Мракобой

— Испачкались, ага! — приехавший с ним наклонился и платочком обтер его лаковые туфли.

От ужаса и одновременно обыденности увиденного у меня на время исчез слух. В полном безмолвии убийцы сбросили трупы в канал, а потом уехали на двух геликах.

На дороге остались лишь маслянистые лужи крови. Они так блестели на солнце, что я подумал, что должно быть Амид чистит штиблеты человеческой кровью, раз они так блестят.

И меня стошнило.

Признаюсь, на некоторое время я потерял бдительность. Вернее, мне стало все равно. Не в первый раз при мне убивали людей, но тут видно накопилось. Меня охватило настолько вселенское равнодушие, что, когда послышался шум приближающейся машины, я даже не пошевелился. Мне было все равно, убьют меня или нет.

Позднее я понял, что это не совсем так. Вернее, совсем не так. Моя шкурка была мне дорога. Что это было тогда? Притворство перед самим собой? Или очередное требование жалости со стороны вселенной? Стыдно мне стало потом.

Но все же нехорошее предчувствие царапнуло. Это был гелик Джана, захваченный бандитами. Рыпаться было поздно, сумиты меня уже заметили. Машина залихватски затормозила в нескольких метрах. Клацнули дверцы, и с двух сторон выбрались двое бородатых.

— Смотр, Агиф, Шам оказался прав! За нами следили! — сказал один.

— Шам всегда прав, это меня и напрягает, Бага! — ответил тот.

— Ну зачем так грустно? — ухмыльнулся Бага.

Бандит не спеша подошел, и вместе с ним подошла смерть. Я чуял это всей кожей, и мое дурацкое самолюбование напрямую было виной этому. Надо было спасаться, забиться в щель, а не заниматься вселенским нытьем. Но теперь все кончено. Сколько мне осталось жить? Пара шагов? Никогда еще мне так страстно не хотелось жить. Но как говорится, сам дурак. Лежал и ныл, ждал по обыкновению, что кто-то пожалеет. Забыл, что вся жалость мира уже закончилась, а от слова жалость, уцелело только жало.

Смакуя мой страх, Бага достал нож, длинный и остро заточенный. Сталь зло бликанула на невидимом из-за облаков солнце. Бага пил мой ужас словно нектар.

Я молил о чуде и чудо свершилось.

Из-за гелика быстрым шагом вышел человек в коричневом кожаном пиджаке. У меня что-то случилось со зрением. Психика не выдержала, и глаза видели все неестественно ярко.

— Вах! — вырвалось у Баги. — Агиф, разберись!

И Агиф перегородил незнакомцу дорогу.

Тот не стушевался и продолжал идти на сближение. Уже по одному этому я понял, что драки он не боится и драться умеет, а когда драка все же началась, стало окончательно ясно, что он не простой мужик с улицы, а спецназ там какой или десантник, потому что он пришел не просто драться, а пришел мочить.

Парень с Агифом столкнулись на половине пути до нас, и парень, не останавливаясь, ударил его кулаком в центр лица. Даже не в челюсть, просто в геометрический центр, дал очень сильно, у сумита чуть башка не оторвалась.

Агиф издал влажный звук, будто подавился соплями, ноги его подломились точно у девушки перед сексом, и он повалился наземь, причем проделал это вперед, что опять-таки говорило об умелой акцентированности удара. Теперь ничего не отделяло Багу и незнакомца.

Бага отточенным движением метнул в него нож. Незнакомец шел как шел, не стал уклоняться, а расчетливым движением, словно рассчитанным на компьютере, взял нож из воздуха. Тут же бросил обратно, но стало ясно, что кидает он хуже Баги. Нож угодил сумиту рукояткой в лоб и упал на асфальт. Бага наклонился и схватил его. Незнакомец наступил ему на ладонь, не давая вырваться, а второй ногой резко даванул в районе локтя. Раздался треск. Это не ломались кости, но локтезапястная связка мышц порвалась словно гнилая бельевая веревка. Бага взвыл, но выл недолго. Встречным движением рук противник сломал ему шею.

Агиф тем временем не только пришел в себя, но успел достать пистолет. Сразу выстрелил. Незнакомец уклонился, а я как стоял столбом, так и остался, а как он меня не уложил, одному Великому Луке известно.

