Страница 7 из 16
— Кстати, об этом. Ты говорил что-то про зелья? Нужно купить ингредиенты, хотя бы базовые, подготовить место и посуду. На практиках мы готовили на спиртовках и металлических столах, это удобнее всего, но нужна очень хорошая вытяжка, чтобы не надышаться испарениями. Варить зелья в кухне неправильно…
— Думаю, что об этом мы позаботимся после Нового года. Я пока прикину, как можно перепланировать низ, чтобы тебе было удобно. У кладовой есть общая перегородка с гаражом, её можно подвинуть и выделить тебе пространство. Метров пятнадцать тебе хватит?
— Вполне, можно даже меньше. Только чтобы с окнами и вытяжкой.
— Договорились. Я приглашу рабочих после праздников. На Новый год у нас планируется общая грандиозная вечеринка.
— Насколько грандиозная?
— Событие года, особенно учитывая текущую новостную повестку. Давай купим тебе самое-самое лучшее платье? На тебя все будут смотреть, хочу, чтобы тебе было комфортно.
— Неужели ты сам по доброй воле хочешь пойти со мной в магазин выбирать платье? — поразилась я.
— Ты же будешь раздеваться между каждой примеркой? — на всякий случай уточнил он, а я с улыбкой кивнула. — Тогда да, хочу. Новый опыт, надо же понять, почему все так жалуются и стонут на эту тему.
— У меня есть два очень красивых платья, хочешь, покажу? Может, и не нужно будет ничего покупать? Я быстро! — метнулась я в гардеробную, пока он не отказался.
У мамы было тонкое, невесомое голубое платье в пол от Оскара де ла Рента с открытой спиной. Вроде и простое, но в то же время невероятно женственное. Последние годы я в него не влезала, но со всеми этими школьными стрессами и нерегулярным питанием скинула несколько килограмм, и сейчас оно наверняка придётся впору.
Нежная ткань натянулась на груди, очертила силуэт, заструилась по ногам. Надев первые попавшиеся шпильки, я посмотрела на себя в зеркало и подняла волосы, наскоро скрепив их в подобии высокой причёски.
Ванная Артура уже опустела, поэтому вышла в спальню. Под кожей словно бежали маленькие пузырьки, почему-то стало ужасно волнительно, хотя это всего лишь платье, а он видел меня в гораздо более откровенном наряде или даже без оного.
— В этом платье ты даже эту спальню не покинешь!
Он окинул меня жадным взглядом, а затем оказался рядом буквально за мгновение, накрыл рукой грудь под тончайшей тканью и властно сжал. Затем развернул меня к себе спиной, прошёлся по позвоночнику дорожкой пьянящих поцелуев и задрал длинную юбку.
Секунду спустя Артур уже сжимал в ладонях мои ягодицы, заставляя сладко дрожать от предвкушения. Сегодня он был резок, но меня это только заводило. Подхватив под живот, он кинул меня на кровать. Подол мягко накрыл меня с головой, я дернулась, приподнимаясь, чтобы избавиться от шелкового плена, но Артур не позволил этого сделать. Поймав мои руки, он властно прижал их к кровати, сцепив ладонью у меня над головой и, вклинившись коленями, широко раздвинул мои ноги так, чтобы я не смогла свести их обратно. Я почувствовала, как его пальцы отводят в сторону тонкую полоску трусиков. Прижатая грудью к постели, почти полностью лишённая возможности двигаться, я загорелась в ответ на его подчиняющие, доминирующие ласки.
Когда Артур вошёл в меня одним властным, покоряющим движением, я застонала. Его бешеный ритм, эти яростные толчки сводили с ума, разрядка наступила почти сразу. Я забилась в его руках, но не смогла отвоевать ни капли свободы, от чего удовольствие стало только острее.
Сила ощущений и эмоций выбила из меня воздух, заставив задыхаться от происходящего. Сладкие судороги сводили тело, кожа стала сверхчувствительной, и каждое касание вызывало взрыв ощущений.
Когда Артур застонал, дойдя до предела, и накрыл меня своим тяжёлым телом, внутри всё задрожало от сладострастного восторга в унисон с любимым. Он замер на несколько секунд, а затем приподнялся и развернул меня к себе лицом, заглядывая в глаза.
— Любимая, прости… от мысли, что тебя кто-то ещё увидит в этом платье, я просто озверел. Моя сладкая, нежная, моё сокровище, я не сделал тебе больно?
Я обняла его и замотала головой, а потом разревелась. Эмоции душили, рвали на части и требовали выхода. Артур был безумно напряжён, держал меня в объятиях, как хрупкую стеклянную статуэтку, и не понимал, что происходит.
— Больно не было. Но я не знала, что так тоже бывает. Это просто эмоции. Просто очень сильные эмоции, — проговорила я сквозь слёзы.
Вслед за вспышкой удовольствия накатило расслабление.
Дорогущее платье помялось, но меня это не волновало. Обнимая Артура, я вдруг поняла, что он даже джинсы не снял. Как и я трусики. Почему-то стало ужасно смешно.
— Хорошее платье, мне очень понравилось, — сказал он, поглаживая мою спину и освобождая от белья. — Можешь дома в нем ходить.
— У меня есть ещё одно, показать?
— Давай минут через пятнадцать, а? Я пока не готов ко второму разу. То есть я хотел сказать, ко второму платью, — подначил он.
Хихикнув, прижалась потеснее.
— А я готова…
— Тогда мы точно никуда не поедем.
— Артур, а какое ты хотел купить платье? Если даже это для тебя слишком открытое?
— В смысле «даже это»? У тебя в нём вся спина голая.
— Всего лишь! А в остальном оно довольно закрытое: в пол, ни грудь, ни ноги, ни плечи не видно…
— Нужно что-то до пола, закрытое, не обтягивающее, с рукавами.
— Ммм, я знаю платье, которое ты имеешь в виду. Паранджа называется.
— Действительно, отличный вариант. Как я сам не додумался? Мудрость Востока и всё такое…
— Ты ходишь по очень тонкому льду, оборотень, — промурлыкала я, опрокидывая его на кровать. — В случае чего со спущенными штанами далеко не убежишь…
— А с чего бы мне убегать? — Артур демонстративно посмотрел на обтянутую тонкой тканью грудь, которой я над ним нависала.
— От праведного гнева Высшей ведьмы, например.
— Высшей ведьмочки, ты хотела сказать? — улыбнулся он, ничуть не устрашившись.
— Платье будет очень красивое, но на мой вкус, — игриво сказала я, перекидывая через него ногу и устраиваясь поудобнее. Затем мягко, но настойчиво завела его руки за голову и прижала запястья к постели. — И тогда, так и быть, я разрешу тебе его с меня снять в конце вечера.
— Можно подумать, что мне нужно твоё разрешение, — жарко прошептал он, а затем перехватил мои запястья и одним мощным движением сел, убирая мои руки мне же за спину.