Страница 12 из 23
– Однако же, если ты сумела это заметить, значит, еще не все потеряно.
Сказав это, он ушел курить.
Возможно, это высшая похвала. Но меня это не подбодрило.
Масато – он, значит, все сделал. А я ничего не успела.
Я тихонько подобралась к валявшейся на постели Рэйне.
– Я ему проиграла. Не просто проиграла – это даже не было состязанием. Я ведь ничего не выставила на конкурс!
Рэйна погладила меня.
– Что со мной теперь будет? Моя единственная опора – это рисование. Мими, все, все возвращается ко мне: все слова, которые я бросила тому, кого считала хуже себя, – «у тебя нет таланта», «тебе не стоит рисовать», все…
Рэйна дрожала.
– Спаси меня. Я себя просто ненавижу.
Я слизнула языком слезинку, которая текла по щеке Рэйны. Она была теплая. Она пахла жизнью Рэйны. Рэйна теряет свою силу. Я впервые за долгое время вспомнила про Малыша.
5
Давненько я не видела Малыша. Он выглядел меньше, чем я думала. Может быть, это я выросла.
Не обращая внимания на мое смущение, Малыш заговорил со мной, как с подружкой, которую видел каждый день.
– Все будет хорошо, Мими, все будет хорошо.
Малыш несколько раз повторил это.
– Откуда ты знаешь, что все будет хорошо?
Перед Малышом я невольно начинала кокетничать.
– Не бывает людей, которые всегда сильные, но и не бывает тех, кто всю жизнь остается слабым. И поздравляю, – сказал он, глядя на мой округлившийся животик.
В животе – котята. Котята Крюкохвоста.
Я стала взрослой чуть раньше, чем Малыш.
Обычно я верила словам Малыша, но тут не могла ему поверить полностью. Мне было ужасно не по себе.
Я начала готовиться к родам. Я уже перестала быть собой, хотя это все еще была я. Я и мы. Я очень слабая, и я копила силы для родов, которые все равно когда-нибудь наступят.
Смелость противостоять любому, кто попробует отнять у меня котят, страх перед тем, что будет происходить с моим телом, сплелись в едином водовороте, и я перестала понимать саму себя.
И только об одном я могла думать.
Я ни за что не должна доставить Рэйне неудобства.
Рэйна сейчас ранена. Сейчас, когда она ослабла, я не хочу заставлять ее волноваться.
По мере того, как приближались роды, мои действия автоматически стали подчиняться инстинктам. Все, что нужно делать, знали мои инстинкты.
Я спряталась в общей кладовой дома. Я набрала отовсюду тряпок, засунула их между сноубордом и горой коробок и сделала себе постель. Зимний холод пробирал до костей и забирал силы.
Когда начались схватки, я твердо знала: меня не хватит до конца. Я маленькая, глуховатая, самая слабая кошка. И оттого, что я стану матерью, это никак не изменится.
Родился первый котенок. Я разорвала оболочку, чтобы он задышал. Когда послышался слабенький писк, я ощутила небывалую радость. Хорошо, что он живой.
– …Мими…
Мне послышался голос Крюкохвоста.
Такой момент – а я не слышу, что он говорит, потому что глуховата.
– Что, Крюкохвост?
Мне захотелось услышать его слова, и я попыталась к нему приблизиться. Вдруг вокруг меня зацвели нежно-розовые космеи. Как хорошо они пахнут!
Крюкохвост уходил.
– Подожди!
В этот момент меня пронзила резкая боль.
– Больно!
Кто-то укусил меня за хвост. Крюкохвост и космеи исчезли. Я была в полутемной кладовой.
За хвост меня укусил Малыш.
– Откуда ты здесь?
Я разозлилась, потому что он пришел на мою территорию без спроса.
– Я позову хозяйку, – спокойно сказал Малыш.
– Кто тебя просит? – Я разозлилась так, что вся шерсть встала дыбом.
– Оставлять тебя здесь опасно.
Он не обратил внимания на мои крики и выпрыгнул в снег.
Я не смогла быть сильной до конца.
Я не знала, это боль от схваток или сердечная боль, но больно было ужасно.
