Страница 1 из 19
Превзойти себя самого. Том 1
Жгучей болью сдавливало душу, от безысходности всё обрывалось внутри
Горячая кровь сочилась из раны, неторопливо расползаясь по ткани неровным пятном. Гонимые ветром снежные хлопья кружились в трагическом танце и, плавно оседая на теле мужчины, оборачивались мелкими каплями. Лёгкий румянец ещё не оставил лица, застывшего навечно с едва заметной улыбкой: печальной ли, восторженной — об этом теперь никто не узнает. Монашеское одеяние сливалось со снегом, и только алая кровь да тёмные пряди волос составляли яркий контраст с окружающим миром.
— Наставник!
Голос, дрожащий от слёз, был исполнен отчаяния. Упав на колени рядом с телом мужчины, мальчик кричал до тех пор, пока не зашёлся удушающим кашлем.
Жгучей болью сдавливало душу, от безысходности всё обрывалось внутри.
Верить в то, что его больше нет, ребёнок отказывался. Вот только обращённый рукоятью к небу меч по-прежнему пронзал грудь мужчины, знаменуя собой неизбежность.
Жизнь без наставника потеряет все краски, тепло его безмятежной улыбки уже никогда не согреет.
— Почему? — с надрывом прошептал ученик. — Почему?! — голос вновь сорвался на крик.
Тело ребёнка содрогнулось от беззвучных рыданий. Он кричал его имя снова и снова, пока не закончились слёзы. Казалось, вместе со смертью наставника из души безвозвратно ушло всё живое, весь свет, что он от него получил. Внутри осталась одна пустота. Холодная и равнодушная, она лишила желания жить.
Мальчик не замечал человека, всё это время стоявшего под ветвями заиндевевшего дерева. Даже когда тот вплотную подошёл к нему со спины, он не обратил на него никакого внимания.
Окутанный тёмной ци незнакомец по-родительски мягко коснулся макушки ребёнка, точно пытаясь утешить его, а затем вытащил меч из мёртвого тела.
Проведя пальцами по потускневшему лезвию, он растерянно замер.
Прошло не так много времени, прежде чем замешательство, вспыхнувшее в чёрных, как сама бездна, глазах сменилось нездоровым восторгом. Не приложив и капли усилий, он нашёл то, что могло изменить целый мир.
— Занятно, — губы сами собой растянулись в улыбке.
Забрав оружие с собой, человек скрылся под сенью зимнего леса. Следы, что остались после него на снегу, излучали ауру древнего зла.
Хотя мальчик знал, что это был демон, занявший человеческое тело, он не смог подняться в атаку. Теперь, когда нет смысла жить дальше, всё остальное не имеет значения.
Лао Тяньшу был убит его же мечом. Так пусть этот меч вовеки к нему не вернётся. Рядом с наставником ему больше не место.
Примечание автора:
Ци — энергия, которая наполняет Вселенную, и может быть светлой/духовной, нейтральной и тёмной/демонической (в контексте истории). Просветлённые, которые в китайских новеллах обычно зовутся заклинателями (лучше всего, на самом деле, подходит английский перевод: Cultivator), преобразовывают ци в духовную, накапливают её, используют и, таким образом совершенствуются. Демоны же существуют за счёт тёмной ци.
天数 (Тяньшу) — предопределение.
Почему монашеские одеяния сливались со снегом? Ответ: потому что даосские монахи (китайские) носят белые одежды.
Дорогие читатели, для вашего удобства я сделала карту со справочной информацией по миру книги. Вы можете ознакомиться с ней в разделе «Доп. материалы» на главной странице книги. В карте указаны горы, названия школ, имена наставников и т.д. Надеюсь, с данным путеводителем вы сможете легко ориентироваться в именах и названиях, встречающихся в тексте.
Глава 1. Мягким светом озарилось лезвие изящного клинка, алым пламенем всколыхнулись одежды
Ночь подходила к концу, и на горные склоны вскоре опустилась предрассветная дымка. Безоблачное полотно небес, подсвеченное изнутри, напоминало пропитанный тушью бумажный фонарь: иссиня-чёрный, но едва заметно сияющий. Замедляя ход времени, меж высоких деревьев разливалось безмолвие, и ни одна живая душа не решалась нарушить этот хрупкий покой. Всё замерло в ожидании утра.
