Страница 44 из 88
— Темпы работы господина Эльдштерна вполне удовлетворительны. К тому же, помощь господина Аронтила трудно переоценить. Благодаря ему мы опережаем планы и первый образец эликсира почти готов.
— Почти?
— Господин Эльдштерн утверждает, что состав должен быть повторно отфильтрован. Просит дать ещё сутки, — маленькие глазки Раухеля глядели внимательно, и от этого взгляда Дериану всегда было немного не по себе, однако в его лояльности он никогда не сомневался. — Это всё, что вы хотели узнать?
— Разумеется, нет, Йоахим, — Дериан положил на стол бумагу, исписанную аккуратным почерком и отмеченную печатью с изображением короны, после чего вновь зашёлся кашлем. — Письмо… Из Энгатара. Его величество… Проклятье!..
Лорд Рейнар кашлял так, что на глазах выступили слёзы. Наконец, справившись с приступом, он продолжил:
— Его величество всё же… Всё же счёл нужным обратить на нас внимание. Впрочем, после того, как к нему вернулось осознание реальности, это неудивительно. Пока длится война с эльфами, мы в относительной безопасности и процесс необходимо закончить до её окончания. Проше, прочти письмо сам, чтобы суть моего беспокойства была понятна нам обоим.
— Я, Эдвальд Одеринг, — начал читать Раухель. — Требую от Дериана Рейнара выдать алхимика Карла Эльдштерна, которого тот удерживает в темнице Пламенного замка вопреки законам богов и людей. В случае отказа Марис и Мирана Рейнар перейдут из положения моих гостей в положение пленников. Эдвальд Одеринг, король Энгаты, лорд Одерхолда и владыка Хартланда.
— Чёрт бы побрал этого безумца, — прошипел Дериан, дослушав. — Теперь ты понимаешь, что происходит?
— Джойберт Майвен предал ваше доверие, — Раухель помрачнел и отложил бумагу.
— И он отплатит за это сполна.
— Но вы не в том положении, чтобы ослушаться королевского приказа.
— И да, и нет, — ответил Дериан Рейнар, подавив приступ кашля. — Разумеется, мне нужны мои дети, но в тоже время пока что мне нужен и алхимик. Я не беспокоюсь о королевской каре. Даже понимая, что толчком к войне послужили мои действия, сейчас Эдвальд не посмеет навредить Марису и Миране. Равно как и не сможет послать армию в Дракенталь, покуда стране угрожают эльфы. Нет, на такое король не пойдёт, и именно это служит нам защитой.
— В таком случае, в чём ваше беспокойство?
— Если эльфы будут отбиты раньше, чем мы закончим — король примется за меня. А если они продвинутся вглубь страны, то первым делом бросят все силы на Дракенталь, жаждя отомстить за эльфийскую подстилку моего брата. И тогда даже Пламенный замок может не устоять. Нельзя останавливаться теперь, когда мы слишком близки к цели. Придётся рисковать. Время работает против нас, не говоря уже о моём недуге…
Дериан Рейнар хрипло и громко кашлянул, прикрыв рот платком. К следам засохшей крови добавились свежие алые пятна. Заметив это, Раухель едва заметно поморщился.
— Чего же вы желаете? — спросил он.
— Выдать им Карла Эльдштерна… Сразу как будет готов эликсир. Риск в том, что попытка будет лишь одна. Вот только вам придётся рассказать ему правду, что его племянницы у нас нет. Он будет, несомненно, в ярости и первым делом отправится просить справедливости у его величества, а я не хочу, чтобы король узнал обо всём раньше времени. Нужно как-то заткнуть ему рот, но мне бы не хотелось поступать с ним как с тем драконьим жрецом из Дахаара.
— Он как раз начал сомневаться в том, что Риенна у нас, и требует с ней свидания. Но ведь помимо жизни племянницы у старика есть и своя, которой он, вопреки собственным словам, весьма дорожит. Госпожа Морнераль как раз предлагала человека, который способен решить эту деликатную проблему. В случае чего, он способен разобраться и со стариком, и с девчонкой.
— Ох, эта женщина… — Дериан провёл рукой по лицу. — Она занимает бывшую комнату моего брата и находит это знаком большого уважения. Когда я смогу от неё избавиться?
— Полагаю, когда процесс будет завершён, язык Карла Эльдштерна перестанет быть угрозой. Тогда Ида Морнераль отправится обратно в Риген, но пока что она полезна своей уникальной способностью воздействовать на господина Эльдштерна, если ему вновь вздумается отказываться от работы. Калечить его мы не можем, так что это единственный выход.
— Йоахим, ты не представляешь, насколько эта женщина мне неприятна. Она, судя по всему, полагает, что я имею на неё виды, что, конечно же, совершеннейший вздор, а потому ищет со мной встречи при любом удобном случае. Ида Морнераль не имеет за душой ничего, кроме знатного имени и заложенного для погашения долгов особняка где-то в Ригене. Она полагает, я помогу ей добраться до наследства Эльдштернов, просто одержима этой мыслью. Эта женщина глупа и к тому же высокомерна, а потому опасно глупа.
— Уверяю вас, лорд Рейнар, она покинет Пламенный замок, как только перестанет быть нам полезна. Дадите ей денег — она с радостью продолжит свою охоту на Эльдштернов и перестанет вас беспокоить.
— Что ж, — вздохнул Дериан, почувствовав первые глухие пульсирующие удары в голове, возвещающие скорую головную боль, — тогда напиши королю, что я согласен обменять моих детей на старика.
— Что-то ещё, лорд Рейнар?
— Нет, Йоахим. Ты свободен.
Следующую ночь Дериан Рейнар спал дурно. Кроме раздирающего горло кашля, ему не давал покоя замысел, который вот-вот должен был воплотиться в жизнь. Навязчивая мысль о том, что, стоит лишь на мгновение ослабить внимание и перестать думать об этом, как всё пойдёт наперекосяк, совершенно рушила сон.
Тяжело дыша, Дериан перевернулся на бок и взглянул на звёзды в ночном небе за окном. Эти холодные блестящие огоньки всегда успокаивали его. В самом деле, есть ли что-то более незыблемое, чем звёзды? Исполненные холодным безразличием, они взирают на Аталор с небесной высоты, а все беды и чаяния смертных для них значат не больше, чем проблемы муравьёв для людей.
Подобные мысли поддерживали Дериана на протяжении жизни в минуты, когда обида на брата затмевала всё вокруг. Когда маленькому Дериану казалось, что на свете нет горя сильнее, он поднимал заплаканное лицо с мокрой подушки и глядел в окно. Тогда все издевательства Алистера, все синяки и ссадины, всё это начинало казаться ничтожным и пустым. В такие моменты более всего на свете ему хотелось быть настолько же выше над прочими, как эти величественные звёзды.