Страница 63 из 108
За широкими окнами сиял огнями ночной город. Над ним висела полная луна. Дополненная реальность аккуратно подсвечивала контуры предметов тонюсенькими голубоватыми линиями. Медичка прошла по кабинету, разглядывая оборудование, и остановилась у окна, глядя на город. В какой-то момент мне показалось, что я вижу глубокую тоску в ее глазах, но при таком освещении действительно могло и показаться.
Едва я успел устроиться в кресле и включить систему, как из соседнего кабинета донесся голос Алексы:
— Герман, глянь-ка на это!
— Сказано же, ничего не трогать, — тотчас раздался голос Лешего.
— Я не трогаю, — ответила Алекса. — Потому и зову.
— Что там у тебя? — спросил я, выбираясь из кресла.
— Да вот глянь, — повторила она.
Алекса стояла у рабочего стола шефа. Рядом, поглядывая то на нее, то за окно, темной глыбой возвышался Пушкарь. Небось, следил, чтобы наш хакер действительно ничего не трогала. Хотя у шефа всё ценное всегда под замком и вовсе не в огромном приметном сейфе. Там у него мини-бар для особо уважаемых гостей.
На столе лежал пухлый конверт. Алекса посветила на него с браслета. Конверт был обычный, картонный, для документов. На нем широким почерком шефа значилось: «по делу Николая Реднека», «истребовано в компьютерный департамент» и «не забыть отправить!». Последняя фраза была подчеркнута. Выглядело так, что он забыл. На шефа это совершенно не похоже.
— Это то, что мы ищем? — спросила Алекса.
— Похоже на то, — согласился я. — Посвети-ка мне.
Алекса повернула браслет, чтобы луч падал на стол. Леший подошел ближе. Я открыл конверт. Внутри лежали два диска с информацией и сувенирные спички из отеля «Лагуна». Это был мелкий отельчик на берегу. Николая убили на улице неподалеку, когда он вышел оттуда.
Полиция нашла спички у него в кармане. Обычный плоский коробок с лазурным логотипом «Лагуны» на лицевой стороне. На обороте Николай записал одноразовый номер телефона: 555−73–12. Владелец отеля подтвердил, что Николай кому-то звонил из холла, но кому — он, понятное дело, не знал. И никто не знал. Полиция пыталась отследить номер, но безуспешно.
На всякий случай я показал номер Алексе. Та пожала плечами. Так я и думал. Как бы машинально сунув коробок в карман, я покрутил в руках диски. На одном значилось «дело Золотого Хомяка», на другом — «убийство сыщика Реднека».
— Выглядит так, будто нам поднесли решение на блюдечке, — негромко сказал Леший.
И выглядело так, будто ему от этого неспокойно.
— Насчет решения — не уверен, — отозвался я. — А на блюдечке — скорее всего, так и есть. Шеф никогда не разбрасывается документами.
— Он мог просто забыть, — раздался в наушниках голос Ириски. — Раньше передачей документов занималась я.
— Может и так, — сказал я. — Может, просто забыл. А может, специально забыл. Такое я бы тоже не исключал.
Шеф — человек непростой, но свои принципы у него тоже есть. Пусть убийство — дело полиции, и нам в него даже нос сунуть нельзя, но убит-то наш сотрудник. Сам шеф на передний край не лез, но и на мое расследование, которое я проводил параллельно полицейскому и нередко — в рабочее время, закрывал глаза. Даже отстаивал меня перед полицией, когда я неосторожно пересекался с ними, хотя мне потом за это и влетало. Еще и коробок этот у них выцарапал. Или это виртуальная копия? В любом случае, он тут не просто так.
— Тогда, наверное, надо глянуть, что он нам забыл, — произнес Пушкарь, сбив меня с мысли.
Я кивнул, и загрузил оба диска в компьютер архива. Леший с Алексой мне буквально в затылок дышали. Пушкарь, перекрыв собой дверной проем, больше приглядывал за Алексой, чем на экран.
Диск по делу Хомяка содержал полный комплект наших с Николаем отчетов. Я их бегло просмотрел, освежая в памяти, но глаз не зацепился ни за что интересное.
Разве что теперь я лучше понимал «пунктик» Николая побеждать без потерь. Он даже поругался со мной, когда я пожертвовал одним стрелком, чтобы сдержать охрану Хомяка и взять-таки мерзавца. Да, получилось не так изящно, как было задумано, но взяли же. Откуда мне было знать, что «война» — это не игра⁈ Вообще-то, Николай мог бы и предупредить напарника! Тогда бы мы не поссорились, он бы не поперся один в тот отель, и, возможно, не словил бы пулю. Ну, или там подстрелили бы нас обоих. Тоже вариант.
Вздохнув, я закрыл диск, и открыл второй. Там была урезанная копия полицейского расследования. Всё, что нам — большей частью, мне! — удалось выцарапать у сержанта Бахуса, задолбав его бесконечными запросами. Над всем этим я тоже просиживал долгие часы, но так ничего полезного и не выкопал.
Полиция по своим каналам сумела пробить, что тем же вечером в «Лагуне» был Серебряный Алекс. Наши данные этого не подтверждали, да и Алекса сходу заявила, что про этот отель она впервые слышит. Вообще, маленькие береговые отельчики были излюбленной точкой входа хакеров, но именно по этой причине Алекса всегда их избегала. Однако в номере, который она якобы снимала, полиция действительно нашла пятна оружейной смазки, а на берегу в мусорном баке — пистолет марки «Беретта-S2», который ею смазали и из которого застрелили Николая.
Новой на диске была лишь одна видеозапись, как гласил комментарий к ней — с камеры видеонаблюдения из магазинчика на берегу. Судя по дате, мы ее получили лишь вчера вечером. Я вывел запись на экран.
По вечерней набережной быстро прошла девушка в красном плаще. Цветные фонари давали мало света, формируя «романтический полумрак», но в целом девушка была очень похожа на Алексу. В правой руке она держала «Беретту-S2». «S» — означало «Storm», которое можно было перевести и как «шторм», и как «штурмовать», однако на самом деле это было компактное и неприметное оружие. Его очень любила и полиция, и ее, так сказать, оппоненты.
Алекса за моим плечом тихонько ахнула, и быстро прошептала:
— Это не я.
— Но похожа, — негромко заметил Леший.
Алекса, подавшись вперед, буквально впилась в экран глазами, при этом тихо ворча, что она так не ходит.
— Как? — спросил я.
На мой взгляд, ничего приметного в походке девушки не наблюдалось. Разве что шла она слишком спокойно для той, которая только что убила человека.
— Как по подиуму, — шепотом пояснила Алекса. — Ты посмотри, как она ножки ставит.
В женских походках я не силен, но, когда девушка дошла до каменной лестницы и полуобернулась на ходу, в ее движениях мне действительно почудилось что-то картинное, словно бы она привычно работала на публику.