Страница 23 из 78
— Заслужить уважение? Как, черт возьми?
— Заставь его увидеть в тебе личность. Не влюбить — здесь такие случаи заканчиваются плохо для обоих. Ты должна сделать так, чтобы владелец не захотел тебя утилизировать, — спокойно поясняю я.
— Но, какая разница, что я буду делать, если финал известен? — повышая тон, восклицает пчелка.
— Скажи, Кая, у тебя были в детстве любимые игрушки? — я резко меняю тему, пытаясь заставить ее взглянуть на ситуацию с другой стороны.
— Какое это имеет значение? — она злится, окончательно запутавшись.
— Где сейчас твои игрушки?
— Боже, какой-то бред! — ударив ладонями по столешнице, Кая резко поднимается и обогнув кресло, встает за его спинкой, еще дальше дистанцируясь от меня.
— Ответь, Кая. Вопрос же не сложный.
— Я не знаю. Некоторые остались в игровой в нашем семейном поместье, другие передали в благотворительные организации, какие-то выбросили, — зажмурившись она трет виски, пытаясь унять боль.
— Твоя цель попасть в первую категорию, — удовлетворённо улыбнувшись, я даю ей стратегически-важную установку. — Остаться в игровой, как ностальгический объект, напоминающий о былом удовольствии. Поверь, это самый лучший для тебя вариант.
— Предлагаешь сложить лапки и согласиться на роль бабочки за стеклом? — распахнув глаза, она снова уходить в отвлекающие эмоции. Плохо, черт возьми. Необходимо укоренить в ее голове конкретную цель, но ничего не выйдет, пока она все мои слова воспринимает в штыки.
— Если сделаешь это, не протянешь и года, — безжалостно сообщаю я. — Запомни главное — сломанные игрушки выбрасываются в первую очередь, — дополняю свою мысль новым контраргументом. — Хочешь жить? Играй по правилам, продемонстрируй качества, которые Мин хочет в тебе видеть.
— Какие, например? — вцепившись пальцами в спинку кресла, нервно спрашивает Кая.
— Те, которыми обладает он сам.
Глава 10
Кая
— Вызвать уважение господина Мина можно только так. Других вариантов нет, — продолжает Бут. При этом его взгляд по-прежнему полон тепла и сочувствия. Какая искусная маска! Интересно, что за ней? Он — вообще живой человек или разработанный в местных лабораториях биоробот? Кая больше не сомневается — в Улье возможно все. Даже то, что вчера казалось за гранью фантастики. — Только тебе решать, в каком качестве ты проведёшь остаток дней и их количество — тоже зависит только от тебя, — пафосно заканчивает батлер.
Так-то дело говорит. Возможно, ей стоит прислушаться. В данном случае у него нет стимула врать. Чем дольше живет пчелка, тем больше заработает Улей на ее содержании.
— Значит, завтра мой первый выход на большую сцену? — решив заключить временное перемирие с врагом, непринужденно уточняет Кая.
— Я провожу тебя за кулисы, — ухмыльнувшись, кивает Бут.
Уловив какое-то движение, девушка переводит взгляд на спину батлера и изумленно разевает рот. Плавно разъехавшиеся двери впускают в библиотеку ослепительно-красивое создание женского пола.
В ней совершенно и гармонично все, начиная с кончиков длинных темных волос и заканчивая носами дизайнерских туфель. Кая выросла в обществе, где красота и роскошь шли рука в руку, но даже среди именитых див, не было никого, кто мог конкурировать с той, что прямо сейчас направляется к ней с лучезарной соблазнительной улыбкой на ярко-алых чувственных губах. В янтарных кошачьих глазах с густой тенью ресниц тлеет нечто теплое, безумно влекущее. Кая глупо улыбается в ответ, совершенно потерявшись в магнетическом обаянии прекрасной гостьи. Она кажется нереальной, словно сошедшей с пьедестала богов. Соблазнительное тело Венеры, умопомрачительное лицо Афродиты и воздушность нимфы…
Каю вдруг пронзает ясное озарение. Это же главная местная психопатка. Медея. Царица Улья. Королева пчел. Девушка внезапно робеет, испытывая почти благоговейный трепет, становится неловко за свой нелепый клоунский комбинезон, который она выбрала специально, чтобы вызвать раздражение у своего тюремщика. На ее фоне Медея выглядит богиней стиля. Со вкусом подобранные безумно-дорогие украшения не делают образ вульгарным, а придают ему лоска и изысканности. Короткий алый топ с глубоким вырезом демонстрирует сразу все достоинства фигуры. Идеальный пресс, тонкая талия, высокая полная грудь, длинная изящная шея, тонкие запястья, обхваченные широкими платиновыми браслетами, инструктированными драгоценными камнями. О Боги, этой женщиной можно любоваться вечно.
