Чужими глазами

— Слушаюсь! — задорно выдал Харт и заворочался в одеяле.

Вскоре всё успокоилось, и тишину нарушал лишь негромкий храп Кана. Нил долго не мог уснуть, ощущая смутную настойчивую тревогу. Тоненький голосок разума, в обычное время заглушаемый дисциплиной, предупреждал и вопил об опасности. И чем дольше Нил пытался разобраться в своих предчувствиях, тем страшней и неотвратимей казалось ему приближение неведомой беды.

Лишь к середине ночи сон поглотил его, измученного и доведённого до крайности. Но снилась ему всё та же комната, с той лишь разницей, что он был в ней один. А за окном, и в реальном мире, и в мире сна, мерно поблескивал в вышине тонкий и призрачный силуэт Кольца.

Эпизод 2. В путь

На рассвете четверо наёмников ожидали появления Брока перед домом проводника. Тот не заставил себя долго ждать. Раскрылась дверь, и первым из внутренней темноты навстречу светлому прохладному утру выскочил огромный пёс. За ним, покачиваясь, вышел хозяин, придерживавший за лямку объёмную заплечную сумку цвета засохшей земли.

Ничего не сказав ожидавшим его людям, он двинулся по улице бок о бок со своей собакой. Четверо мужчин молча последовали за ним. Хоть час был ранний, но вокруг уже начиналось оживление. Хмурые, сосредоточенные люди покидали жилища, спеша по каким-то своим делам. Ветер ещё не поднялся, и постепенно наливавшееся лазурью небо было свободно от туч.

Из дворов доносилась возня животных, лай собак, блеяние коз, кудахтанье кур. Проснувшиеся первыми среди насекомых мухи вяло кружили над покрытой влагой травой. Небесное Кольцо казалось призрачной паутинкой, протянутой над деревьями и уступами крыш.

Заглянув в таверну, Брок перекинулся парой слов с оставшимся здесь Орладном и оставил ключ от своего дома Говарду. Из таверны он вышел, ни с кем не попрощавшись. Наёмники молчаливыми тенями следовали за ним.

У северных ворот, обычно закрывавшихся на ночь, образовалась толпа взволнованных зевак, сгрудившихся над чем-то, лежавшим на земле.

— Что там? — спросил одного из прохожих Гай.

— Демона убили! — выпучив глаза, поведал впечатлительный незнакомец.

Протолкавшись к деревянному палисаду, наёмники и проводник увидели нечто, показавшееся им сначала телом человека. Возможно, это существо когда-то и было человеком, но ныне его облик был осквернён жуткими изменениями. Посеревшая кожа местами потрескалась и облезла, обнажив чёрные мышцы. Вместо ногтей пальцы венчали острые когти. Черты лица заострились. Широко распахнутые изумрудные глаза невероятной чистоты обратили удивлённый взгляд в небо. Тело казалось тощим, иссохшим, но при этом в нём чувствовалась сокрытая мощь. Из одежды его укрывали лишь жалкие разодранные лохмотья.

— Под утро прорвался, падла! — рассказывал кому-то один из стражников, дежуривших у стены. — Хорошо, вовремя заметили! Сразу трое наших подняли его на пики. А он брыкался, тварь такая! Вопил, когтями размахивал. Слюной брызгал. Еле упокоили! Вот же как, никогда так близко к посёлку не подходили. Вообще, далеко так от Кратера не забредали. Что ж творится-то такое…

— Надо идти, — поторопил своих спутников Брок и первым повернул к воротам. Их провожали задумчивыми взглядами. Хоть все и понимали, что Лиарский лес всё равно будут навещать искатели, в том числе и сами жители Глорда, но впечатление от появления демона оказалось слишком сильным, чтобы можно было быстро избавиться от сомнений и страхов.

Неширокая, заросшая травой дорога вела к недалёкой тёмной кромке леса. Этим путём хоть и пользовались ежедневно, но был он куда менее оживлённым, чем две другие дороги, ведущие из посёлка на юг и запад.

Люди шли вперёд, не вняв грозному предвестию в виде напавшего на город обезумевшего демона. Тьма поджидала неосторожных путников, беспечно вошедших в её пределы.

Лес ждал.

По обе стороны от дороги поднимались хвойные исполины, заслоняя раскидистыми ветвями солнечный свет. Вполне обычно гудели комары, норовя укусить побольнее. Между деревьями расстелилось зелёное одеяло мха, над которым возвышались заросли папоротника. Иногда можно было увидеть посреди редких полян низенькие кустики черники и нетронутые семейства грибов. В воздухе стоял запах мокрой земли.

