Мин, — вмешалась сестра по ордену. — Эта Мин Лань уже сообщила, что младший брат У Син во время нападения потерял зрение и не может сам ознакомиться с документов, чтобы поставить свою подпись. Как его представитель, я могу заверить свиток своей печатью.

Пара формальностей — и они свободны!

«Вот теперь точно все», — с облегчением подумал У Син.

Спина монаха, остававшиеся прямой всё это время, взмокла от пота. Однако самую опасную ловушку удалось обойти. Легкая недосказанность — это не ложь, ее не распознать артефактами. Хотя дознавательница делала все, чтобы монах попался, задавая одни и те же вопросы в разной формулировке.

Первый бой они выиграли. Но чем закончится эта партия в шашки, заклинатель не мог предсказать. Противник был гораздо опытней.

— Это неприемлемо, — добавила чиновница. — Если зрение можно вернуть, наши врачи осмотрят этого У Сина, и, смею надеяться, за седмицу-другую смогут исцелить его. Ему придётся остаться в Управе. Небесный Указ найдет для Защищающего помещение, соответствующее его статусу.

Хм… Запрут в тесной келье?

— Не стоит, — отказалась Мин Лань. — В Ордене, смею надеяться, найдутся достойные лекари, которые смогут помочь моему попавшему в беду младшему брату.

— Хорошо, — нехотя согласилась чиновница. — Тогда на сегодня закончим. Поставьте оттиск своей печати. Жду вас снова, когда вы прозреете. Но не позднее конца этой декады. Этому У Сину надо будет посмотреть несколько рисунков.

«Каких рисунков?» — сразу насторожился монах.

У Син приложил свое духовное кольцо к свитку, последовав примеру сопровождающей его боевой сестры. Попрощавшись, они покинули допросную. Ждавший снаружи стражник по тихим коридорам сопроводил их на выход, где служитель выдал им обратно артефакты.

***

Стоило им оказаться в городе, за воротами Небесного Указа, как поодаль раздалось:

— Мяу!

Это объявился Непоседа, который прятался при посторонних, не доверяя им.

— Иди сюда, — позвал кота У Син.

— Мур-р… Мр? — коснулся его лапой призрачный кот, намекая, что пора идти.

Служебная повозка, ждавшая снаружи, быстро домчала их в резиденцию ордена.

— Вот, даже у твоего питомца хватает мозгов не попадать в Небесный Указ! — упрекнула его Мин Лань. — А эти чинуши! Как они только посмели отобрать у меня меч! — возмутилась она.

Настроение у боевой сестры после посещения Небесного Указа оставляло желать лучшего.

***

— Благородной Мин Лань не стоит впустую гневаться, — сказал целитель ордена. — Этот не уверен, что его скромных знаний хватит для излечения недуга, постигшего младшего брата.

Вернувшись в резиденцию ордена, спутница, едва позволили приличия, потащила монаха к целителю и потребовала в кратчайшие сроки исцелить больного.

Трижды ушибленный палец на ноге, локоть и колено были расплатой за столь стремительное перемещение по коридорам, переходам и галереям. Даже пришлось миновать подземелья ордена. Все зря.

В третий раз очередной целитель, которому не повезло оказаться на пути Мин Лань, попытался объяснить, что прямо сейчас невозможно заставить больного прозреть. В лучшем случае лечение займёт несколько недель.

— Несколько недель! А если за это время младшего брата упекут в «соответствующее его положению» помещение? — передразнила дознавательницу Мин Лань. — А вытащить его оттуда можно будет только по частям? Небесный Указ так просто не расстанется с добычей.

У Син был решительно против такой перспективы.

— Старшая сестра, умерьте гнев, — вмешался У Син. — Я не знаком с тонкостями мастерства исцеления, но ваш коллега настоятельно рекомендовал мне обратиться к целителям Небесного Пика. Рекомендательное письмо у меня с собой.

— И ты молчал? — возмутилась Мин Лань.

А его разве спрашивали? То, что его протащили через несколько целителей, не интересуясь его мнением, монах скромно промолчал.

— Вы так спешили, что не посвятили этого младшего в свои планы.

Последовала долгая пауза.

— Ты! Все с тобой ясно, — буквально выплюнула Мин Лань. — Сейчас регистрируем твой приезд, найдем тебе поводыря, и ты самостоятельно отправишься заниматься своим здоровьем. Когда понадобишься, тебя найдут. И в ближайшее время на глаза мне постарайся не попадаться.

***

У Сина опять протащили через зал при входе в резиденцию, где писарь регистрировал приехавших по делам братьев из других городов.

— Отметить прибытие и выдать сопровождающего, — распорядилась Мин Лань, оттеснив в сторону кого-то из младших братьев, не успевших благоразумно уступить ей очередь.

— Будет исполнено, — кивнул, оторвавшись от дел, пожилой служитель.

Шаги старшей боевой сестры уже удалялись.

— Могу я попросить брата приложить свой духовный перстень? — обратился регистратор к У Сину и, понизив голос, подсказал: — Если позволите, чуть левее и выше.

Процедура регистрации была стандартной во всех отделениях ордена, но выполнить её вслепую получилось не с первого раза.

— Надолго в наш город? — осведомился служитель. — Где вы собираетесь остановиться?

— Не знаю. Сколько времени понадобится целителям, чтобы исцелить меня. Остановлюсь, если позволите, в гостевых покоях резиденции ордена.

— Подождите здесь. Присядьте, сопровождающий скоро прибудет. Позвольте, я помогу, — деликатно взял под руку и отвел его в сторону от очереди распорядитель, который явился по жесту регистратора.

Монах устроился, ожидая провожатого. Его ногу недовольно боднул головой Непоседа. Настроение его было вполне понятным. Он решил держаться подальше от старшей боевой сестры.

Учитывая её интерес к нему, не самое плохое решение.

***

Служитель задумчиво смотрел на слепого монаха.

Искалеченные собратья, получившие увечье, лишившиеся конечностей или потерявшие дар, сжигая дотла свою культивацию, встречались нечасто. Обычно они покидали орден.

Многие предпочитали быструю смерть жизни калеки. Но не он.

Регистратору давным-давно повезло, и он смог продолжить служение. Он сочувственно вздохнул, еще раз бросив взгляд на слепого монаха, и привычным движением поправил пустой рукав.