Военное дело для чайников

Casus belli. Как начинаются войны

В начале будет немного необычная тема, на стыке собственно военного дела и дипломатии. Назову её… Ну, скажем, «как начать войну и не приобрести славу нехорошего человека».

Собственно, на заре цивилизации никаких сложностей с этим не было от слова совсем. Представители разных народов считали друг друга этими самыми «нехорошими людьми» изначально. Так что при встрече сходу оценивали соотношение сил, и если оно было явно благоприятным (грубо говоря, «нас в пять раз больше») — бодро бросались в драку. Опять же, торговцы тех славных времён отличались от разбойников чуть менее чем никак. Если встречали того, кто был достаточно силён — пытались торговать, если нет — грабили. Главное было не проспать момент, когда грабить собирались уже их самих, и вовремя убежать. Кстати, забавный факт — уже более поздний древнегреческий бог торговли Гермес помимо всего прочего был ещё и покровителем воров, так то.

Ну да ладно, перейдём к чуть менее варварским временам. С развитием социальных отношений, да впрочем, и банально устав от постоянного ожидания мочилова, люди наконец додумались до чего-то вроде договоров о ненападении. «Мы при случае не убиваем вас, а вы не будете убивать нас. По крайней мере, без особой причины». Не то, чтобы это кого-то останавливало, но это был первый шаг к появлению дипломатии и международного права. Со временем всё вот это вот развивалось, усложнялось, и в конце концов превратилось в ООН и всю эту современную хренотень.

Но нас интересуют времена куда более ранние — все эти антично-средневековые царства, королевства, ханства и прочие княжества! Так вот, вернёмся к ним и посмотрим, что там примерно было. А было две важных вещи.

— Взаимное признание.

Чтобы вступить вообще хоть в какие-то дипломатические отношения, двум царям нужно вообще признать друг друга царями. «Мы, Васька, царь змеиного болота, посылаем к Петьке, царю загаженной пустоши…» Здесь Васька признал, что в его глазах Петька такой же царь, как он сам, и что загаженная пустошь — Петькина по праву. А значит, потребовав завтра эту загаженную пустошь себе, Васька как-бы откажется от собственных слов.

— Царское слово — твёрже гороха!

В обществах, не слишком обременённых писанными законами, личная репутация ценилась гораздо выше, чем в наше время. И очень важной её частью было умение выполнять данные обещания. Письменных договоров и судов ещё не завезли, так что дело предпочитали иметь с теми, про кого известно, что он твёрдо держит своё слово. А с тех, чьё слово — вода, могли спросить очень и очень строго. Часто вообще с фатальными последствиями.

Это всё к чему? К тому, что царей (королей, ханов и т. п.) это тоже касалось. Тем более, что они то все точно друг друга знали. Заключая мир, цари давали друг другу слово прекратить боевые действия. А значит… Да, тот, кто первый этот мир нарушил — балабол, фуфлыжник и вообще несимпатичен.

Вот такая простенькая правовая система. Все цари что-то там пообещали и отвечают за базар. Но завоёвывать и грабить то всё равно хочется! Не бросать же такое весёлое дело из-за каких-то репутации, дипломатии и прочих чудных вещей! Значит, требовалось что-то придумать. И придумали.

Собственно вся суть casus belli, он же «повод к войне», примерно такая: обещания и договоры заключаются с честным и добропорядочным партнёром. А если тот первым нарушил соглашение, то мы ему уже как-бы ничего не должны и можем бить его без всяких угрызений совести.

Что это означает практически:

— Мы обещали соседу не вводить войска на земли друг друга? Отлично. Но если хоть один его солдат перешёл границу — всё, договор нарушен и мы можем (сохраняя кристально честную мину!) вести на его земли многотысячную армию.

— Обещали вечный мир? Ой, из кустов на той стороне границы прилетела стрела и воткнулась одному из наших воинов чуть пониже спины. Эх, не мы начали эту войну… Но теперь нам придётся сражаться.

— Ну совсем ни одного акта агрессии нет, а захватить новые земли всё равно очень хочется? Поможет обращение к прошлому. Тщательно покопавшись в нашей родословной наши историки наверняка смогут обосновать, что по праву унаследовать трон соседней страны должны были мы. А значит, «тот» царь — не царь вовсе, а очень даже узурпатор. И мы вправе его… Ну, всё понятно.

— Не удалось обосновать лично наших прав? Ну вот никак? Тоже не беда. У нашего царя-недруга может найтись чудом выживший брат/сетра/дядя/племянник, имеющий законное право свергнуть узурпатора и вернуть свой трон. Ну как тут не помочь бедному сиротке? А уж он потом от души отблагодарит нас дарами… Ну как-то так.

— Не удаётся провернуть ничего из вышеуказанного? Тогда нам поможет операция под фальшивым флагом(можете поискать этот термин в той же Википедии). Если кратко — мы под видом представителей нашего врага делаем какую-нибудь феерическую гадость, а потом уже открыто идём его за это наказывать.

Конечно, на самом деле не всё так просто. Даже если настоящий, честный-пречестный casus belli таки был, «международное сообщество» всё ещё может нам не поверить на слово, потребовать доказательств и тому подобное… Что же, нам лучше подготовиться к такому повороту заранее и запастись независимыми (или «независимыми») свидетелями нашей правоты. Ну или поклясться на ходящей в наших местах священной книге. Или ещё что-нибудь, лишь бы все поверили. Или сделали вид, что поверили.

Опять же, строго говоря это всё так, экивоки, бантики на мече. Ведь победителей не судят, не так ли? Ну, как показывала историческая практика, совсем о подобных приличиях лучше не забывать, если не хочется серьёзных проблем в будущем. Лучше уж постараться и найти хоть какой-нибудь повод, чем потом обнаружить против себя альянс из всех соседних государств. Потому что никто не любит отмороженных беспредельщиков, да.

Хотя в принципе да, воевать без повода можно. Особенно если:

— По каким-то причинам мы и так уже обладаем мерзкой репутацией среди соседей. Если их отношение к нам не изменится даже если мы убьём всех женщин и изнасилуем всех мужчин в их землях… Ну да, что нам уже терять то?

— Мы явно сильнее, чем все соседи вместе взятые. Хотя… Даже в таком положении лучше придумать для своей войны какой-нибудь повод. Благо, чем больше соседи нас боятся, тем охотнее поверят во всё, что мы им скажем про будущую жертву нашей агрессии.