Страница 26 из 116
— Совсем дурной так кричать? — Аран поднял меня за руку, поставив на ноги.
Я не мог понять… передо мной очередная иллюзия или он настоящий? Око исчезло, как и шёпот.
— Алё? — друг начал щелкать пальцами перед моим онемевшим лицом. — Земля вызывает Ала. Приём… да что с тобой⁈
— Ни… ничего, — дрогнул мой голос, а я сам наигранно улыбнулся.
— Точно?.. кричал как полоумный. Ты не забывай, рядом армия Пустошей. Ты так привлечёшь их внимание.
— Виноват… — почесал я затылок.
Аран не понимал происходящего. Только и пялился на меня глупым взглядом, словно я какой-то ненормальный.
— Эм… — блондин оглядел разорванные тела людей. — Возвращаемся? Я за тобой пошёл, так как нам лучше хотя бы по парам ходить.
— Да… идём. Я думал, найду выживших. Но… всех убили.
Аран уже было хотел использовать Перемещение и вернуться к отряду, да я его остановил, крепко сжав плечо пальцами. Пока мы наедине… я должен ему сказать.
— Аран… если вдруг я стану Злом… не пытайся спасти меня. Прячься… Беги от меня… делай всё, чтобы я тебя не достал, — я сжал его плечо ещё сильнее, мотнув рукой. — Поклянись!
— Спасти?.. — Аран начал смеяться. Теперь уже он положил руку мне плечо, крепко сжав его. — Я и не буду… ведь ты не станешь Злом. Я, как и Ева с Ваней, мы не допустим этого. Всё изменилось. Ты сам видишь, кто-то помогает из тени. И я думаю, раз вы с Эриком гибриды, в этом Цикле тебе суждено пробудить свою благодать и освободить её от Зла… я верю в это… я верю в тебя!
Я отпустил друга, начав кивать и улыбаться. На сей раз искренне. И правда… о чём я думаю. Я не допущу пробуждения Зла. Буду бороться и в конце смогу победить.
— Так что давай, — отпустил он моё плечо, — мысли убрал плохие. Настрой себя только на победу! И пойдём уже, лучше не отставать от отряда.
— Ага.
Наш план, добраться до заката… отчасти выполнен, отчасти провален. Ведь солнце уже у горизонта и почти скрылось за горы, отдавая мир во владение ночи.
Мы недалеко от заброшенного города-призрака. На башнях тёмные силуэты крылатых созданий. Лучше туда не заходить… но даже не они вызывали чувство опасности в груди. За городом… были ярко-алые горы и леса, что устилались повсюду. Виднелся кровавый замок, из которого торчала башня в виде шпиля, тянущаяся до самих небес. Я чувствовал невероятную силу…
— Вот и оно.
Остановившись в чаще леса, Рудольф присел на корточки и положил ладонь на кровавую землю… алые линии тянулись вперёд, прямо к разорванному люку. Аванпост был под землёй. Теперь сомнений не осталось… их рассекретили. Остаётся лишь один вопрос: выжил ли кто?
Я кивнул отрядам прямо на разорванный люк. Мы прошли следом по кровавым линиям и начали спускаться вниз по каменной лестнице. Вокруг темно. Я покрыл правую руку огнём, дабы тьма отступила. Весь туннель в крови… где-то валялись оторванные конечности.
Спустившись, я выпустил из перчатки сферу огня, которая зависла под потолком, осветив все помещения. Маг земли хорошо поработал. Сотворил две комнаты. В одной пять матрасов, во второй столы с картами и тетрадями, записями. Они даже притащили откуда-то диван. А теперь… все стены в крови и кусках тел. Одно кровяное пятно на стене образовалось будто от взрыва тела. Повсюду разбросаны куски карты и разорванные тетради. Снежана закрыла глаза, опустив голову. Она пыталась не плакать, крепко сжав руку Штейна.
— Гаус… — присел на корточки Рудольф, протянув руку к оторванной голове паренька, закрыв тому глаза. — Ребят… уходим. Лучше нам здесь не задерживаться.
Кар поднял уцелевшую тетрадь. Правда, в паре мест и она была порвана. Он тут же убрал её в портфель.
И правда… тут нам больше нечего делать.
Засиживаться в разрушенном аванпосте мы не стали. Слишком опасно. Быстро покинули территорию четвёртого сектора и наступила ночь. Мы перешли в пятый сектор. Осталось пройти чуть больше суток — и мы в конце шестого сектора где 23 Аванпост.
Вновь развели костёр… но в этот раз нет на лицах тех улыбок, как прошлой ночью. Никто не принялся жарить сосиски… еда не лезла.
— Даже похоронить не смогли… — здоровяк Штейн был бледен.
— Они знали, на что идут… — опустил взгляд Рудольф. — Это было неизбежно… служить на аванпостах возле Царей — считай, смертный приговор. Они выполнили свой долг, снабжая Главный Штаб информацией. Мы можем лишь их мысленно поблагодарить за героический поступок. Пусть они живут в наших сердцах.
Все кивнули. День сегодня явно мрачный. Как и чёрный небосвод этой ночью… где горят очень мало звёзд. Словно сам мир лицезрел вместе с нами разорванных людей и больше не хочет показывать ярких звёзд.
— Давайте спать… — оглядела всех Ева. — Чем раньше мы встанем, тем быстрее доберёмся. Нужно думать о Пятом Царе и о нашем задании.
На этом и порешили. Разговаривать об увиденном никто не хочет. Лучше просто поспать и начать день заново. Нам ещё предстоит многое увидеть и ощутить. Нельзя зацикливаться. Мир в данное время стал опаснее в разы, чем два года назад.
Я вытащил из своего портфеля небольшое покрывальце… хоть что-то, лишь бы не спать на голой земле. Прилег и уставился на чёрный небосвод. Ева заступает первая в дозор. Я последний, так как вчера был первым. Ребята так же улеглись на свои лежанки, закрыв глаза и пытаясь забыть увиденное.
Шёпот… всё тело онемело… тяжело дышать… не могу открыть глаза… в темноте что-то есть… оно зовёт. Я же пытаюсь бежать, не идти на зов.
— Ты и правда думал… что я тебя не замечу?
Широко раскрыв глаза, я резко поднялся в холодном поту. Вскочил, на секунду потеряв равновесие, но всё же устоял на месте. Дыхание сбивается, тело тяжёлое… Пламя в костре передо мной стало цвета алой крови. Ребята лежали все бледные, с закрытыми глазами, и корчились от какой-то незримой боли. Даже Ева лежит на земле пластом, такая же бледная, как и все.
— Ты…
Через алые языки пламени костра на меня смотрел мужчина в белом одеянии, походящем на броню с тряпками. Его волосы белоснежные, длиной до копчика, глаза ярко-алые. Лицо каменное, бледное. Этот ублюдок держал на руках Снежану. Убедившись, что я его заметил, он перевёл взгляд на девочку.
Только сейчас я понял… моя кровь, текущая по венам… словно ожила и пытается вырваться, прорезать кожу и мясо.
— Так ты у нас… — сделал я шаг вперёд, содрогаясь от боли, — Царь Крови⁈