Страница 4 из 10
Вернемся, однако, к названию. В начале 20-х годов прошлого века, когда во внутрироссийском противостоянии окончательно определились победители и побежденные, и история всё и всех расставила по своим местам, ни победившим большевикам, ни загнанным на обочину истории либералам даже в голову не приходило оценивать события первой русской революции всего лишь как агонию царского режима. Возьмем для примера два взаимоисключающих подхода к оценке русской революции вообще и революции 1905 года в частности: оценки В.И. Ленина и П.Б. Струве. Как известно, Ленин в своей работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме»4 назвал события 1905 года генеральной репетицией Октябрьской революции. Что же касается Струве, то для него русская революция – это поразительная катастрофа, которая… «в отличие от внутренних кризисов, пережитых другими народами, означает величайшее во всех отношениях падение нашего народа»5.
Чем же на самом деле явилась революция 1905 года, репетицией победоносного Октября или репетицией «поразительной катастрофы»? Очевидно, что и тем, и тем. Но если оценка Октябрьской революции как национальной катастрофы даже в наши дни остается предметом дискуссий, то тот факт, что, в конечном счете, революция в России привела к катастрофе русского либерализма, не вызывает никаких сомнений. Либералы выступили как важнейшая движущая сила в двух (а если считать события 1991 года, то в трех) русских революциях. Но, даже находясь во власти, они, как и их французские «братья» – жирондисты, не сумели ни удержать, ни распорядиться ею на благо своей страны. В отличие от западноевропейских единомышленников, российские либералы в собственной стране даже не смогли занять устойчивые политические позиции.6 Выводить Россию из тяжелейшего национального кризиса и осуществлять ее глобальную модернизацию российским либералам оказалось, не под силу. В результате их закономерно смели выпестованные в Европе российские «новые якобинцы», которых, в свою очередь, чуть позже перемолола новая генерация аппаратчиков, жрецов бюрократического монстра. В России с ее неизменным генетическим кодом именно государственники-каренины, в конечном счете, оказываются у руля власти и взращивают очередного бюрократического монстра. А либералов они либо вообще сметают с политической сцены, либо держат в обозе государственной машины. Именно поэтому можно говорить о революции 1905 года, как о репетиции катастрофы – катастрофы российского либерализма, неизбежность которой не разглядел не только французский журналист Гастон Леру, но и русские высокообразованные, прогрессивно мыслящие политические деятели, мечтавшие на рубеже веков о свободе и демократии для народа России.
После большевистского переворота у русских либералов оставалось в жизни лишь три пути: погибнуть в подвалах ВЧК, эмигрировать или примкнуть к вооруженной борьбе с большевистским режимом. Леру, проживший после 17-го года еще десять лет, был, разумеется, прекрасно осведомлен о судьбах людей, которых он называл братьями французского народа, и, полагаю, он искренне сожалел, что его мечты не сбылись. Возможно, этим и объясняется то, что сразу после смерти мужа госпожа Леру собрала его «русские» статьи и издала их в виде книги. Как бы то ни было на самом деле, но сейчас, в XXI веке, мы, живущие в современной России, должны быть благодарны супругам Леру за возможность возвратиться на 115 лет назад и взглянуть на нашу страну глазами талантливого и честного журналиста.
Однако не хотелось бы заканчивать представление книги Гастона Леру на пессимистической ноте. Поэтому в заключение отметим, что Россия – молодая страна и, вполне возможно, она еще просто «не доросла» до состояния идеального государства, во главе которого, по мысли Платона, стоят философы, и мудрые несут заботу о правильном образе жизни всех граждан. Вспомним, что на рубеже веков среди российских либералов было немало чистых и светлых личностей, в том числе – истинных мудрецов. Достаточно упомянуть, например, выдающегося земского деятеля и великого ученого, члена ЦК кадетской партии В.И. Вернадского. Не стоит забывать, что именно земские либералы за двадцать лет практической работы добились таких результатов, каких царская государственно-бюрократическая система не смогла реализовать за столетия. Фактически на голом месте ими были созданы масштабные земские системы мировой юстиции, образования и здравоохранения, крестьянских ссудо-сберегательных товариществ и агротехнических служб. Благодаря их усилиям были подготовлены тысячи преподавателей и написаны великолепные учебники для десятков тысяч земских школ, а также строились дороги, открывались библиотеки, народные театры. Российские либералы – это не только философы и юристы, но и дельные администраторы, инженеры, финансисты. Кто знает, не обрушься на Россию такая невиданная напасть, как большевизм, прояви Временное правительство больше выдержки и ума, и те же либералы («тогдашнего» поколения, которым слово честь еще не казалось смешным), возможно, смогли бы создать и отладить в нашей стране высокоэффективную государственную машину и заставить ее работать, если можно так выразиться, в «высоконравственном режиме» на зависть тем же французам, у которых коррупция и разворовывание государственных средств зашкаливали со времен реставрации Бурбонов.
