Ангел

— Позови Луку к телефону, — шипел Доминик, присев на корточки, чтобы внимательнее осмотреть тело.

Что-то здесь было не так. Он чувствовал это своим нутром и тротуаром под своими ботинками. Тихий гул, который вот-вот потрясет этот город до самого основания, и скоро все рухнет.

Приложив пальцы к холодным фиолетовым губам, он раздвинул их, обнажив бриллиантово-золотую решетку, которая все еще была на своем месте.

Грохот под ним, казалось, вибрировал все ближе к поверхности. Она приближалась, война между двумя старейшими семьями этого города, которые вели дуэли с момента его основания. Война, которую в прошлом легко выигрывали Карузо, но на этот раз все будет по-другому, из-за двух мужчин.

Лука Карузо.

И Доминик Лучано.

Два короля в одном городе. Город, который на этот раз падет, потому что оба мужчины были королями, и каждый из них предпочел бы, чтобы город пал, а другой победил.

Я просто жду идеального момента.

***

Ангел сел напротив Луки, ничуть не беспокоясь. Камеры в лифте не работали, и если она не откроет рот, Лука не сможет ничего доказать.

При мысли о том, что Адалин придется пересказывать историю о том, что он только что сделал с ней в лифте, в его глазах появилась скрытая улыбка. Он готов поспорить на миллион долларов, что она не сможет заставить себя рассказать об этом.

Ни одна из семей не узнает о том, что произошло сегодня в лифте. Он позаботится об этом.

Продолжая смотреть на демона, он не был уверен, что Лука собирается сказать, но последнее, чего он ожидал, было то, что вырвалось из его уст.

— Андре мертв.

— Что? — Ангел покачал головой, пытаясь уловить слова.

Открыв свою Zippo, Лука закурил сигарету. — Доминик нашел его во время затмения с таким же пулевым отверстием между глаз, как у Тома.

Это было нехорошо. Кто-то действительно пытался развязать войну между семьями, и, как и Том, он, вероятно, был одним из последних, кто видел его живым.

Не зная, стоит ли делиться этой информацией с Лукой, он спросил:

— Могу ли я получить разрешение увидеться с семьей и выразить свое почтение?

Лука на мгновение пристально посмотрела на него, прежде чем окончательно ответить:

— Нет.

Ангел должен был знать, что Лука не позволит ему, не с этой бурей дерьма, разразившейся между ними.

—Значит, это все?

Быстро кивнув, Лука отпустил его. Но прежде чем Ангел смог уйти, Лука решил дать ему совет.

— На твоем месте я бы был очень осторожна с Адалин.

Врать ему было легко.

— Я ничего не делал...

— Я думаю, ты неправильно понял. —Лука глубоко вдохнул, делая затяжку. — Это ты должен беспокоиться о ней.

Что-то подсказывало Ангелу, что он должен расспросить Луку о ней, но он этого не сделал. Вместо этого он закрыл за собой дверь, идя против своих инстинктов. Между ним и Адалин не было ничего общего. Как он и сказал ей в лифте... Я всегда буду побеждать.

Дзинь.

Добравшись до своего гостиничного номера, Ангел достал из кармана телефон. Было оставлено голосовое сообщение, и еще до того, как он услышал сладкий, опечаленный голос в трубке, его желудок опустился.

— Ангел...? Это Андре. Он... Мне просто нужно тебя увидеть.

Бросив телефон через всю комнату, Ангел разбил его о стену. Это те стены, которые удерживали его здесь, вдали от семьи, вдали от нее.

Он сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем потянулся в карман, достал кусочек конфеты и положил его в рот. Закрыв глаза, он сосредоточился на ...

...Вишневый вкус почти полностью растворился во рту после третьей конфеты, которую принес ему Доминик. Во рту стало еще суше, чем раньше.

Он крепко держал себя в руках, беззвучно раскачиваясь взад и вперед, чувствуя, как его разум начинает погружаться в темную, темную бездну.

Достигнув конца, Ангел, к сожалению, не успел...

