Страница 3 из 73
— Как-то так, — улыбнулась Вика и развела руками. — Ей бы всё играть, а учиться совсем не желает.
— Потому что это скучно, — заупрямилась кроха.
— Дочь, это очень важно, — я серьёзно посмотрел в глаза дочери. — Ты должна быть самой умной, чтобы тебя никто не смог обмануть.
— Хорошо, я подумаю, — с хитрым прищуром ответила та.
— Ты завтра уезжаешь? — уточнила Вика.
— Скорее, даже сегодня ночью, — кивнул я. — Хочу поскорее разобраться с Пережогиным и к вечеру вернуться домой.
— Хорошо, — улыбнулась жена и поцеловала меня в губы. — Не люблю, когда ты подолгу отсутствуешь.
— Ну, ма-а-ам, ты мне причёску испортишь, — дочка упёрлась руками в живот Вики и попыталась её оттолкнуть.
— Это какую ещё причёску? — я покрепче обнял дочь и свободной рукой взъерошил ей волосы.
Девочка запищала и принялась брыкаться, а затем залилась звонким смехом. В этот момент дверь в кабинет распахнулась, и на пороге замер Митяй.
— Ой, эт самое, я тогда попозже…
— Заходи, Мить, — призывно махнула рукой Вика, — мы просто дурачимся.
— Через полчаса обед, эт самое, — Митяй протиснулся в кабинет и тут же подхватил Софию на руки, поднял её к самому потолку, от чего она расхохоталась ещё громче. — Пойдёшь со мной сегодня на рыбалку?
— Пойду, — моментально согласилась та.
— Какая ещё рыбалка, Мить? — строгим голосом спросила Вика.
— Дак, эт самое… на щуку, под вечерний клёв, — замер на мгновение он.
— Мам, ну можно? Ну, пожалуйста, пожалуйста.
— Да пусть сходят, — разрешил я.
— Глеб, ты ведь знаешь…
— Не переживай, я распоряжусь, чтобы за ними присмотрели.
Возможно, из-за потери сына, Вика слишком сильно опекала Софию. Она практически не выпускала её из виду и постоянно всюду сопровождала. Мы неоднократно это обсуждали, иногда даже ругались, но ничего не менялось. Стоило девочке отойти чуть подальше, Вика тут же наводила панику, а затем доставалось и Софии. Не самое здоровое отношение, но я ничего не мог с этим поделать, как ни старался.
Однако дочка подрастала, сейчас ей уже семь и постоянно держать её возле себя становилось всё сложнее. Вот и сейчас, в глазах Вики отчётливо читался страх и даже паника. Головой она понимала, что с Митяем София будет под надёжным присмотром, но отпустить дочь было выше её сил.
— Я с вами пойду, — наконец решилась она.
— Нет, — покачал я головой, приняв совсем другое решение. — Ты нужна мне в Казани.
— Зачем?
— Чтобы визит казался дружеским. Всё, Вик, это не обсуждается. Мне и так постоянно вопросы задают, почему я никому тебя не показываю.
— А Со́фа?
— Ничего с ней не случится, Митяй присмотрит.
— Но… — Вика посмотрела мне в глаза, но продолжать спор не решилась.
Я понимал, как тяжело далось ей это решение, но когда-то надо начинать. Подобная гиперопека до добра не доведёт, а дочке пора бы уже учиться самостоятельности. Впрочем, судя по её хитрой улыбке, она вовсе не против на пару дней остаться под присмотром Митяя. Уж он-то умеет развлекаться. Сто́ит ему лишь заявиться к нам в гости, как дом наполняется визгами и хохотом. А нам приходится не один час разгребать бардак, что остаётся после этих развлечений.
Однако не исключено, что данная покладистость со стороны Вики — лишь ширма и вечером мне предстоит выслушать целую лекцию об опасностях, которым я, несомненно, подвергаю нашу дочь. Но в целом наша жизнь стала достаточно спокойной и однообразной. Я имею в виду семью. Вне дома, конечно, приходилось постоянно крутиться, а порой из кожи вон лезть, чтобы добиться желаемого результата. Очень сильно мешали такие человеческие качества, как тупость и упрямство. И лучший тому пример, князь Казанский.
— Ладно, идите места занимать, я в душ схожу и сразу вас догоню.
Я не фанат светской жизни. Никогда не любил все эти пышные приёмы, даже в том, прошлом мире. Насколько помню, отец тоже не пребывал от них в восторге, но тем не менее часто закатывал подобные вечеринки сам. Это было необходимостью. На таких раутах собираются не ради того, чтобы хорошо провести время, а дабы обзавестись нужными знакомствами. Неявка вызывала напряжение у партнёров, которые без зазрения совести могли посчитать это неуважением.
Астероидная атака до неузнаваемости изменила мир, но люди по-прежнему оставались верны старым привычкам. Вот и сейчас, вместо тихого, семейного ужина, Пережогин закатил натуральный бал. Куча гостей, шведский стол, танцы, вино… На фоне разрушенного мира всё это выглядело вопиющим расточительством. Но князь всем своим видом показывал: насколько просто ему далось данное мероприятие. И поначалу я не понял, ради чего он пускал пыль в глаза, пока мы не отошли с ним в сторонку.
— Так и живём, — вальяжно развалился в кресле он и указал рукой на соседнее, стоящее напротив.
— Ты ведь знаешь, что я сюда не развлекаться приехал? — впрочем, совершенно спокойно спросил я.
— Дела подождут, — небрежно отмахнулся Казанский князь. — Расслабься, Глеб, отдохни.
— У меня посевные стоят, мне нужно топливо, — проигнорировал я его просьбу.
— Так в чём проблема? У тебя есть деньги, у меня топливо. Покупай.
— Ты удвоил цену.
— Ну извини, всё дорожает. Это рынок.
— На Минск этот рынок, похоже, не распространяется.
— Странный ты человек, Глеб Николаевич, — ухмыльнулся князь и плеснул себе ещё немного вишнёвого вина, — Жора, как-никак, мне роднёй приходится.
— Да, да, он женат на твоей сестре. Но и мы не посторонние люди — соседи по границам. Или ты забыл, как я осенью пришёл к тебе на помощь?
— Вот только не надо давить на больное, — поморщился тот. — Ты действовал и в своих интересах тоже. Если бы я проиграл, твои земли могли легко стать следующими.
— Скажи честно, это хизмеи повлияли на твоё решение?
— Глеб…
— Ладно, можешь не говорить, я всё понял. Только следующий раз не рассчитывай на бесплатную поддержку с моей стороны.
— Вот чё ты сразу начинаешь, а?
— А что? — пожал плечами я. — Армию нужно кормить, а дело это затратное. Извини, но при таких расценках на топляк, к осени я попросту вылечу из рынка. Минские без напряга задавят меня низкими ценами.
— Мы можем договориться, — князь изобразил невинную улыбку. — Породнись со мной.
— Что? — я даже опешил от такой постановки вопроса. — Ты как себе это представляешь?
— Очень просто: у меня сын, у тебя дочь. Сыграем свадьбу…
— Нет! Ты в своём уме? Ей всего семь!