Глядишь, и сохранилась бы на российской земле элита нации, и жили бы мы сейчас в самом-пресамом правовом, социальном, эффективном и честном государстве с чистыми и честными госслужащими, патриотами и радетелями народных нужд, не ведали бы ни коррупции, ни казнокрадства, и мудрые несли бы заботу о нас, неразумных, и весь мир равнялся бы…
Хотя это уже совсем другая история…
Леонид Мерзон, переводчик
Видишь эту спичку, это император…
Падает снег. Вся земля покрыта снежным саваном. Вокруг лишь однообразная белая тоска. Посреди бескрайнего безмолвного пространства мимо огромных елей, растопыривших мертвые лапы, быстро скользят наши сани. На белоснежной сельской равнине нет ни одного темного пятна. Повсюду, словно на похоронах, разлита печаль. Вдоль дороги выстроились заледенелые избы. Они кажутся совсем маленькими, каждая размером не больше могилы. И лишь одно оживляет мертвый пейзаж – это наши летящие сани и разгоряченная лошадь, с груди которой валят клубы пахучего пара.
Однако есть еще одно место на этом мертвом пространстве, которое выглядит даже мертвее самого мертвого. Это совсем маленький город, в который мы держим путь. Называется он Царское Село. На улицах его нет ни души, непроницаемы окна домов. Их заиндевелые стекла укрывают от посторонних взглядов надежнее, чем сомкнутые веки укрывают от света глаза. Кажется, что город сошел со страниц гоголевской повести и населен мертвыми душами. Там, за неприступными стенами, существует неведомый нам мир… Люди, живущие в нем, не говорят, не кричат и не плачут.
Всё упорнее слухи, что где-то в далеких пустынных краях проснулся волк и страшно завыл. Но кто знает, где эти степи, в глубине которых уже слышен волчий вой? Сколько дней и ночей надо мчаться на наших санях по замерзшей земле, чтобы увидеть, как страшен он в гневе своем? Мне это не ведомо. Мне знакомы лишь люди, живущие неподалеку от мертвого города, те, что 9 января безропотно позволили себя убивать. Их убивали, а они молчали, не бунтовали, не протестовали, вели себя смирно…
Наши сани проносятся мимо большого белого заброшенного дворца… Кажется, что архитектор слепил его из снега, добавил льда и мороза, и теперь он похож на драгоценную зимнюю безделушку…. Но что это, неужели какой-то волшебник мгновенно перенес нас в Китай? Какой непостижимой фантазией давно усопшего самодержца в этой безмолвной пустыне устроен уголок далекой Манчжурии?.. И правда, я вижу настоящую маньчжурскую деревню, похоже, последнюю маньчжурскую деревню, которую еще не успели разрушить до основания… Увы, в этом зрелище я усматриваю зловещий намек!.. Я думаю, императорский архитектор предвидел, что настанет день, когда от всей русской Манчжурии только и останется, что этот уголок.
4
В.И. Ленин: «Без «генеральной репетиции» 1905 года победа Октябрьской революции в 1917 году была бы невозможна». Такое же определение («генеральная репетиция Советской власти») дано в мемуарах Л.Д. Троцкого «Моя жизнь».
5
П. Б. Струве Исторический смысл русской революции и национальные задачи
6
Хлесткие оценки российских либералов дал в своей работе «Различные виды либерализма» выдающийся русский мыслитель Борис Чичерин (родной дядя ленинско-сталинского наркома иностранных дел). Выдержка из нее опубликована в журнале «Историк» №9, 2019 г.