Семейное древо на фоне пожара

Семейное древо на фоне пожара

Семейное древо на фоне пожара

Арина Машкина(«ХиЖ», 2023, №10)

Иллюстрация Сергея Дергачева

Иногда Татьяне казалось, что она так и не доберется до Ерика. Историческая родина, чтоб ее… Почему дед уехал так далеко от своих корней? Когда она совсем уставала, перед глазами всплывало надгробие с ее именем и двумя датами. Мрачная картина напоминала, что игра стоит свеч. Если она докажет сыну, что возможна другая судьба, тогда Мишка будет жить.

«Соберись, — приказывала себе Татьяна, — сконцентрируйся!» — И с каждым днем эти слова действовали все быстрее, как набирающее силу заклинание.

За долгий путь она освоилась со своим новым состоянием, а добравшись до Ерика, совсем осмелела.

К тому же наступал вечер, а в сумерках она чувствовала себя гораздо увереннее, чем на свету.

Ее взгляд зацепился за мигающую вывеску. Четыре звезды и надпись HOTEL над входом в дореволюционное здание производили хорошее впечатление, а слово КОСТИ, выведенное мигающими неоновыми буквами, — не очень.

Татьяна задумчиво пошевелила губами и велела себе выбросить из головы похоронные мысли. Гостиница наверняка называется «У Кости» — примитивно, зато душевно. Но первая буква перегорела, вот и получились загробные «Кости».

«Пожить бы, как нормальный человек», — подумала она и сама не заметила, как очутилась в вестибюле. Нештукатуренные стены и скудное освещение превращали его в темницу. На стойке администратора гостей встречал одинокий колокольчик.

— Дин-дон! — громко сказала Татьяна, и через пять секунд перед ней появилась девушка.

— Я здесь! Чем я могу вам помочь!

— Добрый вечер, — Татьяна покосилась на бейджик, — Алена. Вы знаете, что у вас на вывеске одна буква погасла?

Девушка захлопала ресницами.

Татьяна вздохнула. Какого черта она просто не спросила свободный номер?

— Гостиница называется «У Кости», правильно? Ну так вот, буква «У» не работает.

— Константиин Эрлеендович, — жалобно проблеяла Алена.

— Сударыня?..

Татьяна обернулась. Откуда доносится этот насмешливый баритон?

— Сударыня, вы победитель необъявленного конкурса на самое оригинальное толкование нашего названия! — Из сумрака вестибюля выступил улыбающийся мужчина.

— Хотите сказать, что гостиница называется не «У Кости», а просто «Кости»? — спросила Татьяна.

— Это историческое название, — сообщила Алена.

— Историческое название для большинства гостиниц в нашей стране — это «Советская», — возразила Татьяна.

Алена сделала брови домиком, и мужчина тут же выступил на ее защиту:

— Сударыня, не смущайте мою барышню призраком далекого прошлого.

— Хорошо, обойдусь призраком настоящего. Номер можно снять?

— Ваш паспорт, пожалуйста, — оживилась Алена. — Платить сейчас будете?

От неизбежного вранья Татьяна напряглась. Надо как можно убедительнее: «Ах, кажется, я положила его в чемодан, а чемодан оставила в камере хранения».

Но не успела она и рта открыть, как Константин распорядился:

— Оставим формальности на потом.

Татьяна не верила своему везению. Почему он нарушает обычные правила? Но спрашивать не рискнула. Сбитая с толку Алена тоже не стала задавать вопросов.

— Двести первый номер, лестница в конце коридора, завтраки с семи до десяти, ресторан с двенадцати до полуночи, кафе…

— Большое спасибо, — перебила ее Татьяна.

Возле лестницы она остановилась. Справа открыт ресторан «Русский дух», слева на железной двери болтается навесной замок, и ведет она, скорее всего, в подвал.

— Кафе «Гробница Тоцци», — прочитала Татьяна надпись на табличке, — как мило! Впрочем, если гостиница называется «Кости», то почему бы и нет.

— Рекомендую «Гробницу», — шепнул на ухо баритон.

Татьяна отшатнулась, оглядываясь. Но Константин стоял в почтительном отдалении.