Второй раз парень стрельнуть не дал. Выбил оружие, а самого Агифа швырнул на гелик. Пластиковый бампер разлетелся. Тогда парень схватил Агифа, вывернул его словно куклу, чтобы удобнее было бить, и одним сильным ударом в кадык, перебил ему хрящи.

Агиф еще хрипел и корчился на асфальте, когда парень вспомнил про меня и оглянулся. Стыдно сказать, но за все время можно было убежать тысячу раз, но я даже не пошевелился.

— Я не с ними! — быстро проговорил я.

— Я знаю!

— Ты кто? — спросил я.

И он сказал:

— Мракобой! Мы ЕЩЕ знакомы!

— Надо говорить УЖЕ! — сказал я. — Но мы не знакомы!

— Я знаю! — бесстрастно оборвал Мракобой. — Садись в машину!

Я подчинился. Парень сел на водительское кресло, завёл мотор, но не тронулся с места.

— Чего стоим? — спросил я. — Они могут вернуться!

Парень предупреждающе поднял палец. Он мало говорил, и говорил немного невнятно. Так говорил бы обученный глухонемой либо человек очень давно не разговаривавший. Но выглядел он прекрасно. Лет 25 навскидку. Высок, красив, строен. Сросшиеся брови делали его неотразимым для девочек. А еще учитывая, как он расправился с убийцами, делало его настоящим Мракобоем.

— Ты появился вовремя, — сказал я. — Откуда ты? Что ты тут делаешь?

— Мы не местные!

Я понял, чего он ждал. В кабину впрыгнула Шуша. Угодила парню на колени, тотчас взвилась в воздух, свалилась тушкой на торпеду, снова взвилась, на этот раз, в направлении лобового. Неизвестно сколько бы продолжалось безумство насмерть перепуганного зверька, если бы Мракобой снова не взял Шушу из воздуха, точно так же, как взял, а не поймал, брошенный убийцей нож.

Небрежно сунул зверька мне.

— Можем ехать! — сказал он. — Нам надо торопиться! У меня позади мало времени!

Опять я ничего не понял. Царапнуло, что он неправильно использует слова.

Водил Мракобой мастерски, проходя повороты с помощью управляемого заноса. Только заметил, что «у аппарата странное управление». Действительно, рычаг выбора диапазона коробки автомат он словно видел впервые, но очень быстро учился.

Я так понял, что мы ехали по направлению к Садовому, но не доехали. Оглушительно стриганула автоматная очередь, пули россыпью легли перед машиной. То ли стрелок оказался никудышный, то ли Мракобой своим сверх чутьём что почуял и свернул, но нас не задело.

Пару раз он свернул и втерся в узкий проход небольшого ресторанчика. При Босянине много таких наоткрывалось, где кормили дорого и невкусно[61].

— Ехать на машине по Москве это глупая идея! — проворчал я.

— Нам надо быстро! — возразил он.

Вроде все правильно сказал, но сразу видно, что язык ему не родной.

— Что дальше? — спросил я.

В ответ он сделал странный жест, от которого пахнуло далеким детством. Открыл рот и потыкал пальцем.

— Кушать! — уточнил он, чтобы чего не подумали.

— Думаешь, что еще не все разграбили? — сомневался я.

Мы зашли в ресторан. Естественно внутри все разгромлено. Все что можно разбить, разбито. Мебель сдвинута в кучи словно бульдозером.

Мракобой уверенно прошел на кухню, целенаправленно открыл один из шкафов, оказавшийся холодильником и выудил вакуумную упаковку с мясом.

— Ну и что? Я сырое есть не буду! — сказал я.

Мракобой подошел к нефункционирующей из-за отсутствия электричества микроволновке, разорвал пакет и положил мясо в печку. Вы пробовали разорвать вакуумную паковку? Мракобой проделал это с легкостью, словно туалетную бумагу оторвал.

Тем больше я смотрел на него, тем более убеждался, что парень этот не от мира сего. Какого он ко мне привязался? Линять от него надо и чем скорее, тем лучше. Хотя с другой стороны, он меня спас. Плавал бы сейчас в водоканале.

— Там тока нет! — подсказал я.

Не реагируя на мои слова, Мракобой захлопнул дверцу и нажал кнопку пуска. Тренькнул звонок, в кабинке зажегся свет-микроволновка включилась!

61

Судя по локации, это ресторан Бутчер. Но если там кормили дешево и вкусно и это не он, то пардоньте