Больше, чем любовь

По вечерам Уинфилды ужинали в главном обеденном зале или более изысканном ресторане, где на второй день плавания капитан Смит представил их чете Астор. Миссис Астор сделала комплимент Уинфилдам за то, что у них такие прекрасные дети, и Кейт вскоре догадалась, что она ждет ребенка. Она казалась значительно моложе супруга, но они выглядели влюбленной парой. Когда бы Кейт ни встречала их, они всегда либо тихо переговаривались, держась за руки, либо целовались. Чета Штраус ей тоже очень понравилась. Подумать только – столько лет в браке, но по-прежнему в любви и согласии! Поговорив с миссис Штраус всего пару раз, Кейт обнаружила у дамы замечательное чувство юмора.

Всего первым классом ехали триста двадцать пять пассажиров. Среди них было немало людей интересных, знаменитых, но Кейт была особенно рада знакомству с Хелен Черчилль Канди, писательницей. Казалось, ее интересовало всё вокруг, а все вокруг в свою очередь интересовались ею. Кейт частенько замечала, что очаровательную миссис Канди окружают джентльмены, причем были среди них и записные красавцы (исключение составлял ее муж).

– Видишь, что ты потеряла, связав жизнь со мной, – поддразнивал жену Берт, когда они проходили мимо шезлонга миссис Канди, который окружали мужчины и, затаив дыхание, ловили каждое ее слово.

Кейт Уинфилд никогда не мечтала ни о чем подобном. Жить так, как миссис Канди? Эта мысль вызвала лишь улыбку. Она была довольна своей жизнью, любила детей и мужа.

– Боюсь, дорогой, роковая женщина из меня бы не получилась!

– Почему же? – Он сделал обиженное лицо, словно жена подвергала сомнению его вкус. – Ты очень красивая!

Она поцеловала его в шею и вдруг лукаво усмехнулась, качая головой.

– Да я, наверное, бегала бы за ними с носовым платком и вытирала носы. Думаю, мне на роду было написано стать многодетной матерью.

– Какая потеря для общества! Ты бы, как блистательная миссис Канди, могла положить всю Европу к своим ногам!

– Лучше уж я буду с тобой, Бертрам Уинфилд. Старый чемодан без ручки нести хоть и тяжело, а выбросить жалко.

Они расхохотались, потом Бертрам сказал:

– Знаешь, старушка, я польщен.

Просто они любили друг друга и столько пережили вместе: радости и печали, – и было у них одно счастье на двоих. Жизнь была хороша, и они были не только любовниками, но и добрыми друзьями.

– Надеюсь, Эдвина и Чарлз будут так же счастливы, – сказала она тихо и совершенно серьезно.

– И я тоже. – Бертрам заключил жену в объятия и поцеловал. – Я хочу, чтобы ты знала: я безумно тебя люблю.

Он был так серьезен, что Кейт встревожилась.

– Все хорошо, дорогой?

Берт кивнул.

– Да… Но иногда не вредно произнести вслух то, о чем думаешь.

Рука об руку они пошли дальше. Был вечер воскресенья, а утром они присутствовали на молебне, который возглавлял капитан Смит, и читали молитву «За тех, кто в море». Было тихо, но так сильно похолодало, что на палубе никого не было, все попрятались по каютам. По пути к себе супруги заглянули в спортивный зал, увидели миссис Канди с молодым Хью Вулнером, но не стали им мешать, а решили выпить чаю в салоне. Было слишком холодно, чтобы оставаться на палубе. За угловым столиком сидели супруги Астор, а в противоположном конце зала Джордж, за которого цеплялась Алексис. Их дети тоже пили чай в обществе двух пожилых дам.

– Ты только посмотри на него! – ухмыльнулся Берт. – Одному богу ведомо, что станет творить этот парень, когда вырастет. Как представлю, так вздрогну.

Оставив Кейт за столиком, Берт пошел представиться дамам, которые развлекали его детей, и увести негодников к матери.

– Господи, что вы тут делаете? – поинтересовался Берт, пока вел их к своему столику, и удивленно взглянул на Алексис, которая нисколько не стеснялась двух незнакомок, что для малышки было большой редкостью. – И где Уна?

Джордж охотно пустился в объяснения:

– Она оставила мелких с какой-то служанкой, а сама пошла навестить кузину на нижней палубе. Я сказал, что отведу Алексис к вам, и она мне поверила!