— Что может быть лучше бокала вина на свежем воздухе! — провозгласил он, словно не заметив ее шараханья.

— На свежем воздухе? Я думала, что ваша гробница находится внизу, в подвале.

— Моя, может, и в подвале, — захохотал Константин, — а «Гробница Тоцци» — во дворике, в саду.

— Я бы предпочла чашечку кофе в ресторане. Кстати, при чем тут Тоцци? Это же поэт, вроде итальянского Шекспира?

— О, вам знакомо его творчество! Вы филолог?

— Я бухгалтер.

Они вошли в ресторан.

— «Русский дух»? — не удержалась Татьяна. — А где заставленная горшками печь? Где двухведерный самовар, увешанный связками баранок?

Полупустой зал напоминал библиотеку, из которой вынесли стеллажи и шкафы, расставили столики со стульями, а книжные полки и портреты со стен снять забыли.

— Сударыня, наше главное блюдо — духи русских классиков.

— Духи? В смысле, нематериальные сущности?

— Посмотрите направо, — предложил Константин.

Татьяна без особого интереса посмотрела на стол, затянутый зеленой тканью. Кто-то построил на нем карточный домик, осталось только последнюю карту положить.

— Когда-то Пушкин проиграл здесь одну главу из Евгения Онегина. А Булгаков, напротив, выиграл склянку с морфием, который ему весьма пригодился. Посмотрите налево! В том углу стояла рулетка, за которой Достоевский спустил все сбережения своей жены, а Маяковскому достался маузер, из которого он и застрелился!

Татьяна покосилась на стол с маленьким колесом настольной рулетки.

— А теперь, — Константин понизил голос до зловещего шепота, — теперь их духи предаются здесь азарту, совсем как в старые добрые времена.

— Что-то я никого не вижу. За каким они столиком?

Он захохотал:

— Из уважения к нашим старым клиентам мы закрываем ресторан, когда они собираются на шабаш. Присаживайтесь, куда хотите.

— Константин… как ваше отчество?

— Для вас — просто Константин, — приподнял он воображаемую шляпу, — что в переводе с латыни означает «стойкий».

— Татьяна.

— «Итак, она звалась Татьяна!» Вы знаете, что на латыни ваше имя значит «упрямая»?

— Теперь знаю. — Она кивнула официантке, поставившей перед ними две чашки кофе. — Значит, карты и рулетка. Наверное, лет двадцать назад у вас тут и казино было.

Константин не возражал против перемены темы.

— Разумеется! И назывался мой отель так же — «Казино»! Но времена меняются, и вывески вместе с ними.

— Но почему же «Кости»? Из всех названий это самое… самое… — Она никак не могла найти подходящего слова.

— Поверьте, я всего лишь восстановил историческую справедливость!

Татьяна промолчала, с удовольствием принюхиваясь к кофе.

— Давным-давно здесь находился постоялый двор. — Константин один за другим перекладывал кубики из сахарницы в свою чашку. — Хозяин имел дурную привычку убивать и грабить своих гостей, а останки закапывал тут же, во дворе. Все шло благополучно, пока его не выдали собаки, растащившие по всему городу человеческие кости.

— Как это грустно, — хмыкнула Татьяна.

— Да, сударыня, поведение хозяев некоторых отелей оставляет желать лучшего.

— Я имела в виду вовсе не поведение хозяина. Очень грустно, что в истории гостиницы не нашлось более приличного эпизода для того, чтобы его увековечить.

— Приличные эпизоды, может, и случались, но никому не запомнились, — усмехнулся Константин. — Ну, а когда из дальних стран к нам пришел обычай игры в кости, название пришлось как нельзя кстати. Ах, во что здесь только не играли! И хотя разориться у нас было легче, чем в любом другом заведении, — подмигнул он, — гостей всегда хватало. Впрочем, новое время — новые игры. Теперь мы с утра законопослушные, к вечеру законобоязненные, так что сыграть вы сможете разве что в бильярд, да и то — только на щелбаны.

— Я не азартна, — поднялась Татьяна, — спасибо вам за компанию, но я хочу отдохнуть.