Рэйна ни за что не будет меня, такую, спасать.
Что-то я в последнее время не вижу Мими. Может быть, и она меня бросила?
А ведь я приготовила ей кошачьи консервы, я ее жду.
За окном промелькнуло что-то белое.
Мими?
Я открыла дверь – там был белый кот с ошейником. Я его знаю. Когда-то его приводила с собой Мими.
Кот бросился бежать, будто звал меня за собой.
У меня зашумело в груди, и я побежала за ним.
Мы прибежали в общую кладовую дома. Там я нашла тоненько пищавшего новорожденного котенка и Мими, всю в крови.
– Что… Что делать?!
Я перепугалась и стала звонить всем подряд, чтобы хоть что-нибудь сделать.
Первым ответил Масато:
– Сейчас приеду.
Я несла что-то бессвязное, а Масато мчался ко мне на такси.
6
Наконец пришла следующая весна.
Студию Рэйны заполонили мои котята.
Человек по имени Масато отвез нас с Рэйной в клинику, и остальные котята родились там. На моем животе остался с того времени большой шрам. Он некрасивый, но зато такой же, как у Крюкохвоста, решила я.
Рэйна пристально смотрела на моих котят.
Выбрасывать нельзя! Не позволю их выбросить.
– Мими, не смотри на меня с таким жутким видом. Я найду всем твоим малышам хороших хозяев.
Рэйна обзванивала всех подряд, и, как она и сказала, моих детей разобрали хорошие люди. Я проверила каждого. Когда приходил тот, кто мне не нравился, я прятала котят.
Вот картина, которую нарисовала Рэйна: я и пятеро моих малышей.
Я смотрю на нее и представляю, как они там.
И еще одна странная вещь. Когда роды и кормление закончились, я насовсем перебралась к Рэйне.
Я стала кошкой Рэйны.
Теперь я – Ее кошка.
История третья. Дрема и небо
1
Я поссорилась с лучшей подругой.
Моя дорогая Мари. Мы с ней вместе с начальной школы.
Мы познакомились в четвертом классе. Из-за серьезной болезни Мари пропустила год, поэтому была на год старше, но нам это ничуть не мешало.
– Когда я с тобой познакомилась, Аои, я подумала, что ты – совсем как я, – сказала мне потом Мари.
Я обрадовалась, потому что думала так же.
Мы с Мари были вместе и в школе, и дома, и скоро стали общаться семьями. Я была в семье единственным ребенком, но считала Мари своей настоящей сестрой. Нет, даже если бы у меня были другие сестры, я, наверное, не смогла бы с ними так дружить.
Из-за того, что мы всегда были вместе, наш внешний вид и характеры стали настолько похожи, что и учителя, и родители говорили нам, что не могут нас различить. Мы были духовными близнецами.
И любимый предмет (рисование), и любимая еда у нас были одинаковыми. Все было одинаковым. Любимые телепередачи, любимые певцы. Иногда даже случались удивительные вещи: мелодия, которую напевала Мари, перед этим звучала в моей голове. Мы тогда громко хохотали: и почему привязалась такая дурацкая мелодия?
Даже мальчик нам понравился один и тот же.
Нам тогда удалось не поссориться, потому что мальчик, в которого мы влюбились, был персонажем манги.
Забыв обо всем, мы обсуждали, что нам в этом мальчике нравилось. Когда я говорила, что хотела бы с ним сходить туда-то или туда-то и провести время так-то и так-то, Мари придумывала, что бы он мне сказал.
Это было весело, и мы с Мари провели юность в созданном нами мире.
И я, и Мари любили рисовать, поэтому мы вместе рисовали картинки к этой манге и писали письма автору. Когда нам пришли от него новогодние открытки (да еще и две штуки, для каждой!), мы прыгали до потолка от радости.
Сначала мы рисовали мангу, чтобы показать ее художнику-мангаке и родителям, но постепенно нам захотелось нарисовать что-то настоящее. Мы стали рисовать не героев, придуманных другими, а своих персонажей.
В какой-то момент Мари стала придумывать реплики, а я – рисовать.