Страница 82 из 123
Закошмарить инженеров
Я уже говорил о том, что накануне индустриализации большевики оказались в двусмысленной ситуации. Они фактически шли ва-банк, вкладывая в индустриализацию не только все имеющиеся активы страны, но и все средства, которые только получится собрать. А распоряжаться этими активами будут инженеры — представители социальной группы, которой, по большому счету, не за что любить Советскую власть.
Эти «белые воротнички» изрядно потеряли в результате революции — материальными активами начиная, привилегированным статусом заканчивая. Вместо уважаемых людей они стали в лучшем случае подозрительными «спецами». По сути, судьба режима вкладывалась в руки обиженных и оппозиционно настроенных людей.
Но никому иному поручить дело модернизации советской промышленности было нельзя. Просто за неимением других кандидатур. Свои, советские инженеры, взращенные новой властью, вроде Алексея Блохина, еще только-только «вставали на крыло».
В этой обстановке руководство СССР принимает не самое очевидное решение.
Сталин решил минимизировать эти риски путем «закошмаривания» инженеров, как сказали бы сегодня. В первые годы индустриализации в стране один за другим идут громкие процессы, где в качестве обвиняемых выступают почти исключительно инженеры.
По сути, это была одновременно чистка сомнительных кадров, проверка лояльности сторонников и запугивание сомневающихся — мол, брось, дружок, эти мысли. Не советую, гражданин… мнэ-э… не советую.
Началось все еще в 1928 году с шокировавшего всех «Шахтинского дела», о котором я писал в первом томе.
Но вовсе им не закончилось.
И здесь еще одна оговорка. Тогдашняя отечественная геология была очень маленькой. Почти все друг друга знали, поэтому те, кого «кошмарили», были моему герою вовсе не чужими людьми и незнакомыми фамилиями. Это были люди, по учебникам которых он учился, статьи которых читал, работая над дипломом, иногда это были учителя в полном смысле этого слова — институтские преподаватели, учившие его профессии.
После Шахтинского дела в том же 1928 году начинается «дело Геолкома» —
Осенью 1928 года начинаются аресты, в числе прочих 18 ноября взяли помощника директора Геолкома, известного геолога Н. Н. Тихоновича. Того самого, кто незадолго до революции дал заключение о невозможности получения жидкой нефти в промышленных количествах в Ишимбаево, в первые годы Советской власти искал нефть в Казанской губернии, а в 1920-е в Чечне на Грозненских промыслах натаскивал зеленого студента Алешу Блохина и других практикантов МГА проводить геологоразведку.
В июне 1929 года, сразу после открытия профессора Преображенского, был арестован один из самых убежденных и самых влиятельных сторонников волжско-уральской нефти, старший директор нефтяной промышленности Главгортопа ВСНХ СССР и председатель Научно-Технического Совета Нефтяной промышленности Иван Николаевич Стижов. Алеше Блохину этот профессор Московской горной академии читал лекции.
Вслед за геологами взялись за «цветников» — 1929 год, когда Алексей отправляется на разведку в Башкирию, инициировано «Дело о вредительстве в золото-платиновой промышленности». Там под арест пошли учителя брата Николая и других закадычных друзей-металлургов.
«Дело о вредительстве в золото-платиновой промышленности», кстати, обогатило записки инженера Селиховкина абзацами вроде:
Наконец, в конце 1929 года, когда геолог Блохин уже докладывал, что без бурения наличие нефти в Ишимбаево определить невозможно, набирало обороты «Дело о вредительстве в нефтяной промышленности».
Взяли почти всю техническую верхушку «Грознефти» — 24 ведущих инженера, затем пришел черед членов «Московского центра» — в том числе и Ивана Ивановича Елина, читавшего Алексею технологию нефти и заведовавшего в МГА одноименной кафедрой.
Кошмаренье инженеров продолжалось — впереди были масштабнейшее «Дело Промпартии» (1930), «Дело Академии наук» (1930–1931), «Дело о вредительской и шпионской деятельности контрреволюционных групп в геологоразведочной промышленности» (1930–1932) — не принцип, думаю, уже понятен.
Разумеется, репрессивная позиция большевистских властей была встречена инженерами крайне неоднозначно, многие авторитетнейшие «технари» прямо обвинили большевиков в нарушении неформального «общественного договора».
Помните, я вам в первом томе рассказывал про одного из отцов отечественной металлургии Владимира Ефимовича Грум-Гржимайло и его пророческой записке в президиум НТУ ВСНХ СССР?
Тогда я не сказал того, что записка эта писалась по горячим следам Шахтинского дела, и, кроме комплиментов новой власти, там есть и нелицеприятные абзацы: