Страница 2 из 119
Он просто утонул в её красоте. Но тут его взор упал на её уши, и они повергли парня в изумление. Потому что были заострены! Да, он знал историю о племени людей с острыми ушами, но считал её легендой, мифом… а теперь она стояла перед ним. Одна из представительниц мифического племени.
— Ты насмотрелся? — прозвучал ангельский голос. Он был настолько очаровательным, что любой мужчина потерялся бы в нём.
— Извини, я никогда не видел таких, как ты вживую, — пролепетал Трэй.
— Ничего, — вздохнула девушка и встала на ноги.
— Спасибо, что не оставила меня там…
Девушка ничего не сказала в ответ. Они молча стояли и смотрели друг другу в глаза. Трэй даже поймал себя на мысли, что влюбился. Но быстро отбросил эту мысль.
— Мне надо идти, — сказала она. — Пообещай, что никому не расскажешь об этой встрече. Правда, тебе всё равно никто не поверит.
В её чистых глазах Трэй не видел никаких эмоций. Повернувшись, она направилась к выходу из пещеры, не дожидаясь его обещания.
— Можно узнать хотя бы твоё имя? — голос Трэя был наполнен разочарованием. Разочарованием от понимания того, что это их последняя встреча. Он хотел сохранить в памяти, помимо её внешности, и её имя.
Она не замедлила шага, но ответила:
— Лика.
— А я Трэй, — ответил он вслед уходящей девушке.
Она не обернулась.
— Лика… Лика… — Трэй вновь и вновь повторял её имя.
Девушка скрылась в темноте, а он лёг на холодный пол пещеры и представил её очаровательное лицо. Оно уже навсегда овладело его сердцем. Её голос стал прекраснее любой музыки.
В последний раз кинув взгляд на то место, где стояла Лика, Трэй отправился домой, совсем забыв о цели своего похода в лес.
Добравшись в полной темноте до границы леса, Трэй увидел впереди какие-то отсветы. Трэй ускорил шаг и, выйдя из леса, увидел поистине адскую картину. Весь город пылал в огне, а у его стен шло сражение — по полю метались всадники.
Ему удалось пробраться в город с другой стороны. Пробегая по улицам и закоулкам, он видел изуродованные трупы людей. Трэя охватил страх за отца и мать. И вот, наконец, показался его дом. Возле него тоже лежали утыканные стрелами трупы — их было несколько десятков.
Отец и мать были дома.
— Трэй, держи! — Отец протянул ему красно-чёрный лук, колчан со стрелами и небольшой меч, оставленный Арлиндом, старым другом отца в подарок перед уходом. Мать же держала в руках лук Гарри.
— Нам нужно уходить. Хотя ты и отличный охотник, не хуже меня, но ты никогда не убивал людей. Это будет для тебя испытанием, и от его исхода зависит твоя жизнь. Не будь слабым, проливай кровь своих врагов, словно готовишься к пиршеству. Запомни, сын, милосердие — удел слабых.
— Х-хорошо. — кивнул Трэй в шоке.
Услышав ответ сына, Гарри похлопал того по плечу, а затем подошёл к входной двери и уставился на необычную ручку. Что-то прошептав, Гарри положил ладонь на металлическую ручку и внезапно его ладонь вспыхнула ярким пламенем. Пламя быстро стало распространяться, пока не сожгло полностью дверь, и Трэю открылось удивительная сцена. Металлическая ручка стала видоизменяться, пока не стала такой же тонкой и длинной как самое обычное ожерелье. Отец моментально обернул украшение вокруг шеи сына и защёлкнул.
Трэй было хотел задать отцу вопрос, как во дворе послышался шум. Отец схватил лук из рук жены и бросился к двери. Трэй рванулся следом за ним и увидел, что к дому приближаются человек тридцать, закованных в броню.
Отец что-то прошептал, наложил стрелу на тетиву, и стрела загорелась ярким пламенем. Стрела через миг сорвалась с лука и разделилась в полёте на множество огненных нитей. Те с невероятной скоростью достигли противников, и тут же раздались мощные взрывы. Отцу тоже досталось. Опустившись на колено, он выплюнул кровавый сгусток.
— Папа, что… что это было? — запинаясь, спросил Трэй.
Подбежавшая мама упала на колени рядом с отцом и обняла его.
— Не сейчас. Все вопросы потом, — грустно сказала она. — Уходим.
Едва Трэй покинул двор, как почувствовал… нет, даже не почувствовал — он точно знал, что видит свой дом в последний раз.
В то время как Трэй с отцом и матерью покидали город, у западных ворот стояли два человека, наблюдавших за гибелью королевских всадников. Рядом с ними расположилось элитное подразделение Империи — всего десять человек, но каждый из них был способен в одиночку уничтожить весь город. Они носили одинаковые чёрные кожаные доспехи, лишённые всякого изящества. Бойцов можно было различить лишь по созвездиям, вышитым на их плащах. Один из них, повернувшись к двум охраняемым персонам, низко поклонился.
— Генерал Кельсон и высокопочитаемый адепт, я почувствовал энергетические волны в городе. Скорее всего, там есть…
Ему не дали закончить. Раздался невероятно грубый и мерзкий голос того, кого назвали адептом:
— Хм, ты думаешь, я и сам этого не заметил? Не забывай о разнице, между нами, —с презрением добавил он.
На адепте была длинная чёрная мантия. Его ярко-красные безумные глаза слегка светились. Он явно наслаждался страданиями людей, умирающих на поле боя.
— Почему бы нам просто не сровнять город с землёй, высокопочитаемый адепт? К чему эти жертвы среди наших людей? — вдруг обратился к нему другой из десятки.
— Ваше дело лишь исполнять приказы, а не думать. Но раз в этом дерьмовом месте и вправду оказались последние из того клана, пора вам показать свою силу. Не зря же именно вам Император выдал техники. — Адепт замолчал и закрыл глаза. Казалось, что он заснул.
Бойцы переглянулись и исчезли. Точнее, так увидел бы сторонний наблюдатель, а в глазах генерала и адепта они двигались медленнее улитки.
— Месар, насколько ты уверен в этих ребятах? Если они провалятся, ты сам знаешь последствия, — сказал генерал Кельсон, как будто эта десятка была не его подчинёнными.
Он был облачён в золотистые пластинчатые доспехи, на ветру развевались такие же золотистые волосы. На поясе у него висел обоюдоострый меч, рукоятка которого была украшена змеёй цвета крови, укусившей собственный хвост.
— Кельсон, мне плевать, справятся они или нет. Даже лучше, если они умрут. А потомки этого клана всё равно не ускользнут от нас. — Впервые в голосе адепта просквозило некоторое уважение.
— Ну, как знаешь, Месар, как знаешь…
В это время группа из десяти человек уже находилась во дворе дома Трэя.
— Кастор, что ты чувствуешь? — спросил командир десятки.