Слепой стрелок

Впервые за время встречи женщина улыбнулась — и совсем не так, как она делала это раньше. Улыбка получилась открытая и доброжелательная, словно расслабилась где-то глубоко в душе этой женщины сжатая пружина. Ей хочется нам верить, понял Ит, потому что слишком много в её жизни было моментов, когда верить было нельзя. Поверит? Разумеется, нет. Но Скрипач, умница, хотя бы немного, хотя бы на несколько минут сумел позволить ей прожить без этих постоянных внутренних тисков. И это уже немало. Совсем немало.

— Давайте обсудим наши дальнейшие действия, — предложил Рэд. — Во-первых, по доступу к «Граням», во-вторых, к технике осуществления контакта Альтеи и вашей системы. Обговорим сперва гарантии, которые обязана будет предоставить наша сторона…

Разговор этот произошел за несколько месяцев до старта. Ит вспомнил о нём, когда они вышли из переговорной после трёхчасового обсуждения деталей, и направились обратно в гостиницу — отдохнуть и пообедать. Пророческий получился разговор, но, кажется, даже во время этого пророческого разговора они не сумели осознать, что же предстоит делать уже на месте. «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, — вспомнил он. — Значит, „Грани памяти“. И спасибо, что тут есть хотя бы эти „грани“, ведь пытаться вслепую перебрать несколько миллионов покойников — невыполнимая задача, особенно с учетом того, что мы даже сейчас не имеем понятия, как именно их искать. Одна надежда, на Альтею. Может быть, у неё получится найти эту иголку в стоге сена».

—…Ненавижу тройки, — с досадой сказал Скрипач, когда им удалось вывести удобную и перспективную для работы на этом этапе область. Единственную из всех, достойную внимания. — Бог мой, и все его святители, как же я ненавижу тройки!!!

— Почему? — спросила Эри в ответ.

— Потому что все тройки параноики, — Скрипач поморщился. — Потому что, как тебе известно, самые ярые противники курения — это бывшие курильщики, самые оголтелые борцы с пьянством — завязавшие пьянчужки, самые рьяные атеисты выходят из разуверившихся верующих, а самые большие ханжи и поборники морали получаются из бывших проституток. Или ты думаешь, что мы все эти годы старательнейшим образом обходили все возможные контакты с тройками просто так, от делать нечего?

— А мы их обходили? — удивилась Эри.

— А ты не заметила? — поинтересовался Скрипач. — Я с удовольствием пойду работать в двойку, в четверку, в пятерку, даже в единицу, но только в не в тройку. Потому что они…

— Поголовно параноики, — закончила за него Эри. — Но почему?

— Рыжий, хватит морочить Эри голову, — попросил Ит. — На самом деле всё просто. Этика не успела угнаться за техникой, так понятнее? Тройки, что Маджента, что Индиго, самые опасные миры, потому что находятся они в состоянии неустойчивого равновесия.

— Квинта, — с отвращением произнес Фэб. — Жил-был мир третьего уровня, и пошел в нем конфликт, по нарастающей. Каскадный. При наличии Транспортной сети, замечу. И пары отделений Официальной. И никто ничего не сумел сделать. А вышли они оба оттуда в таком виде, что я вспоминать про это не хочу.

— И сам же вспомнил, — поддел Ит. — Хотя вообще ты прав, Квинта действительно была весьма показательным примером. И ещё один момент. В девяноста девяти процентах случаев миры третьего уровня нищие, как церковные крысы. Потому что то, что было у них самих, уже украдено до них, а они еще не доползли до уровня, позволяющего красть самостоятельно. К сожалению…

— К сожалению, практически все миры проходят через эту стадию, — Фэб вздохнул и покачал головой. — Сперва незваные гости потрошили принадлежавшие им ресурсы, теперь настало их время, а значит, пора отправляться в дорогу.

— О! — сообразила Эри. — Это, получается, те самые тоннели, грибница, которую расследовал Яр, старые выработки, и всё прочее? Так?

— Иногда так. Нет, если у цивилизации есть хотя бы капля совести, они не сунутся дальше какой-нибудь луны, и планету не тронут, но с совестью во вселенной дела обстоят неблестяще, — объяснил Фэб. — Вынужден признать, что тут обычно все хороши. А что делать? Это борьба за выживание. Случаются, конечно, исключения — например, мир попадает почти сразу в большой добродушный конклав, и ему есть, кому помочь, но чаще всего помочь некому, и приходится выплывать самостоятельно. А тут все средства хороши. До какого-то момента, само собой разумеется. Этот же мир, перейдя в четверку, наладив контакты, разобравшись в ситуации, сам отзовет своих добытчиков, и постарается максимально уничтожить следы своего присутствия там, где успел отметиться. И будет в дальнейшем проявлять завидную осторожность, потому что разберется во многих вещах, которые в тройке не понимал.

— Угу, — согласился Ит. — Но до того, как они разберутся, они успеют наворотить немало. И украсть немало, причем не понимая, что крадут. Да и убирают за собой не все, вспомните, опять же, Яра, и грибницу. Судя по тоннелям, там хорошо так похозяйничали когни, и ушли, бросив всё, как есть. И выработки, и систему доставки, и коммуникации, и даже технику, которую им было лень демонтировать.

— Жутковато это выглядело, — покачала головой Эри. — А у нас, значит, получается, что… ну да. Наверное, вы правы.

— Смотри сама. Из всех итераций, которые ты сумела снять на Тингле, находясь на местной Луне, рабочими были процентов десять, да и то, я завышаю, — Берта на секунду задумалась. — Те материалы, которые успел отработать Ри, а именно — братья Фламма и Амрит, Гарик с компанией, и Идущие к Луне, прошли по правильным итерациям, но… — Берта сделала паузу. — Системы, в которых они оказались, уже успели сменить по нескольку цивилизаций, к тому же итерации, как мы поняли позже, могли быть, в некотором смысле, перестроены самой системой. И это вообще не те итерации. Потому что система…

— О которой мы пока не знаем, — вставил Скрипач.

— Верно. О которой мы только начали догадываться, нам незнакома. Самой свежей, и поэтому наиболее перспективной, мы сочли ту итерацию, которую выбрали сейчас. Напомнить критерии выбора? — спросила Берта.

— Давай, — согласился Кир. — Если честно, я в твоих выкладках уже запутался.