Страница 3 из 5
Алекс помог встать, почти волоком дотащив до большого дерева, где прямо на землю была набросана подстилка из хвойных лап. Каким-то образом он умудрился нагнуть нижние ветви вниз, закрепив их камнями, получилась неплохая защита от ветра. Посадив меня, стал разжигать уже подготовленный хворост с помощью странной маленькой коробочки.
— Алекс, это что такое? ― удивился я, приблизив лицо почти вплотную.
— Зажигалка, у отца взял, вот и пригодилась, ― спокойно ответил он и, посмотрев на меня, смутился. ― Не бери в голову, Оро, это такая штука, чтобы разводить огонь.
Я хмыкнул, но уточнять не стал, чувствуя, что вопросы сейчас ни к чему, и попытался внимательно присмотреться к Алексу. Что-то меня в нём смущало, но что? Тут костёр вспыхнул, и сначала отпрянув, я радостно протянул к нему замёрзшие руки. Видя, что Алекс уже пристроил над костром походный котелок, спросил:
— А что такое чай? Никогда не пробовал…
— Ну, это такие сушёные листочки, в горячей воде получается вкусный и бодрящий напиток.
— Ясно, ― я постарался сделать умное лицо, но, похоже, получилось не очень. Алекс посмотрел на меня, и мы одновременно расхохотались. И тут зрение настолько прояснилось, что я смог как следует рассмотреть своего спасителя: совсем ещё мальчишка, примерно моего возраста, красивый, с длинной чёлкой, густыми тёмными волосами, собранными в небольшой хвост, синими, чуть прищуренными глазами и смеющимся ртом. Но не интересная внешность поразила меня, заставив сердце сжаться, а его одежда ― чёрная с серебром, местами грязная и порванная униформа мага…
Меня словно ударили под дых. Что же получается ― Алекс, этот странный парень, сломавший из-за меня руку и вытащивший из неминуемой ловушки ― ненавистный маг, у которого я ещё и в долгу? Да лучше бы кости Оро сгнили в той яме…
Эти непростые чувства, видимо, отразились на лице, потому что переставший улыбаться Алекс, обречённо вздохнул:
— Похоже, зрение полностью вернулось. Что ж, теперь ты знаешь, что я ― маг, которого ты, очевидно, ненавидишь. Верю, что на это есть серьёзная причина…
— Заткнись, заткнись… ради бога! ― перебил его, заорав дурным голосом, ― замолчи… Если бы ты только знал, сколько времени я мечтал вот так встретить хоть одного мага и разделаться с ним, ― у меня, готового разрыдаться от отчаяния, сорвался голос.
Лицо Алекса побледнело, хоть он и старался казаться спокойным.
— Что ж, я перед тобой. Чем собираешься убивать, этой палкой, что ли? Вряд ли получится, ― он ещё пытался шутить, кивая на мою руку.
Пальцы судорожно вцепились в какой-то сучок, валявшийся возле костра.
— Этим тоже могу, если захочу, ― я еле сдерживался, чувствуя, как слёзы переполнили глаза, уже забывшие, что умеют плакать. Выбросил палку в костёр и отвернулся, чтобы он не заметил такого позора. Алекс молчал, делая вид, что не видит этого, чем ещё больше меня бесил. В тот момент, совершенно забыв, кому обязан спасением своей никчёмной жизни, злой и расстроенный, я был готов драться с ним голыми руками. Хотя не было сил даже встать…
Наконец, решившись, смахнул слёзы рукавом и повернулся, чтобы ещё раз сказать, как ненавижу их всех, а, значит, и его заодно. Но не смог. Алекс не смотрел на меня: он снял шейный платок и, кое-как устроив из него перевязь для больной руки, стал прикладывать снег к распухшей кисти. Вид у ненавистного мага был подавленный: ему явно было очень больно, но он держался.
Мне стало не по себе, и одна простая, такая желанная мысль вдруг осветила потемневший и поглупевший от гнева разум: Алекс не мог быть магом, он солгал! Иначе стал бы он себя калечить, вместо того чтобы достать меня из ямы с помощью магии, и давно бы вылечил свою руку. А форма мага на нём ещё ничего не доказывала.
— Алекс, прости, я сглупил ― набросился на тебя, не разобравшись. Ты ведь не маг, правда, просто одел их форму, потому что так было надо, да?
