Завет

Громила в дорогом костюме и зеркальных очках открыл им дверь. Леди-инквизитор Квантрейн переоделась в тёмно-алое вечернее платье с высоким воротником и глубоким декольте. Во вьющихся крупными локонами волосах блестели бриллиантовые заколки.

– Ты просто обворожительна, Регина, – сказал Виктор, залезая внутрь.

Каин последовал за ним.

– Куда едем? – спросил он, устроившись на кожаном сидении.

– Для начала в морг, покажу вам кое-то. – Квантрейн указала на бутылку, стоящую в ведёрке со льдом. – Шампанского хотите?

– Нет, – ответил Виктор, уничтожая протянувшего руку Каина взглядом.

– Мне тоже запретишь? – спросила Регина, закинув ногу на ногу и поигрывая бокалом.

Виктор отвернулся и посмотрел в окно.

Лимузин выехал с территории базы и влился в транспортный поток. Водитель вывел машину на трассу, зарезервированную для специальных правительственных служб, и в окнах замелькали небоскрёбы делового центра. Лимузин с рёвом нёсся по сложной структуре висящих в воздухе мостов, разраставшихся на протяжении десятилетий и в итоге растянувшихся над узкими улочками с бесконечными пробками широкой сетью. Некоторые части трассы перемещались, меняя конфигурацию всей дороги и переводя автомобили на другие ветки.

– Офенпешт сильно изменился, – сказал Виктор. – Я ещё помню времена, когда всего этого даже в проекте не было.

– Стар как мир?

– Скорее как два мира.

– В такие моменты меня радуют мелкие преимущества, которые дарует служба церкви, – сказала Регина. – По крайней мере, не приходится в пробках часами стоять.

– Их не так уж и много.

– Что не мешает тебе пользоваться ими.

– И какие же у Виктора преимущества? – спросил Каин.

– А что, он тебе не рассказывал? Скажи мне, много ты видел вампиров, которые смогли дослужиться до офицерского звания?

Самым простым примером был…

– Только Новака не упоминай, – сказал Виктор, предвидевший его ответ.

– О да, полковник Новак, – протянула Регина – Этого придурка постоянно показывают в рекламе, он там расписывает радужные перспективы для всех и каждого. Стоит лишь поставить свою подпись где надо.

– И как, работает?

– Конечно, у него неограниченный бюджет на пропаганду, а единственный неисчерпаемый ресурс Транслейтании – это дураки. И все хотят знать, прокляты они или нет.

– Будем исходить из того что прокляты, – сказал Виктор.

– А как же негласная директива не повышать вампиров в звании? – спросила Регина, хитро прищурившись.

– Чушь полнейшая.

– Да ну?

– Хватит собирать конспирологические теории.

– Ты никогда не умел общаться с дамами, Виктор.

– Мы вроде не на светском рауте.

– Одно другому не мешает.

Лимузин съехал на обычную дорогу, и вскоре над ними нависло тёмное мрачное сооружение, лишённое окон и напоминающее готический собор. Вход охраняли боевики инквизиции в полном боевом облачении. Среди нагромождений контрфорсов, аркбутанов и пинаклей[3] Каин заметил снайперов.

– Приехали, – сказала Квантрейн, положив себе на колени ридикюль.

– И что мы забыли в Ракошпалоте?

– Сходим на экскурсию.

– В морг северного округа?

– В наших документах морг Ракошпалоты обозначен как правительственный объект номер три.

— И используется для нужд инквизиции, – закончил за неё Виктор. – Про неофициальную деятельность можно не спрашивать, я полагаю.

– Именно так.

– Бывал когда-нибудь в этих богоугодных заведениях? – спросил Виктор, повернувшись к Каину.

– Как-то не доводилось.

– Тебе понравится. Впечатлений на всю оставшуюся жизнь хватит.

Охранники открыли двери лимузина. Оказавшись на улице, Каин сразу же заметил двух мужчин в неприметных серых костюмах, следящих за входом в морг из стоящего напротив кафе.

– Там наружное наблюдение, вход пасут.

– Не обращай внимания, мы про них знаем, – сказала Регина. – Они из ООП.

– И что тут забыли ищейки из Отдела особых преступлений?