Звук задвигающегося замка, а затем свет, хлынувший в крошечный чулан, заставил его зажмурить глаза и прикрыть их своими маленькими ладошками. Казалось, что в помещении светит само солнце.

Прищурившись, он поднял глаза и увидел жалкое лицо дьявола, смотрящее на него. Это был взгляд, который он никогда не забудет, пока жив. Взгляд чистой ярости. Тогда он понял, что победил.

— Убери это дерьмо, — шипел Люцифер на Доминика, стоявшего в дверях, прежде чем повернуться и уйти.

Снова закрыв глаза, он почувствовал, как рука коснулась его лба.

— Ты хорошо справился, Ангел.

Ангел не потрудился открыть глаза, спрашивая:

— Д-д-да?

— Ты сделал. — Взяв его за руку, Доминик медленно попытался поднять его.

— Теперь, давай помоем тебя.

Смущение от того, что он несколько раз испачкался, не позволяло ему встать, но брат не позволил, заставив его попытаться.

Сначала Ангел не мог даже пошевелиться, но в конце концов поднялся настолько, что смог опереться на Доминика для поддержки. Каждый шаг причинял боль и казался чужим.

Остановившись на полпути к ванной, он не знал, сколько еще сможет идти, пока его взгляд не переместился в спальню, где он увидел Матиаса, свернувшегося калачиком на кровати.

Ангел смотрел на того, кто был похож на его брата, но уже не был им.

Упав на колени, он хотел, чтобы все это закончилось.

Доминик сел рядом с ним, его взгляд метался между братьями-близнецами.

— Белла спросила меня сегодня, где вы с Матиасом.

— О-она спросила? — Что-то глубоко внутри него зажглось.

— Да, я думаю, она скучает по тебе.

Это что-то глубоко внутри него... зашевелилось, когда он поднялся с земли и встал во весь рост. Сделал шаг...

высокий. Сделав шаг...

...Ангел подошел к своему упавшему телефону и поднял его. Он посмотрел на треснувший экран и навел палец на имя Матиаса, прежде чем нажать кнопку вызова.

— Да, брат? — спросил его близнец.

Улыбаясь, он задал ему всего один вопрос.

— Орел или решка?

 

Двадцать пять

 

Какой ангел был ее ангелом?

 

На следующий день Адалин тайком от Винсента и Лейк начала путь к лифту, размышляя, действительно ли ей стоит это делать. Нажав на кнопку, она решила не оборачиваться, даже когда прошла по коридору и постучала в дверь, перед которой теперь стояла.

Когда дверь открылась, явив Ангела, показалось, что что-то... не так.

Скрестив руки, он прислонился к дверному косяку, бессовестно путешествуя взглядом по ее телу.

Она начала чувствовать себя неловко от его откровенного пристального взгляда, что заставило ее сильно пожалеть о том, что она пришла к нему. Если бы она знала, что он будет вести себя так после адской поездки в лифте, она бы не пришла.

Прочистив горло, она произнесла.

— После того, что ты сказал вчера, мне стало не по себе от того, что ты застрял здесь на весь день. — Когда он все еще молчал, она продолжила: — Я подумала, может быть, мы могли бы заняться чем-нибудь, что не подразумевает, что ты будешь моей нянькой, если ты хочешь.

— Адалин. — Улыбка, наконец, коснулась его губ и зажгла его глаза. — Вау, ты ужасно красивая... сегодня.

Смутившись, она опустила взгляд на себя. — Я ночевала у Лейк, поэтому выгляжу буквально так же, как и вчера.

Подожди... Он только что назвал меня красивой?

— Да, я знаю это. — Протянув руку, он взял прядь ее густых каштановых волос. — Итак, что у тебя на уме, милая?

С этим мрачным взглядом в его глазах, она не думала, что они были на одной волне. Она хотела пойти в его номер и попросить его закончить то, что он начал вчера, но камеры были включены сегодня, и она была бы проклята, если бы позволила ему сделать это с ней снова.

— Это ты застрял здесь. Что ты хочешь делать?

Намотав ее волосы на палец, он слегка дернул их.

— О, я могу придумать несколько вещей, которые мы можем сделать.