Плавно покачивая стройными бедрами, обтянутыми красной тканью зауженных брюк, Медея останавливается рядом с креслом Бута и по-хозяйски кладёт изящную ладонь на его плечо. И хотя он не проявляет никакой реакции на прикосновение королевы, есть в этом жесте нечто такое, что вызывает в оторопевшей пчелке непредсказуемо-бурную реакцию. В лицо ударяет кровь, заставив щеки пылать, в груди горит от нехватки кислорода и хочется заорать во все горло: «руки прочь, сука».
Господи, что за дикая дичь с ней творится? Пусть хоть прямо здесь его оседлает, ей-то какое дело? Проглотив яростно-рвущийся протест, Кая выжимает вежливую улыбку, больше напоминающую оскал.
Две пары глаз пронзительно и скрупулёзно изучают ее ненормальную парадоксальную реакцию, и судя по снисходительно-понимающему блеску медовых глаз Медеи, она все считала правильно, но загребущую ручонку убирать не спешит. Наоборот, продолжает ласково поглаживать плечо своего выдрессированного питомца, с надменным прищуром наблюдая за внутренними метаниями новенькой пчелки.
— Что ты с ней сделал, Бут? Крошка готова глаза мне выцарапать, — минуя приветствия, мелодично смеется темноволосая ведьма.
— Как и остальные двадцать пять пчелок этого уровня, — бесстрастно отзывается батлер, лениво опуская взгляд на судорожно вздымающуюся грудь взбешённой пленницы. — Кая, поздоровайся с Медеей. Ты просила меня устроить вам встречу, она здесь, — в его голосе проскакивает едва уловимое недовольство, породившее ростки сомнения в растрепанных чувствах Каталеи. Возможно, появление высокомерной суки для него такая же неожиданность, как и для нее, но, тем не менее, просьбу он передал. Значит, они обсуждали ее скромную персону. Интересно, в каком контексте?
— Церемонии нам ни к чему. Правда, Кая? — ласково воркует Медея, ядовито жаля девушку своим пристальным вниманием. Убрав руку с плеча батлера, она легким движением указывает ему на выход. — Оставь нас, — короткий четкий приказ срывается с змеящихся в улыбке губ.
Бут беспрекословно и молниеносно выполняет волю своей госпожи. Ни один нерв не дёргается на застывшем лице, словно его ничуть не унижает надменное поведение королевы пчел. Убедительная игра, но Каю не покидает стойкое ощущение фарса и притворства. Вероятно, между этими двумя все не так однозначно, как кажется со стороны. Надо присмотреться к ним повнимательнее. Часто даже самый преданный и покорный раб способен нанести удар в спину своему хозяину, а годы верной службы могут быть замаскированным выжиданием удобного момента для личной вендетты. Истинно ли ее предположение или нет — покажет время. Возможно, Кая поддается самообману, отчаянно нуждаясь в союзнике, и Бут действительно слепо верен своей королеве. Околдован ею, влюблен и одержим, как любой другой мужчина, покоренный медовыми чарами надменной красавицы.
Проводив взглядом высокую мужскую фигуру в черном костюме, девушка с растущей тревогой фокусируется на чудовищно-прекрасной ведьме, занявшей кресло Бута. Кая и сама ощущает на себе завораживающее, опьяняющее и одновременно подавляющее воздействие Медеи. Дурманящий цветочный аромат витает в воздухе, обволакивая рецепторы пчелки божественной сладостью.
— Как ты устроилась, Кая? — мягко любопытствует гостья, в янтарных выразительных глазах вспыхивают медные огоньки. — Условия устраивают, или у тебя есть жалобы?
— Условия вполне комфортные, — собрав всю волю в кулак, вежливо отвечает девушка. Покинув свое убежище, она обходит кресло и садится в него, интуитивно повторяя позу собеседницы.