Страница 13 из 15
Спектральный фон анабиоза черт
Её прекрасной формы у затишья -
Апофеоз искусства мира между грёз
Из вечности, что убеждаем вновь -
Прийти на этот звук фатальных черт,
Принять культуру Господина глаз,
Из форм катарсиса на дне его могилы
И вечной формы на вчера – понять.
Забыло ли фатальный склон ещё,
Спросило точный ход на бытие -
О нежной воле в глубине молчания
Искусства той души – в её войне.
Проказа к личной власти не видна,
Отрублена потоком светлых фраз
И в одночасье светится одна,
Что глыба злободневной формы – в нас.
Опустит шансы верной суеты,
Где день размером пошлости – уют
И трон всесильной робости под плут
Фатальных ветров мира – на Вселенной.
Не говори не оперившись над её
Фантомом чести в глыбах от игры,
Пуская счёт в надеждах роли мира
И откровения из часа близкой тьмы.
Сложили разницы на казусах вокруг -
Этнические формы глаз и мук,
Им отвечают к правде: долг и плут,
Что хочет говорить и слышать тут
Свою обиду из одной души,
Ей светится античный формы глаз,
Нетленной робой неприкаянной тиши,
Над утопичным пояснением ей – роли.
Логично будет говорить её
На форме злободневной чести – нам,
Лишь светом опирается и ждёт -
Этнический фигуры склад причин.
Не ждал источник малого ума,
Что будет ролью большего простора -
Та власть над разночтением раздора,
К чему приводит счастье из нутра.
Спокойно светит частью на себе -
То солнечное утро в квантах мира,
Им жив от различения понять -
Источник неприкаянной черты,
За властью думать в странной суете,
Держать искусство к символу надежды,
А став формальным ужасом – везде -
Иметь достаток формы нигилизма.
Держа его в руках над странным сном
Ты отворачиваешь жизнью диалект,
Готовый думать на себе о том,
Что стало частью большего в надежде.
Обращаемым словом в нагрудной реке
Искушению ищет свой якорь – пути,
Небывалого ужаса к людям – прийти,
Чтобы жить идеалами к ветру в душе.
Оставлял поручение к славе вещей
И на этой тропе – удивлению видел
Искромётное облако в мире идей,
Проторённого славой по самому аду.
Обращает свою удивления звезду
Над тропой одичания смелой весны,
Как другие на отмели – слова поймут,
Обязуясь идти по такому пути.
Не услышал совета и в озеро слёз
Обывательски нишу свою растоптал,
За другие позоры, что в сердце искал
И прощение света, который не видел.
Удивляться не станут на нём – Короли,
Обывательски ищут свой гневный раздор,
Что ещё остаётся на должном пути
Под трёхглавой красой поколения мира.
Гуманистом не стал и в душе озверел,
Что дорога игры обручального счастья,
За того ли искал удивления оскал,
Им за жизнь отвращая любителя свойство?
Недалёким казался твой мир от идей,
По спонтанному свету бродили вокруг -
Разночтимые образы формы разлук
И плохой белизны непонятного чванства.
Образумит судьбу твой уступчивый взгляд,
Он пародия к сердцу, о ком говорят,
Что на глупом шагу из мышления тьмы,
Где её потеряли на свете все мы.
Не сказать этой правде, её не успел
Ты понять на гуманном шагу из вещей,
Что скрываешь в себе обывательски тут
И разносишь в разбой на руке от судьбы.
Пострадали от слова над этой борьбой -
Просторукие стены из недр бытия,
Им искало то солнце различный приют,
До которого часа здесь снова снуют -
Элементы прогноза из слёз бытия,
Устрашая могилами в смертной тоске,
Из одних одиночеству клали на яд -
Удивление мира на спокойной душе.
Что ещё не твоим – уготовано здесь
Пребывать от проказы нетленного мифа,
На разгуле ума отвращением жить,
Где пустое довольство ему – не могила.
В том предвзят гуманист и обычный тюфяк,
Разглаголит печаль до искусной души,
Где её не достать и упрочило встать -
От того беспокойства культуры – в могиле.
Нам поможет она – непредвзятой борьбе
Из томлёного сердца в готической тьме -
Убеждать не свою аллегорию вспять -
Усыплять удивлением день гуманиста.
Им бесчисленно ждут появления тут -
Обаяние роз и культура пространства,
Где не стал он бежать и могилой страдать,
Но пути не нашёл от любви постоянства.
Промежуток тешит ноль,
Над прочтением любви -
Не хотят иметь раздор
От культуры смерти – им.
Держат путь морали лиц
В отстранённом бытие,
Думая, что все в вине
Отложили яйца врознь.
Падая – купает тень
Вся измена думать ложь,
Осторожностью, как дрожь
Перекладываешь ноль.
Он моральный свет вещей,
Жизни от твоей печали,
В смерти думать одичали -
Им сегодня сны твои.
Не хотят пути назад,
Отражают сердце завтра
Пользой блага думать ад -
Он разборчивый нам склад.
Делит роскошь пополам
И хотя в любви – обман -
Сердце держит власть вещей
Слов материи в руке.
Ты же раб, но вдалеке -
Смотришь частное забрало,
Веришь ли ему устало,
Но за сном другой тоски
Не имеют права лишь -
Козни лжи и диалекты,
Стоишь их и в том молчишь,
Пробуя свой личный ад.
Как на вздор вещей ума
Рад был думать на себе -
Остановкой форм души,
Где нет слов и мира в нас.
Нигилизму в каждом сне
Шепчут фразы, как поминки,
Думая, что все им сны -
Остановочные клики.
Над простором глаз ума
Оставляют день по ветру,
Не давая думать снам,
Что оценкой права жить.
Сложен был манеры шаг,
Думать ли – гордится этим,
Человек не в мире раб,
Он манеры долгий такт.
Ходит сплошь ему оценкой,
Потакает в смысл вещей,
Но подумав этой лаской -
Останавливает сказку,
Где не верит этим снам.
Нет их возле форм ума,
Центр обыденного света
Умирает в блеске такта,
Чтобы выжил человек.
За рабов условием к нам -
Светит роба перед этим,
Глаз обыденно по ранам -
Верит счастью от чутья.
Стал рабом внутри его
Поведения ответа,
Думать каждой пустотой,
Находившей свет из нас.
Город пуст и вечный шаг -
Производит холод мира,
Забегает в центр души,
Нет ему и там ответа.
Где не видит человек -
Думает под ноль сомнений,
Оставляет сердце гения,
Движет честью из себя.
Роли – став ему внутри -
Разночтением по боли -
Вечный шаг культуры нам
И античный казус мира.
Свет задержит часть его
На приличии из слов,
Ты рабом его готов -
Думать славное приличие.
Составлять в цене вопрос,
За которым стал поэтом,
Может вырос и поднёс -
Слово вечное к тому.
Ходит счастьем на бегу -
Холод тот и вечный миру -
Город бытия ума,
Над историей, кто прав.
Кто же жив внутри могилы,
Ей не сношенного света -
Завтра раб из сердца лишь,
Потакает снам поэта.
Думает в причине – став -
Обращённой рамкой слов,
На другой привычке снова,
Чтобы думать – он готов.
Жизнью быть внутри игры,
Рабской ли – один ответ,
Думать часом смерти в роли
Над причиной без войны.
Отражать культуру мира,
Где поэт – вдохнул умом -
Солнце видимого слов,
Отражаясь, что могила.
Стать тебе готичным снам,
Веком от ведомых счастью,
Будоражить в числах часом,