Право на месть

С огромной неохотой я оставила его светлость и пошла вслед за унвартом. Вроде прилетели перед рассветом, а солнце уже так высоко взметнулось. В свете дня я еще раз подивилась тому, насколько настоящий Дикий Лес отличался от сложившихся о нем представлений. Особенно сейчас, когда зелень была залита солнечным светом, что-то разноцветное непрерывно порхало, звенело и пело, а запахи от цветов стояли такие, что дворцовая оранжерея бы позавидовала.

Я заметила и других унвартов, кто-то смотрел с подозрением на маленького человека с серебристыми волосами, но, заметив моего спутника, жители возвращались к своим делам. Шли мы долго, но вот закончилась роща исполинских домов-деревьев, сменилась более привычными дубами и ясенями. Появились высокие причудливые неровные холмы, сплошь заросшие мхом и вьюном. Присмотревшись внимательнее, поняла, что и холмы – не холмы, а древние каменные развалины. Перед ними мы и остановились.

- Мекса говорила, у Скогена-Хозяина нет храмов.

- Храмов нет, есть дом. Дом всем нужен. Иди, – легонько подтолкнул он меня.

Зашевелился сплошной ковер вьюна с мясистыми листьями, открывая проход в каменной кладке и я зашла в обитель лесного бога. Обернулась на шелест, но живая стена уже заросла обратно, отрезав меня от астарха.

Внутри был сад. Точнее, это когда-то был широкий внутренний двор, окруженный стенами, но природа безжалостно обошлась с творением неизвестных рук. Дыбились изломанные каменные плиты на земле, не сумевшие устоять под безудержным напором растений. Наполовину обвалилась кладка у высохшего колодца, зато в паре метров от него бил из-под земли родник. Кто это строил, когда, зачем?

Деревья в саду были непростые. Немногим выше меня, лиственные, хвойные. У одного резные листья горели нестерпимым золотом на солнце и при ближайшем рассмотрении я заметила характерный металлический блеск. У другого листья были словно хрустальные и звенели при малейшем дуновении ветерка. А вот у этой невысокой бурой ели иголки хищно алели на концах. Одни цвели, другие осыпались. Мое внимание привлекла раскидистая вишня, усыпанная спелыми плодами. Те так и манили, сочные, аппетитные... В последний момент я все же отдернула руку от угодливо склонившейся ко мне ветки: мало ли что там.

- Скоген-Хозяин, – неуверенно позвала я, обращаясь к той же вишне.

Прислушалась внимательно к шелесту, но ничего не произошло. С Вечными как-то понятнее: вот статуя, с ней и говори. А в чем воплотится лесной дух? Ответит ли вообще?

- Хозяин Леса! – крикнула громче.

- Ну чего орать-то сразу, – недовольно раздалось позади. – Хумриков перепугаешь.

Я резко обернулась на голос, но никого не увидела. В волнении прошла пару шагов, силясь найти источник звука – прозвучал он настолько естественно, что сомнений в материальности его обладателя не оставлял.

- Эй, эй! Под ноги-то смотри! – завопили снизу и я оступилась.

Передо мной сидела огромная рогатая желтая жаба. Складчатая кожа ее влажно поблескивала, передние лапы она растопырила, вывернув суставами наружу, а под недовольной широкой полоской рта раздувался оранжевый пузырь.

- Ой, извини …те.

Я застыла на месте. Жаба была настолько солидная, что на «вы» как-то само вырвалось. Еще и говорящая.

- Ну, долго мне ждать? – выжидающе уставились на меня черные глазки-бусинки.

- Э-ээ… Я пришла просить Скогена-Хозяина. Это… Вы – Хозяин?..

- Ты совсем, что-ли? – презрительно булькнула она. – Жабу от бога отличить не можешь?

Я совсем растерялась.

- Но мне нужен Скоген-Хозяин…

- Я за него сегодня. Говори уже, чего хотела, не тяни.

К такому я не была готова, но чем крыжты не шутят. Нахальный взгляд жабы вдруг придал мне уверенности. Я набрала побольше воздуха и, стараясь не думать о том, что разговариваю с земноводным, торжественно начала свою речь:

- Я, человек из клана унвартов, прошу Хозяина Леса, как одного из хранителей договора, заключенного между…

- Отменить пункт ektescap for frelse, и ква-ква-ква, – бесцеремонно перебила меня жаба, смешно качая головой в такт словам. – Тебе уже ответили, по сто раз повторять будешь?