Дорога была неширокой, едва способной вместить небольшую телегу. Она извивалась, огибая могучие сосновые стволы, так что не было видно, что находится за поворотом. Её истоптанное полотно подобно взбухшим венам пересекали древесные корни, между которых валялись старые раскрывшиеся шишки.

Время от времени наверху поднимался ветер, качая верхушки сосен и создавая зловещий гул. Не верилось, что в этом лесу может обитать нечто потустороннее, не принадлежащее этому миру. Было заметно, что дорогой пользовались часто. От неё в густую чащобу уводили приметные тропинки. Иногда вдоль дороги попадались выброшенные вещи. На стволах частенько встречались сделанные ножом насечки.

Маленький отряд бодро шагал сквозь лес, внимательно оглядываясь по сторонам. Пёс убежал вперёд, временами опуская нос в растущую вдоль дороги поросль и что-то вынюхивая. Харт решил воспользоваться этим и попытаться разговорить молчаливого проводника.

— Приятель, а скажи-ка мне, где ты нашёл такую собаку?

К его удивлению, пёс как будто услышал, что говорят о нём, остановился, развернулся и недобро посмотрел на наёмника.

— В лесу повстречался, — хмуро буркнул Брок, даже не взглянув на собеседника.

— И не испугался? — хитро прищурился Харт.

— Опасности не было, — равнодушно качнул головой проводник.

На этом беседа закончилась. Разочарованный Харт поравнялся со своими товарищами и дальше шёл, насвистывая какую-то легкомысленную мелодию.

После полудня люди вышли на неширокую поляну, окаймлённую с двух сторон стволами поваленных деревьев. Здесь и устроили первый привал. Скинули с затёкших плеч походные ранцы. Удобно расселись на поваленных деревьях. Блаженно вытянули ноги. Достали еду и воду.

Четверо наёмников уместились на одном бревне. Проводник расположился напротив, предпочитая есть отдельно. Он безразлично жевал куски вяленого мяса, глядя в пространство и не замечая ничего вокруг. Верный пёс сидел у его ног, иногда с великой осторожностью принимая угощение из рук хозяина.

Закончив с трапезой, мужчины не спешили продолжить путь, решив уделить отдыху недолгое время. Гай встал на страже, иногда разминая руки упражнениями с мечом. Харт скрылся за кустами, торопясь справить потребности тела. Нил перебирал содержимое ранца, перекладывая самые необходимые вещи на самый верх. Сосредоточенный Кан с самым жутким и пугающим видом сидел на поваленном дереве и, близоруко щурясь, писал стихи. Из-под его пера рождалась восхищённая ода красоте природы. Тревожить его в этот момент было настоящим безумием.

— Надо идти, — наконец, решил Брок, вставая с бревна и оттряхивая зад. Пёс тут же устремился дальше по тропинке, виляя хвостом. Наёмники не стали спорить. Просто молча собрались и направились следом.

Уже вечерело, когда они достигли крошечного лесного поселения, огороженного палисадом из толстых заострённых стволов вышиной в два человеческих роста. На вышке горел огонь, и дежуривший воин, опознав проводника, приказал открыть ворота.

Внутри оказался маленький двор, зажатый между пятью одноэтажными зданиями: каменной кузницей, арсеналом, гостиным домом, церковью с пятиконечной звездой на шпиле и складским помещением, вдоль одной из стен которого была навалена стопка дров. Прямо посреди двора высился обложенный камнем и закрытый круглой деревянной крышкой колодец. Вдоль дальней стены палисада протянулись овощные грядки.

— Что это за место? — обратился к проводнику Гай.

— Пост, — коротко бросил Брок. — Сюда свозят из леса всё, что найдут или поймают. Потом везут в посёлок. Потом в город. Потом в столицу. Но всё начинается здесь.

Оказалось, что здесь постоянно ночуют другие проводники и искатели ценностей, так что появление новых лиц никого не удивило. Гостиный дом был не самым удобным жилищем: длинным, разделённым на части простыми занавесями, с шумным очагом посередине. Здесь слышались смех, брань, усталые голоса. Но хотя бы имелись чистые кровати. Для новых гостей нашлось достаточно свободного места, и вскоре утомлённые дневным переходом люди смогли забыться глубоким сном.