– Пытаются увести у меня дело. Общей картины у них нет, так что считают, что могут закрыть его по-быстрому и забрать всю славу себе. – Она злорадно потёрла руки. – Но я не намерена делиться божественной благодатью с кем-то ещё. Не в этот раз. Лучше расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю.

Каин ещё раз посмотрел на сотрудников ООП.

– Парень слева левша, весит сто два килограмма и страдает от одышки. Его напарник раньше служил в полиции и всё ещё пытается неосознанно перекрывать диагональ, начинает чесать шею, когда лжёт и не очень-то заинтересован в ходе расследования.

– Ты ведь это всё придумал, да?

– Можете проверить, хёль Квантрейн.

– Просто Регина, я не люблю официоз.

Солдаты распахнули перед ними двери. Внутри их уже ждал тучный гоблин в форме медбрата и в заляпанном какой-то фиолетовой дрянью кожаном фартуке. Он с трудом поклонился.

– Здравствуйте, леди-инквизитор, – произнёс он, жестом приглашая их пройти дальше.

Голос гоблина был низким, хриплым и неприятным.

– Как дела, Джакс? – поинтересовалась Регина.

– Так себе. Работы больше, чем хотелось бы. А трупы всё тащат и тащат, конца им нет. В Уйлипотвароше что, зону свободного огня объявили? Опять устроили маленький Бейрут[4]?

– Я, кажется, ослышалась. Ты не мог бы повторить?

– Я говорю, работа в радость, леди-инквизитор. А ещё…

Он замолчал, не договорив.

– Смелее, Джакс, – ободрила его Регина. – Ты же знаешь, как я люблю честность.

Виктор фыркнул.

– Тогда можно мне высказать все, что я думаю про твоё платье? – спросил он.

– Нельзя.

– Вам стоит переодеться, – сказал Джакс. – У нас тут слегка… грязновато. Сами понимаете, сегодня завал, за чистотой следить некогда. Я подберу подходящее облачение.

Она отмахнулась.

– Нет времени. Постараюсь ничего не трогать.

– Что вас интересует сегодня?

– Мортифакторум[5].

– Прошу за мной.

Они шли через комплекс, представляющий собой путаницу коридоров, выложенных серой кафельной плиткой. Повсюду в изолированных боксах располагались лаборатории и операционные, освещённые натриевыми лампами. Большая часть столов была занята телами. Санитары в масках и чумных костюмах сновали туда-сюда по коридорам, перевозя каталки с трупами и таская сумки с инструментами или железные подносы с ножами, пилами и колбами.

– Это здесь вы выращиваете полукровок? – спросил Виктор. – Или в другом месте?

– У тебя нет допуска к подобной информации, – напомнила Регина.

– Мастер Джакс!.. – крикнул один из санитаров.

– Я занят. Потом.

Он обернулся.

– Работы невпроворот, но мы не жалуемся, леди-инквизитор.

– Отрадно слышать. Служи Господу преданно, Джакс.

Они вошли в зал с таким же серым кафельным полом, который освещали висящие над головой летающие лампы; за стеклом мельтешили крохотные крылатые существа – люмы. Джакс на ходу хлопнул по одной из ламп, и та полетела следом. По пути лампа столкнулась ещё с несколькими светильниками, заставив их разлететься по помещению и закружиться в сложном хороводе.

Внутри было холодно, воздух был тяжёлым и спёртым от химикатов. В стены, обшитые стальными листами и почерневшим от времени деревом, были вделаны серебристые дверцы. Они образовывали аккуратные ряды, уходящие куда-то во тьму под высоким потолком. Казалось, что грязь прячется в каждой впадине, но при ближайшем рассмотрении все пятна оказывались старыми – Джакс тщательно следил за своим царством.

Вдоль стен стояли медицинские каталки, на каждой из которых лежало накрытое простынёй тело; рядом стояли пакеты со срезанной одеждой. В середине располагались столы, оснащённые штативами с хирургическими инструментами и регулируемыми люмен-лампами.

– Это те культисты, которых собрали после сегодняшней операции, – сказал Джакс, махнув рукой. – Мы их отдельно положили.

Регина быстро пересчитала тела.

– А остальные где? В твоём отчёте фигурировали другие цифры.