- Как… ответили? Кто? Когда? – не поняла я.

- Уф-ф, – закатила жаба глаза. – Все хранители ответили, во сне. И что взамен хотят – тоже сказали.

Сон после посещения храма Вечных в Ровеле я помнила очень четко. «Подари мне любовь», пропела тогда Сагарта Милостивая. И остальные тоже потребовали свою плату. Непонятную и страшную.

- Скоген-Хозяин сказал: «Подари мне жизнь», – тихо произнесла я.

- Ну вот, сама все знаешь, – нетерпеливо переступила жаба с лапы на лапу. – Давай.

- Свою жизнь?.. – с трудом выдавила я.

- Ладонь давай, – глубоко вздохнула жаба, глядя на меня как на беспросветную тупицу. – Далась тут кому-то твоя жизнь…

Присев на корточки, протянула жабе-переростку руку ладонью вверх. Наверно, лучше не спорить и не сомневаться, она так уверенно говорила о вещах, о которых больше никто не знал. Но жаба скривилась еще больше.

- Мне что, самой все делать? У меня перепонки, если ты не заметила, – она демонстративно растопырила передо мной лапу. – Вон нож в траве лежит, бери.

Это она, конечно, немного перегнула. Никакого ножа на земле не было, а блеснул он сталью лишь когда желтая жаба с кряхтением передвинула свои пупырчатые телеса на полметра. Сама ведь на нем и сидела. Рукоять была липкая и скользкая. Я неуверенно поднесла лезвие к ладони, вопросительно посмотрела на странную собеседницу.

- Не залей мне только тут все, – кивнула она. – А то по осени такая дрянь полезет, выводить замаешься…

Собравшись с духом, аккуратно полоснула по ладони, поморщилась. Очень неприятно, но терпимо. Заново протянула руку жабе и та, раздувшись, метко что-то сплюнула прямо в ранку. Затем скользнул длинный язык по ладони и жаба снова нахохлилась, приняв прежний презрительный вид.

Я оглядела ладонь – ни следа от пореза, ни крови, будто ничего и не было.

- И… что?

- Что, что, – передразнила жаба. – И всё. Гуляй.

- Как «всё»? Но Скоген… А что дальше?

- Ну, прорастет – пересадишь. Вот прям на этом месте, – та нетерпеливо заерзала. – Все, давай, пока.

- Что прорастет?..

Но желтая жаба уже заковыляла прочь, а в каменной заросшей стене зашелестел вьюнок, открывая проход и приглашая на выход. Астарха у развалин уже не было, да и зачем бы ему меня было ждать. Зато человеческий след довольно быстро учуяли другие обитатели Леса. Пара грозных ульвов рыскали вокруг, вынюхивая землю, косматые, поджарые. Я их прежде только на картинках видела, они не очень большие, размером с крупную собаку, зато свирепостью не уступают гроршам.

Один из них поднял голову, оскалился, втянул воздух и вдруг утратил ко мне всякий интерес. Я уже приготовилась выстроить щит, но второй тоже побрел восвояси. Это защита астарха так действует? Я помню, он еще на балу благословил наш триангл каким-то заклинанием. Или сам Скоген?.. Я срочно осмотрела себя, но никаких меток, вроде татуировки от Сагарты, на себе не увидела. Что это вообще было, там, в саду? Развернувшись, побрела в сторону поселения унвартов.

- Ардин! Ардин! – Анхельм носился как ошалелый, что-то уже жуя, сменив рубашку на какую-то кожаную безрукавку. – Ты не представляешь, как тут всё!.. Там озеро! Там такая рыба водится! А ночью меня на охоту возьмут! Братьев Мексы помнишь? Они мнекнивподарили, настоящий! Помнишь этих тварей с железными перьями, фурглов? Так они эти перья вместе сплавляют как-то и шикарный нож получается,книвназывается… А ты откуда вообще идешь? Я думал, ты с астархом осталась, а что он хотел?

Давно я Хельме таким счастливым не видела, даже суровые унварты прятали усмешки в бороды, заражаясь его жизнерадостностью. Мекса тоже переоделась в более привычные ей одежды, обвешалась какими-то амулетами и широкими кожаными браслетами, и выглядела просто шикарно, более не стесненная обязательными для Академии платьями и балахонами. И хвост. Я впервые увидела, как он свободно свисает из специальной прорези в коротких кожаных штанах. Наши впечатлительные девицы из аристократок в обморок бы попадали.