Вдруг раздался звон колокола. Оповестив о начале нового дня, он низким гулом отразился от горных вершин. Стая птиц взмыла в небо с пронзительным криком, но остальной мир не спешил пробуждаться.
Лу Цайхуа потянулась и, поудобней устроившись на ветви сосны, принялась наблюдать.
Взору открывалась живописная долина. Среди хвойных деревьев редкой россыпью располагались жилые постройки. Прикреплённые к крышам фонарики, алые, как капли крови, окутывали их тёплым сиянием. Широкая лента реки с островком, омываемым её бурными водами, окаймляла тренировочное поле. В отдалении дышали величием горные пики. И это была малая часть территории школы Ли, где просветлённые изучали боевые искусства.
Это место было бесконечно дорого Лу Цайхуа. Около семи лет назад, впервые оказавшись в деревне у подножия горы Лунхушань, она даже не думала на неё подниматься. Однако, стоило узнать от наставника о расположенной на ней школе Ли, как ноги сами понесли её к выходу. Удержать Цайхуа от полуночных скитаний по горным склонам смогло обещание:
— Мы сходим туда утром все вместе.
Кивком головы наставник Чжуаньцзэ указал на Юньчжи — названную сестру Цайхуа. Примостившись в углу нового дома, девчонка заснула, очевидно устав после их путешествия. Последнего, как надеялись Цайхуа и Юньчжи: Лао Чжуаньцзэ уже слишком стар, чтобы продолжать своё странствие.
— Тогда расскажите мне об этой школе побольше. Пожалуйста.
Для убедительности девочка подёргала мужчину за полу халата и дала понять одним взглядом: пока он не утолит её любопытство, спать она не уйдёт.
Старый наставник вздохнул. Однажды он будет с этим ребёнком построже. Но не сейчас, когда Цайхуа в нём видит отца.
— Это одно из пяти самых лучших учреждений для просветлённых. В нём изучают боевые искусства и совершенствуются. А тех, кто достиг земного бессмертия, принимают в ряды клана Лунху. Его первый глава, Лунху Ли, основал эту школу и дал ей своё имя. Чуть позже в честь клана Лунху была названа и гора, рядом с которой мы теперь будем жить.
— Боевые искусства? — не дослушав, воскликнула девочка.
Одного упоминания о боевых искусствах было достаточно, чтобы вызвать у Лу Цайхуа бурю восторга. Чёткие, выверенные движения, внезапные атаки, способные нанести противнику немалый урон, и техники, основанные на использовании духовной энергии — этому она мечтала научиться с тех пор, как чувство беспомощности стало её верным спутником.
— Так просто в школу Ли не принимают, — прочитал её мысли наставник. — Глава отбирает новых учеников только по результатам экзаменов в главной школе.
— И где эта главная школа? — расстроилась Лу Цайхуа. — Туда же можно попасть?
— Школа Чэнсянь находится на пике Тайшань — священной горы просветлённых. На моей памяти в Чэнсянь никогда не приглашали учиться желающих со стороны. Но кто знает, что будет дальше. Быть может, когда-нибудь ты туда попадёшь. Правда сперва тебе предстоит многому у меня научиться.
И Лу Цайхуа научилась — всему, чему была готова учиться. Теперь ей предстояло двигаться дальше самой. По счастливому стечению обстоятельств глава школы Чэнсянь недавно объявила о наборе учеников, и Цайхуа решила этим воспользоваться. Вступление в ряды просветлённых откроет перед ней целый спектр возможностей, одна из которых позволит вернуться на Лунхушань. Несмотря ни на что Цайхуа станет воином, который очистит весь мир от древнего зла.
Через несколько дней просветлённая доберётся до подножия горы Тайшань и примет участие во вступительном испытании. Но то будет потом, а сейчас Цайхуа позволит себе насладиться последними часами пребывания у стен школы Ли, тайны которой она однажды раскроет.
Вскоре долина наполнилась криками, и девушка с интересом вгляделась в толпу. Небольшими группами просветлённые направлялись к реке, змейкой огибали семиярусную пагоду и выстраивались на площадке рядами. Время от времени среди учеников затевались шуточные драки, сопровождаемые взрывами смеха, но стоило пройти мимо них кому-либо из старших, как озорство мгновенно сходило на нет.