– Джордж показал мне спортивный зал, – гордо объявила Алексис, – и бассейн, а еще мы покатались на всех лифтах, вверх и вниз. А потом он сказал, что нужно найти, кто бы угостил нас пирожными, и нашел. Я им сказала, что завтра у меня день рождения. Они были очень добры, – закончила девочка с невозмутимым выражением ангельского личика, явно довольная.

Это было правдой. Днем раньше Кейт заказала для нее огромный торт, и Шарль Жуэн, главный кондитер, обещал полить его белой глазурью и украсить розочками. Вот будет сюрприз для Алексис!

– Что ж, я рад – вы отлично повеселились. – Дети ужасно забавляли Берта, и даже Кейт смеялась, когда Алексис описывала свои приключения. – Но в следующий раз лучше уж идите с нами, вместо того чтобы напрашиваться на пирожные к посторонним. – Берт улыбнулся детям, а Кейт обняла малышку и нежно поцеловала ее в щечку.

Алексис обожала вот так сидеть рядом с мамой, вдыхать аромат ее духов, и чтобы мамины волосы щекотали ее, когда поворачивала голову. Их связывали незримые нити, но это не означало, что других детей Кейт любила меньше. Просто Алексис была особенной и нуждалась в ней так, как ни один из них. Они словно были двумя половинками одного целого, и, возможно, так будет всю жизнь. Иногда Кейт мечтала, чтобы девочка всегда оставалась при ней, особенно, когда Эдвина уедет в Англию.

Через несколько минут в салон вошли Эдвина и Чарлз, которые тоже были на прогулке, и замахали руками, увидев Кейт и Бертрама. Эдвина растирала озябшие руки.

– Ну и холодина, да, мам? – с улыбкой сказала девушка.

Теперь она все время улыбалась, и Кейт подумала, что ее дочь очень счастлива, как она сама и сейчас, и когда выходила за Берта. Молодые люди были словно созданы друг для друга – так сказала даже миссис Штраус, наблюдая за влюбленными. «Какая прекрасная пара! – заметила она Кейт. – Пусть они будут счастливы!»

– Хотела бы я знать, отчего так холодно, – пожаловалась Эдвина, когда они заказывали чай и тосты с маслом. – Гораздо холоднее, чем утром.

– Мы идем на север. Возможно, ближе к вечеру даже увидим льдины, а то и айсберги, если выглянем за борт, – ответил отец.

– Это опасно? – встревожилась Эдвина, когда принесли их заказ, но отец ободряюще покачал головой.

– Для такого корабля, как наш, нет. Ты же слышала, что говорили про «Титаник». Чтобы потопить такой пароход, нужно очень постараться. Кроме того, я уверен, при малейшей опасности капитан будет начеку.

«Титаник» шел со скоростью двадцать три узла, хотя уже получил от других кораблей: «Карония», «Балтика» и «Америка» – предупреждения об айсбергах. Капитан, бдительно следивший за обстановкой на море, не счел нужным снизить скорость. Это был один из самых опытных капитанов компании «Белая звезда», но после этого исключительно престижного рейса собирался выйти в отставку.

Находившийся также на борту Брюс Исмей, глава «Белой звезды», тоже видел одно из предупреждений, но, обсудив ситуацию с капитаном, он не придал ему значения и просто сунул в карман.

Вечером Кейт сама уложила детей, отпустив Уну повидаться с кузиной. Корабельная горничная предлагала свою помощь, но Кейт отказалась. Она бы с радостью и всегда сама ухаживала за детьми, но, увы, не справлялась. Поскольку заметно похолодало, она достала запасные одеяла и как следует укутала детей, чтобы не замерзли.

Когда они вышли к ужину в ресторане, холод сделался и вовсе нестерпимым. По пути в ресторан предметом обсуждения стал Филипп, явно заинтересовавшийся одной девушкой, очень хорошенькой. Уже несколько дней он смотрел на нее с верхней палубы. Незнакомка ехала вторым классом, и познакомиться с ней у Филиппа не было ни малейшей возможности. Несколько раз она бросала на него застенчивые взгляды снизу вверх, и Филипп как заведенный каждый день возвращался на то место, откуда мог ее видеть. Кейт, наконец, забеспокоилась, что он простудится на промозглом ветру, но у девушки – или у ее родителей – здравого смысла оказалось побольше, потому что сегодня ее не было видно. Филипп тосковал весь день, и до того себя довел, что у него напрочь пропал аппетит и на ужин он не пошел.