Страница 7 из 49
Благодарность используется в публичном пространстве как символическая форма поощрения не только государем, имеющим как помазанник Божий доступ к благу, но сенатом от лица подданных.[31] Вслед за ними в поле перераспределения символических и материальных благ вовлекаются ученый свет и круг институтов – образовательных, государственных и др.
В приватном общении изъявление личной благодарности становится общей конвенцией. Развитая система этикета и учтивости расценивается П. Бурдьё как «инструмент социальной регуляции» в процессе формирования класса «интеллектуалов». Чем могут обмениваться служащие за взаимные услуги? Их материальный ресурс ограничен, а потребность в социальной поддержке в динамичной системе велика. Разумеется, подарками-сувенирами (так возникает великий дарообмен в тезоименитства, юбилеи службы и т. д., вплоть до корпоративных одариваний по случаю 8 Марта и 23 февраля), а также любезностями: похвалой, комплиментами, благодарностями, благопожеланиями.
Распространение в XVII–XVIII веке окказиональной поэзии, заимствованной из Западной Европы и католичества посредством Симеона Полоцкого и его школы, сформировало практику публичных поздравлений с Рождеством, Пасхой, днями рождения и именинами. Поздравляли в стихотворной форме в основном дети – родителей. Некоторые дети действительно были в состоянии написать рифмованные поздравления, но чаще тщательно переписывали сочиненные гувернерами или просто популярные стихи. По замечанию Е.В. Душечкиной, «одной из устойчивых тем детских поздравительных стихотворений является выражение любви и благодарности родителям: "Осталось лишь благодарить/Вас поцелуем жарким"».[32] Стихи писались на дорогой бумаге и вручались в торжественной обстановке в присутствии всех домашних.
В публичном пространстве культуры Нового и Новейшего времени лаудация составляет искомую форму социального признания. От тронных дворцовых, гимназических актовых залов до домашних гостиных – всюду воспроизводится одна и та же процедура вручения знаков признания. Благо, материальное и символическое, попав в распоряжение бюрократической власти, черпается не из метафизического источника. Одновременно с изменением месторождения снимаются и ограничения на использование. Как будто запущен механизм символической девальвации. Благодарности и поощрения многократно воспроизводятся в повседневном этикете и ритуалах службы, потеряв материальное обеспечение «твердой валютой».
Все основные компоненты канона лаудации были сформированы в Новое время. В похвале и почестях нуждаются те, чей социальный успех зависит от общественного/государственного признания. Поощрение и похвала – новые инструменты социальной динамики. Поскольку материальные ресурсы власти недостаточны для того, чтобы поощрить массовое общественное служение государству, в ход пускаются бумажные ассигнации: драгоценные вензели и медали заменяются похвальными грамотами и бумажными благодарностями. В результате открытого ресурса символической валюты формируются массовая эмоциональная потребность в поощрении и когорта бенефициариев. В этой ситуации потребовался иной, кроме личной верности, выигранной битвы или построенной новой гавани, повод для ее изъявления. В поле поощрения недоставало массовых поводов. Первые всероссийские юбилейные площадки (столетний юбилей Пушкина и особенно трехсотлетний юбилей дома Романовых) апробируют канон лаудации. Дом Романовых принимает почести и расточает их в виде подарочных изданий, грамот, юбилейных обедов и их меню. «Экспроприировав» у сверхъестественных сил право на производство блага, поздний «королевский дом» подготовил почву для сомнения в праве монопольного владения благом.
Современный канон лаудации
По наблюдениям лингвистов, в современной русской языковой среде «маленькие дети достаточно рано усваивают формальные лексические маркеры вежливости: “здравствуйте” и “до свидания”, “пожалуйста” и “спасибо”, “извини” и “прости”, “я больше так не буду” и “можно выйти из-за стола?”».[33] Воспитанные дети благодарят за угощение, гостинцы, подарки. Не успевают они вырасти, как их самих начинают благодарить, поощрять и хвалить дипломами и благодарностями. В первую очередь награждают бенефициариев грамотами система образования и армия, но также спортивные и общественные организации, иные государственные ведомства.[34]
Лаудационный канон получает визуальное оформление. На похвальных листах с середины ХIХ до середины XX века изображают благодарствующих персон. Медальоны и картуши с портретами деятелей русской культуры, членов императорской фамилии сменяются профилями Ленина – Сталина. С 1956 года со школьных грамот исчезают портреты вождей, в орнамент гербовой бумаги почему-то вплетают бабочек или хоккеистов. Благодарят и награждают и за «отличные успехи и примерное поведение» (одно без другого, видимо, представляется невозможным), и «за многолетнюю пропаганду научно-технических знаний среди молодежи», и «за победу в соцсоревновании».
Вручение дипломов об окончании детского сада. Фото Н. Николаевской. Май 2008 г. Санкт-Петербург
Похвальный лист 1903 г.: «Педагогический совет Шуйского четырехклассного училища наградил за примерное поведение и отличные успехи ученика III класса Кочина Федора»
Процедура публичного вручения наград усваивалась непривычным к ней населением аграрной страны не сразу. Так, в воспоминаниях жительницы Индоманской волости (Вашкинский район Вологодской области) живо предстает конфуз публичного действа. После тяжелых работ на «укреплении прифронтовых рубежей» юные работницы скопили некоторое количество общих денег, которые хранили в жестяной банке. Банку накрепко привязали к руке самой надежной девушки, чтобы «общак» не украли. Землячки решили посетить незнакомую им церемонию вручения наград за труд. И, как ни странно, выбранная ими за надежность хранительница банки была названа среди награждаемых:
В Вытегоре в центре площади был установлен стол, покрытый кумачовой скатертью. Здесь и собрали всех, кто работал на укреплении прифронтовых рубежей. Провели награждение лучших. Индоманским девчонкам была любопытна данная церемония, на которой они присутствовали впервые, но и хотелось, чтобы поскорее все закончилось – и домой. Подруги успели еще покрепче привязать к руке Марины банку, чтобы, не приведи бог, не потерялась в такой толпе. И вдруг выкрикивают: «Богданова Марина Николаевна». Все они поначалу испугались, словно оглушенные раскатом грома, а затем судорожно начали отрывать от Марины банку. Она и сама суматошно трясла рукой, чтобы освободиться от этого груза. Но несчастная банка словно прилипла к ней. Растерянную, ее уже вытолкнули из толпы. И только сделала она несколько шагов, банка грохнулась на камни площади, и, подскакивая, покатилась прямо к луже. Под раскаты «ха-ха-ха» она металась: то ли награду получать, то ли за банкой бежать. И получив почетную грамоту, она все же незамедлительно вытащила из лужи общую кормилицу[35].
Сложившийся в советский период и унаследованный постсоветской эпохой канон лаудации требует квалификации совершенного лицом или группой поступка или демонстрируемого поведения как блага. Квалификация осуществляется от лица институции (чаще всего государственной), причем прежде всего благо представляет собой служение государству по долгу: исполнение воинской обязанности, прилежание в процессе образования, достижения в научной или иной профессиональной сфере. Системой поощрения стимулируется чрезмерное, «отличное» исполнение долга. Власти предержащие оценивают личность или группу, тем самым экспроприируя их деяния в свою пользу.