Он поднял на меня свои синие до черноты глаза ― они повеселели, и боль в них почти исчезла:
— А ты догадливый малый, Оро! Эту форму действительно пришлось позаимствовать, моя одежда порвана в хлам. Но придётся тебя снова расстроить: я всё-таки маг, правда не такой, как те, которых ты так ненавидишь. Понимаешь, в этой части леса магия не работает, зато здесь нам ничто не угрожает. Вот выйдем завтра отсюда ― сразу же вылечу руку, да и твои глаза тоже.
Я опять взбеленился:
— Зачем ты врёшь? Другой маг, да? Не бывает «других», они все высокомерные ублюдки, насмотрелся на мерзавцев досыта…
Алекс кивнул:
— Ладно, думай ― как хочешь, у меня не так много сил, чтобы тратить их на споры. Хотя, знаешь, ты и всех людей тоже считаешь одинаковыми, да?
— Не сравнивай, Алекс ― то ж люди, они, конечно, бывают разные. А маги ― не люди, ― я насупился и замолчал.
Он опять согласно кивнул:
— Не люди, точнее ― не совсем люди, тут я с тобой согласен. На моей Родине хватает негодяев, но есть и очень порядочные. Тоже насмотрелся, знаешь ли.
Удивлённо подняв голову, взглянул Алексу в глаза:
— У тебя… где? Так ты не «наш», переодетый лазутчик?
— Ну надо же, да что ты в каждом слове ищешь подвох, Оро! Я не просто из другой страны ― из другого мира, хотя ты вряд ли поверишь, ― теперь он говорил с обидой и возмущением. Кажется, его достала моя тупость.
Я сидел, открыв от изумления рот, с трудом переваривая то, что услышал. Неужели бабкины сказки ― не выдумка, и есть совсем другие миры? А если допустить, что мой спаситель Алекс ― такой же, как те чужаки, что много лет назад появлялись в наших краях, и о которых бабка шёпотом рассказывала нам, маленьким ребятишкам. Раз он ― другой, то, возможно, говорил правду. «Наш» маг ни за что бы не стал спасать простолюдина, да и вообще никого, кроме себя.
Мы оба молчали, каждый по своей причине. В костре потрескивали ветки, в котелке закипела вода. Я потрясённо наблюдал, как Алекс рылся в своей странной сумке на перекинутом через плечо длинном ремешке. У наших магов я такого не видел. А дальше ― больше: он вытащил из сумки мешочек, видимо, с этим чаем, и высыпал щепотку в котелок с водой, быстро сняв его с огня и поставив прямо в снег.
За мешочком с ароматной травой Алекс вынул странной формы узкие кружки без ручек и стал ложкой осторожно переливать в них чай. Эти кружки не были похожи на привычные мне походные, и я следил за ними, не отрываясь: тонкие и легко прогибавшиеся под налитой в них жидкостью, странные, как и их владелец…
Заметив интерес, Алекс улыбнулся и поставил передо мной одну из кружек.
— Оро, попробуй чай с лечебными травами и ягодами, жаль мёда нет; только он горячий, не обожгись. Не доверяешь? Думаешь, решил отравить, а зачем тогда спасал твою задницу? Смотри, как надо пить: аккуратно берёшь стаканчик, вот так, и делаешь маленькие глотки. Ой, свинство, какой же горячий! ― он смешно сморщился, заставив меня невольно улыбнуться.
— Ничего я не боюсь, моя жизнь и так сплошной кошмар, даже если отравишь, вряд ли станет хуже, ― взял странный «стаканчик», осторожно из него отхлёбывая, ― боже, как горячо, но вкусно!
Мы почти одновременно засмеялись, и напряжение между нами прошло. Но разговор пока не клеился: просто молча пили этот обжигающий, но необычный чай, от которого я почувствовал себя лучше и быстро согрелся. Уже почти стемнело, когда Алекс принёс ещё веток для костра, и мне стало неловко, что он делает всё один, да ещё с больной рукой.
— Знаешь, Алекс, не такой уж Оро и болван, как ты, наверное, думаешь. Удивить тебя? ― в ответ он улыбнулся, кивая, ― я тебе верю. Бабушка рассказывала нам с братьями и сёстрами, что недалеко от деревни есть пещеры, проходы в них узкие ― взрослый не пройдёт. В своё время мы всё излазили, ― рассказывал я не без гордости, ― ничего там интересного не было: вода по колено и всякий мусор. Но в одну пещеру ― все называли ее «Зелёным адом» ― лазить было запрещено.